Петр Первый на Севере
Шрифт:
– Прилично заградить нечестивые уста, – говорил он, возражая против повторного издания «Книги мирозрения» Гюйгенса и «Разговоров о множестве миров» Фонтенеля.
За противные суждения Аврамов был нещадно расспрашиваем в Тайной канцелярии. Затем несколько лет томился он в застенках Петропавловской крепости, до безумия упорствовал, но не сдавался.
Стойкость Аврамова изумляла начальника Тайной канцелярии Шувалова; последний намеревался отправить его «спасаться» от житейских пороков в отдаленный монастырь. Но опоздал. Бывший книжник петровских времен, изменивший благому книжному делу, арестант Михайло Аврамов умер в тюрьме семидесяти лет от роду…
Фрагмент
Двадцатилетняя Северная война требовала огромных сил и средств народных. Война отвлекала внимание Петра Первого от больших и малых дел, направленных на преобразование государства. Но и тогда он находил время для забот, не связанных с войной.
По желанию Петра из Голландии, через Архангельск, был выписан в большом количестве крупный рогатый скот. На двинских заливных лугах завелась порода знаменитых коров – холмогорок.
В Вятском уезде, как сообщал об этом историк времени Петра Голиков, крестьяне занимались овцеводством. Тому способствовали обильные пастбища. Узнав об этом, Петр закупил за границей породистых овец, основал в Вятке завод для разведения их и туда же за знатное жалованье выписал немецкого пастуха (зоотехника)…
Многое из задуманного Петром на Севере осталось невыполненным, иногда даже неначатым, а начатое довершалось после его смерти.
Трижды проезжая в Архангельск через торговый город Великий Устюг, Петр каждый раз приходил к мысли, что рано или поздно, но чем скорей – тем лучше, надобно соединить Вычегду с Камой посредством двух рек, текущих от водораздела, – Лопьи, впадающей в Каму, и Усолы, впадающей в Вычегду.
– Много труда понадобится, но ведь и силы мужицкой у нас не занимать стать, – говорил устюжанам царь. – А какая бы выгода была великая купечеству и государству, когда бы сим близким путем пошел сибирский хлеб через Архангельск за море и в города российские!..
– А не грешно ли, ваше царское величество, супротив божьего устроения принуждать реки вспять идти? Как бы не прогневить всевышнего? – сомневались устюжане.
– В добрых делах бог не помеха, – усмехался в ответ Петр, – вредным делам черт помощник. Не мог же бог, строя мир за неделю, все доглядеть. Кое-что в поправках нуждается. Будем исправлять, довершать и – бог нам придет на помощь. А на черта управа всегда найдется…
Мысль Петра о соединении Вычегды с многоводной Камой не была претворена в дело…
В допетровские времена северяне-поморы ради торга с Сибирью и зверобойных промыслов уходили к северо-востоку на ладьях и карбасах, придерживаясь берегов. Ходили они морем до устьев Оби и Енисея. Путь этот занимал в добрую погоду месяц-полтора. Беспрепятственно пробирались к сибирским рекам и иноземные промышленники.
Петр получил в Амстердаме от бургомистра и картографа Николаса Витсена карту «Северо-восточной Татарии» и, беседуя с ним, выспрашивал, что нужно сделать, дабы оградить проникновение иноземцев в Сибирь. Из беседы с Витсеном он заключил, что временные летние стражи не в состоянии нести контрольно-пропускную службу на морском пути в Сибирь, посему счел необходимым построить на Новой Земле, в удобном месте, крепость, которая стала бы приютом для русских промышленников и преградой против проникновения иностранцев на северо-восток России. Задумано это было благоразумно и правильно, однако неотложные и важные дела помешали Петру заняться строением контрольного пункта на самом крайнем севере, чем и воспользовались впоследствии, после смерти Петра, иностранные рыболовы и зверобои, производя хищнические опустошения в морских русских владениях…
Бурное в непогодь Ладожское озеро часто оказывалось губительным для проходивших по нему судов. Огромные убытки
Десятки тысяч пленных шведов, вологодских землекопов и освободившихся от войны солдат были заняты земляными работами на разных участках по всему южному побережью Ладожского озера. Начатый при Петре, канал был закончен после его смерти.
Соединить Волгу с Балтикой было заветной мечтой Петра. Находясь в поездке за границей, в Лондоне, он познакомился с ученым гидрологом, капитаном Джоном Перри. Узнав о его умении проводить каналы и строить шлюзы, Петр нанял его к себе на службу и поручил ему вести исследования северных рек, дабы соединить их с волжским бассейном.
Перри приехал в Россию и занялся, за высокое жалованье, порученным ему делом. В первую очередь он исследовал район небольших рек Сяси и Тихвинки, где обнаружил большое падение водного уровня к Ладожскому озеру – на 897 английских футов, а потом – рек Чагодощи и Мологи, которые шли от водораздела в обратном направлении, к устью Шексны, и падали на 562 фута. Канал и шлюзы здесь должны были протянуться на 700 миль.
Петру итоги этих исследований показались неприемлемыми. Тогда Перри с помощниками перекинулся снимать чертежи в районе Меты, Волхова и Ильменя. Но отпал и этот вариант.
В 1710 году (спустя год после Полтавской победы) Перри был направлен Петром в Вытегру, на Ковжу, Белое озеро и Шексну. Через год туда же поехал и сам Петр, чтобы лично убедиться, насколько удобно проводить здесь соединение озер и рек для судоходной связи Волги с Онежским озером и дальше – с выходом на Балтику.
Перри составил чертежи и даже первоначальную смету расходов, довольно умеренную, заниженную, чтобы суммой расходов не оттолкнуть государя от его замысла. Важно начать, завязнуть в деле, а дальше смету можно увеличивать.
Составленная англичанином смета в десять тысяч рублей предусматривала даровой каторжный труд, а равно и труд военнопленных шведов и была утверждена Сенатом. Но из-за войны с турками и шведами и по другим причинам строительство было отложено.
Народные предания, рассказывающие о том, что Петр Первый бывал в здешних местах, существовали не только в прошлом веке. Они существуют и поныне. Из поколения в поколение, из уст в уста переходят бывальщины, славящие Петра за то, что он ходил по вытегорским и ковженским лесам и болотам, что в ночную, комариную пору «почивал» в шалаше, сплетенном из ивовых прутьев. И не день, не два, а целых длинных десять летних дней бродил он здесь с иноземцем Перри, да еще с ними был ловкий человек Корчмин, который помогал Петру как переводчик разговаривать с англичанином.
В прошлом веке некий вытегорский старец именем Пахом, проживший 115 лет, показывал место на Беседной горе, там, где Петр разговаривал с мужиками. На том месте, где находился петровский шалаш, сооружен обелиск.
Задуманное Петром – с великим запозданием, но исполнилось, и память об основоположнике этого дела историей не была забыта…
В один из приездов Петра в Архангельск, в 1697 году, любознательные северяне доставили ему образцы удивительного горючего камня с берегов речки Доманик, впадающей в Ухту. По наименованию этой речки и камни были названы доманиками. Сам Петр, не ведая, чем может быть полезна порода, открытая на зырянской земле, не замедлил отправить доставленные ему сланцы в Голландию для исследования…