Петропольский цикл. Дилогия
Шрифт:
Вообще-то в дом приглашать — обязанность хозяев… Но Епифановы явно были выбиты из привычной колеи. Простое ограбление не может так людей перекорежить. Значит, речь идет о чем-то необычном. Или грабитель был замечен и узнан? Или кто из слуг с испуга убил ночного татя?
— Да, вы конечно же правы, господин Туровский, пройдемте в дом, — устало согласилась Хлоя. По всему было видно, что этой ночью она не спала.
Мы прошли в дом. Хлоя направилась в гостиную, хотя обыкновенно принимала меня в кабинете мужа, где решались все дела, выстраивались
Усевшись в кресла, мы с Кубинцем переглянулись. Во взгляде Гонзы читалась тоска по чашке кофе с каким-нибудь сэндвичем. Хлоя прочитала его мысли и распорядилась:
— Сделайте для гостей кофе и что-нибудь покушать.
Слуги молча удалились.
— Итак, расскажите все по порядку, — сухо произнес я, чтобы вывести Хлою из оцепенения.
— Я не пригласила вас в кабинет Троя, поскольку там царит такая разруха, что мне стыдно принимать в нем гостей.
— Вор разгромил кабинет вашего мужа? — удивился я. — И только?
— Нет. Он обшарил и комнату Самсона. Там все еще хуже выглядит. Точно в кабинете мужа вор знал, что брать, а у Самсона действовал наугад. Даже матрацы вспороты, выпотрошено пуховое одеяло…
Хлоя потупила взгляд и неожиданно всхлипнула. Что ж, ее нервы тоже небеспредельны. Недавно лишилась сына и мужа, а теперь еще и грабеж.
— Что-нибудь пропало? — спросил Гонза.
— Из кабинета отца пропали деловые бумаги. Вскрыт сейф. Большая сумма денег исчезла. И чеки. Сегодня утром нам позвонили из нашего банка и доложили, что несколько счетов нашего семейства за одну ночь похудели вчетверо. Кто-то перевел часть денег на закрытые счета в Европу. Причем действовали профессионально — через несколько арабских стран, так что теперь следы найти не удастся! — разложил ситуацию Карп Епифанов.
— Каким образом со счетов сняли деньги? — насторожился я.
Похоже, моя догадка находила новые подтверждения.
— Мошенники знали все коды авторизации. Проводка осуществлялась через другой банк. Пришел запрос о снятии денег. Пароль доступа совпал. Деньги были переведены, — устало пояснил Карп.
— Много денег-то? — спросил Кубинец.
— Порядочно, — отозвалась Хлоя. — Две трети состояния Епифановых. Вернуть эти деньги не представляется возможным, потому что все законно! Из банка нам позвонили только ради того, чтобы поставить в известность.
В гостиную вплыли слуги с подносами, которые тотчас опустились рядом с нами. Мы с Кубинцем получили по чашке кофе и по жалкой тартинке на блюдечке. Кубинец выглядел обиженным. Но отхлебнул кофе и проглотил предложенное угощение.
— Когда вы обнаружили, что в доме побывал посторонний? — поинтересовался я.
— Утром, — ответил Карп. — Я заглянул в кабинет отца и увидел… это.
— Как грабитель проник в дом?
— Через черный ход, —
— То есть как «собственный ключ»? — удивился Кубинец.
А я не удивился: фактики ложились один к одному.
— Следов взлома нет. Никто в замке не ковырялся. Ночью никакого шума не было, — доложил Карп. — Значит, дверь открыли обычным ключом.
— Кто-то из своих? — не упускал следственную инициативу Кубинец. — Вы кого-нибудь из слуг рассчитали в последние несколько месяцев?
Хлоя задумалась, а Карп среагировал моментально:
— Отец рассчитал четверых. Если нужны их фамилии и адреса, то в записях отца это должно было сохраниться.
— Рассчитывал Трои? — продолжал допрос Гонза.
— Да. Слугами всегда занимался отец, — — подтвердил Карп. — Я схожу в кабинет отца и выпишу вам всю необходимую информацию.
— Можете не утруждаться, — остановил я Карпа. Кубинец и Епифановы уставились на меня, как на восьмое чудо природы.
— Лучше опишите подробно, что украдено из кабинета Троя.
— Из серьезного — только его ноутбук. Ну, какие-то личные вещи — типа костюма от Гаучи… — наморщив лоб, вспомнил Карп. — Деньги, что лежали в сейфе… Я говорил, что чеки утром были обналичены?
— Нет, об этом вы не упоминали, — сказал я, потягивая кофе.
— Значит, забыл… Утром обналичены чеки на большие суммы. На всех стояла подпись отца. Я с утра был в банке, и мне показали их. Могу сказать: если кто и подделал подпись, то работа достойна восхищения. Я потребовал провести экспертизу почерка — поскольку банк, несмотря на мои заверения и документы, удостоверяющие смерть отца, отказывается признать выдачу средств с наших счетов недействительной.
Я скептически хмыкнул, допил кофе, приподнялся и поставил пустую чашку на стол.
— Вам нужны сведения об уволенных? — уточнил Карп Епифанов.
— Нет, — отказался я. — Думаю, ваш ночной визитер мне известен.
Карп и Хлоя напряглись, ожидая услышать мои откровения, но я вынужден был их огорчить:
— В ближайшие дни я открою вам имя этого человека, а также исполню свои обязательства по нашему с вами уговору.
— Вы знаете, кто убил отца? — воскликнул Карп.
— Я все расскажу. Через несколько дней. А сейчас, извините, вынужден откланяться.
Мы с Кубинцем поднялись почти одновременно. Карп решил нас проводить.
Вышли из дома и направились к катеру. Епифанов с крыльца разглядывал наши спины. Ворота открылись, когда мы очутились в капитанской рубке. Заняв свои кресла, переглянулись с Кубинцем. Я увидел в его глазах тьму вопросов, которые он тактично приберег на лучшее время. Я завел мотор и покинул территорию особняка Епифановых.
Когда мы отъехали на порядочное расстояние, Кубинца прорвало. Он пристал ко мне, точно рыба-прилипала к борту судна (благо, в наших водах эта тварь не водится):
— Что за история такая? Ты в курсе всего происходящего, а я — ни сном ни духом?