Петля ненависти
Шрифт:
Само собой я не двинулся с места, ожидая приказа сержанта. Тот хотел мне что-то сказать, но был остановлен властным жестом корабельного психолога. Молча встав с кресла, она подошла ко мне и попыталась взять под руку. Сделать ей это было крайне сложно, так как она едва доставала ростом до моего плеча, а свои руки я продолжал плотно прижимать к туловищу стоя по стойке смирно. За всем происходящим пристально наблюдали студенты.
– Расслабься Мак, - тихо произнесла она держа меня за руку, - не надо воспринимать меня как угрозу. Я не причиню тебе вреда.
Молча переведя взгляд на сержанта я заметил его слабый кивок головой и мысленно "поблагодарив"
– И так, лейтенант Бифф любезно разрешил мне поработать с тобой, а так же предоставил твоё личное дело, которое очень заинтересовало меня и моих студентов-практикантов. Скажи, ты правда ничего не помнишь из своего прошлого?
С ответом меня опередил сержант:
– Это не относиться к цели нашего визита, доктор Наварро.
– Позвольте мне самой решать, что относиться, а что нет, - тоном, не терпящим возражения, ответила психолог. Сержант Санчес слегка побагровел.
– Так как Мак?
– Так точно, мэм!
– И тебя это не беспокоит? А твои сослуживцы хорошо к тебе из-за этого относятся? Ведь ранее ты мог быть презираемым и ненавистным для "Оплота" пиратом, контрабандистом или даже работорговцем.
Прежде чем ответить я вновь мельком посмотрел на сержанта и заметил, как он с яростью сжимает кулаки. Мне и самому, если честно, подобные вопросы очень не нравятся, но что-либо ответить я не успел, так как доктор Наварро меня опередила:
– Тебя смущает присутствие сержанта? Если так, то мы можем попросить подождать его за дверью или вернуться в казарму.
– Я останусь здесь, - уже более грубо произнёс сопровождающий меня офицер.
– Неужели вы боитесь, что я "сломаю" вашего "оловянного солдатика"?!
– развернувшись к нему саркастически поинтересовалась хозяйка каюты-кабинета.
– Этот как вы изволили выразиться "оловянный солдатик", неоднократно рискуя собой спасал мою жизнь и жизни своих боевых товарищей, так что если вы буде продолжать вести себя подобным образом, то...
– Эта угроза?!
– искренне удивившись, перебила сержанта женщина.
– Предостережение, - сквозь зубы процедил офицер Мобильной Пехоты.
Во время этой небольшой перепалки я ради интереса глянул на студеньтиков. Один из парней, достаточно крупный надо сказать, волком глядел на сержанта, и казалось, был готов пустить в ход кулаки. Блаженный идиот. Если даже он и занимается регулярно какими-либо боевыми искусствами, то против не внушающего своим видом трепета сержанта он всё равно не продержится и десяти-двадцати секунд, так как инструктор по рукопашному бою Санчес способен один уделать четверых превосходящих его по габаритам пехотинцев, что впрочем, он иногда с удовольствием всем нам демонстрирует. На организуемых нами "турнирах" счастливчику, который сумеет одолеть сержанта, лейтенант обещает подарить висящие у него на стене в каюте механические часы (большая редкость в нашем высокотехнологичном компьютеризованном мире). Приз кстати до сих пор так никому и не достался.
Тем временем, проигравшая битву взглядов доктор Наварро примеряющим тоном обратилась к сержанту:
– Простите, это первый раз в моей практике, когда я общаюсь с пехотинцами, и по этому, если я вас чем-либо задела или обидела, прошу
– Чтобы наша беседа была менее напряжённой и более, так сказать, откровенной, я "исключу" некоторые негативные факторы.
После этих слов она, взяв в руки небольшой пульт, начала менять в помещении освещение. В итоге диваны, где сидели сержант и студенты-практиканты, скрылись во тьме, а мы с доктором очутились в полумраке. Далее после нескольких дополнительных манипуляций появился камин, в котором весело плясали языки пламени и трещали поленья, а всё видимое пространство превратилось в небольшую отделанную деревом уютную комнату с висящими картинами на стенах и стоящими в углу большими напольными часами. В этой дополняющей реальность голограмме было даже большое окно, за которым в лунном свете медленно падали крупные пушистые снежинки.
– Как тебе обстановка? Нравиться?
– Да, мэм.
– Так, давай на время оставим весь этот официоз и представим что мы просто двое давно не видевших друг друга знакомых. И постарайся не обращать внимания на невидимых наблюдателей. Хорошо?
– Та... э-э-э, хорошо.
– Вот и замечательно, - слегка улыбнулась моя собеседница.
– Для начала расскажи, как ты принял решение поступить на военную службу, да ещё и в Мобильную Пехоту?
– Я плохо помню это, но тогда со слов врачей и правительственной комиссии это был единственный для меня способ остаться в "Оплоте". В пехоту я попал после собеседования с офицером-распределителем на призывном пункте, поскольку выяснилось, что для каких-либо иных занятий и родов войск попросту непригоден.
Из-за камина послышалось несколько тихих смешков и еле слышимый комментарий.
– Тебе тяжело было в подготовительном лагере?
– Там всем было тяжело, - вспомнив прошлое я невольно улыбнулся.
– Но ты остался до конца, хотя в любой момент мог его покинуть.
– Нет, не мог.
– Почему?
– не поняла доктор Наварро, - Ведь прохождение срочной военной службы является добровольным решением.
– Поэтому я и остался. К тому же обучение в лагере на тот момент наполняло мою жизнь хоть каким-то смыслом.
– А что наполняет твою жизнь смыслом сейчас? Ведь у тебя нет ни семьи, ни дома, ни друзей.
– Вы ошибаетесь, доктор. Моя семья и дом - Мобильная Пехота, а друзья - пехотинцы от рядового до генерала.
– Но ведь так не может быть, - возразила она мне.
– Почему?
– искренне удивился я.
– Потому что семья это, прежде всего твои родители, братья, сёстры, дяди, тёти, бабушки, дедушки и прочие люди с которыми ты знаком практически с самого рождения, и которые стали членами твоей семьи, например жена и дети. А дом это то место, куда ты можешь в любой момент вернуться и где тебя всегда рады видеть, - и после небольшой саркастической усмешки добавила, - ну а как рядовой вообще может быть другом генерала?
– Очень просто, - пожав плечами ответил я, - ведь когда-то генерал тоже был рядовым. К тому же все офицеры, в том числе и генералы, идут в бой наравне вместе со своими солдатами, а в бою важно знать, что ты доверил свою жизнь в надёжные руки, и быть абсолютно уверенным в том, что тебе всегда придут на помощь. Разве это не делает всех нас одной большой семьёй?
В глазах моей собеседницы застыло недоумение. После полуминутного молчания она всё же с недоверием произнесла:
– Ты это серьёзно?