Петербургский прозаик. Альманах №2
Шрифт:
– Нет, мой, – покачала головой Лариса.
Не было никакого сомнения в том, что это мой сын. Она блондинка, я блондин, а муж у нее черноволосый, сын же блондин, как я и как она, и черты лица, тут любой бы сказал: моя копия.
– Муж догадался?
– Это мой сын и его. А вы здесь ни при чем.
Вот так холодно отбила она мне все, а я вспоминал, как мне было с ней хорошо.
На следующий день в кабинете сидела другая врач.
– А где Лариса?
– В отпуске. Она вчера последний день работала.
Не стоило труда узнать адрес, но, конечно, я не
Ладно, заболтался я, извини.
Вот так получилось: двое детей у меня от разных женщин, от моей жены дочка и сын от женщины, с которой меня связала, не знаю, как назвать: вспышка любви что ли?
Сын родился ровно через девять месяцев после дочери.
Сапожник
Мне посоветовали съездить к Петровичу на платные пруды, что за хутором Западным. Когда-то это были колхозные пруды, а Петрович был там бригадиром, занимался разведением и выращиванием рыбы и обеспечивал приличный доход. Когда колхоз развалился, Петрович сумел то ли приватизировать, то ли прихватизировать пруды, короче, стал их хозяином, после чего, говорят, у него возникли неприятности, в связи с тем что вода в пруды поступала из канала, тянувшегося от Кубани через поле, которое купил другой человек. Он пришел к Петровичу и говорит:
– Твои пруды питает канал, идущий через мое поле. За это надо платить.
Петрович, естественно, не согласился, а тот очень просто поступил: засыпал канал, перепахал и в очень большой убыток ввел Петровича, рыба стала задыхаться, срочно надо было что-то делать. Не знаю как, но Петрович справился с неприятностями и все восстановил.
И вот однажды я на своей машине отправился туда порыбачить. Добрался до нужной станицы и завернул на рынок закупить продуктов. Думал остановиться у Петровича на два-три дня. Купил овощей, фруктов, сала, колбас разных местного производства. Сало купил настоящее. Я, правда, не очень разбираюсь в сале, но у брата научился выбирать: он всегда принюхивается и говорит, что, мол, вкус у сала, когда его соломкой шмалят, гораздо приятней, нежели когда паяльной лампой. Лично я не чувствовал никакой разницы, но взял такого сала и беконного.
По пути к хутору Западному встретился дважды указатель: «ООО „Петрович“». Дорога нормальная, причем с очень глубокими кюветами, чтобы, как я догадался, нельзя было съехать. Пруды обнесены сеткой-рабицей. Перед въездом к прудам шлагбаум. Рядом никого. Я подъехал вплотную к шлагбауму, он поднялся, я проехал. Впереди виднелись пруды и дом. Приличный дом, двухэтажный. У дома сад. В саду яблони, груши, вишни, черешни. За садом, кажется, был огород, издали не рассмотрел. С другой стороны за домом находились хозпостройки, очевидно, держат там и скот.
Мужчина лет пятидесяти указал, куда ставить машину. Под навесом были размечены парковочные места. Я припарковался, вышел из машины. Мужчина
– Что, с самого Питера?
– Да, с самого Питера.
– И что сюда?
– Да вот порекомендовали мне, что у вас отменная рыбалка. Я рыбак-любитель.
– Да, рыбалка у меня хорошая. Но у меня есть правила, их придется соблюдать.
– Какие правила?
– Пойдемте, все расскажу.
Мы пошли. Около дома был пристрой, можно сказать, веранда с навесами. Я увидел несколько холодильников с напитками: кока-кола, пепси, простая вода. Кофейный автомат, витрина с кондитерскими изделиями. Хозяин пригласил меня под тютину, где стоял стол, тоже под навесом, очевидно, чтоб ягоды не падали на голову. Присели у стенда, отражавшего расположение прудов.
– Вот это верхний пруд, маточный, – стал объяснять Петрович, – здесь не разрешаю никому ловить и даже прошу туда не ходить, не надо пугать маточную рыбу, она должна нормально расти, нагуливать вес, чтобы оставить хорошее потомство. Оттуда я рыбу в другие пруды переселяю. Слежу, чтобы там не очень хозяйничали хищники. Пруды у меня с севооборотом, как в зерновом хозяйстве. В одних вывожу, предусматривая дезинфекцию и другие вещи, а потом ввожу в оборот. Есть старый пруд, как я его называю. Он был в аварийном состоянии, когда перекрыли воду. Питается родниками. Здесь рыба всевозможная есть, от уклейки до сомов.
– А сомы какие?
– В этом году один рыбак вытащил сома на сорок семь двести.
– Такой громадный?
– Предполагаю, что там и больше есть, потому что это глубокий пруд, должны быть там сомы огромные. Вон сидит рыбак, уже целую неделю пытается поймать большого сома, но пока у него большие не ловятся, все по полтора, по два. Самое большее, он, по-моему, поймал на три с половиной килограмма, а задался целью поймать на десять. Уж очень хочет, как он выразился, балык сделать. Может быть, поймает. А что вы будете ловить?
– Знаете, я большей частью люблю карповых ловить. Сазан, зеркальный карп, белый амур.
– То, что возьмете с собой, надо будет оплатить. Оплата у меня, во-первых, входная, но поскольку вы, я вижу, пенсионер, вам бесплатный вход к прудам. А пойманную рыбу, которую решите взять с собой, придется оплатить по ценнику, который гораздо ниже, чем в магазине и на рынке, но это мое производство, это мой товар, и я его продаю. Вот, пожалуйста, ознакомьтесь с ценами.
Я стал смотреть: сазан, карп, зеркальный карп. Спросил про разницу в цене по весу.
– Так я разделил карпа, потому что есть любители, которым нравится ловить полукиллограммовых этого года карпов, а мне их жалко, они должны расти, нагуливать вес, поэтому я для любителей оставляю их по цене дороже, нежели за карпов весом в килограмм. А дальше цены растут по весу.
– А щука? Почему щука дороже карпа?
– Щука у нас рыба редкая, мало щуки в нашей местности, а есть любители именно щук.
Цена за щуку была выше, даже чем за белого амура, это наиболее дорогая рыба по ценнику, а самая дешевая – толстолобик и карась.