Пэтти в колледже

Вебстер Джин

– Кстати, – перебила Близняшка. – Девчонки, не нужно оставлять танцев для моего брата: сегодня утром я получила от него письмо, в котором он пишет, что не сможет приехать.

– Он ведь ничего не сломал, а? – спросила Пэтти сочувственно.

– Сломал?

– А-а… руку, или ногу, или шею. Несчастные случаи – столь частое явление в День учредителя.

– Нет, его вызвали из города по важному делу.

– По важному делу! – Засмеялась Пэтти. – Ну и ну! Он что, не мог придумать что-нибудь новенькое?

– Я и сама считаю, что это просто отговорка, – признала Близняшка. –

Он, видимо, думает, что он будет здесь единственным мужчиной и что, будучи одиноким и беспомощным, ему придется танцевать со всеми шестьюстами девушками.

Пэтти грустно покачала головой. – Они все одинаковы. День учредителя не был бы Днем учредителя, если бы половина гостей в последнюю минуту не придумывала серьезную болезнь, важное дело или конец отношений. Единственно надежным способом будет пригласить троих мужчин и составить одну программу.

– Мне просто не верится, что завтра День учредителя, – сказала Присцилла. – Казалось бы, не прошло и недели, как мы распаковали свои дорожные сундуки после каникул, но не успеем мы опомниться, как снова начнем укладывать их на рождественские каникулы.

– Да, и не успеем мы опомниться, как будем снова их разбирать, за три недели до экзаменов, – сказала пессимистка Джорджи.

– О, коли на то пошло, – парировала оптимистка Пэтти, – не успеем мы опомниться, как уже поднимемся с одного конца на сцену за своими дипломами и спустимся с другого ее конца преуспевающими выпускницами колледжа.

– А потом, – вздохнула Джорджи, – прежде чем у нас будет время подумать о своей карьере, мы станем старушками, которые будут говорить внукам стоять ровно и не забывать надевать галоши.

– И прежде чем кто-либо из нас выпьет чаю, – произнесла Присцилла, – мы окажемся в могиле, если вы не перестанете болтать и не посмотрите за чайником.

– Он кипит, – сказала Пэтти.

– Да, – подтвердила Присцилла, – он кипит уже десять минут.

– Горячий, – заметила Пэтти.

– Думаю, так и есть, – согласилась Присцилла.

– Вопрос в том, как его снять и не обжечься.

– Сегодня ты главная: решай проблемы самостоятельно.

– Легко, – и Пэтти подцепила чайник одним концом клюшки для гольфа. – Юные леди, – сказала она, покачивая чайником, – ничто так не учит находить выход из любой сложной ситуации, как учеба в колледже. Если, шагнув в большой, большой мир…

«Где, ну, где степенные старушки-старшекурсницы?»

Произнесла нараспев Близняшка.

«Где, ну, где они?»

Остальные подхватили, и Пэтти терпеливо подождала.

«Этика Кэрнсли отправила их,Этика Кэрнсли отправила их,Этика Кэрнсли отправила ихВ большой, большой ми-и-и-р.»

– Если вы покончили с восхвалениями, юные леди, я продолжу лекцию. Когда, говорю я, вы окажетесь в большом, большом мире и в один прекрасный день будете устраивать «файв-о-клок» для одного из молодых людей, имеющих обыкновение посещать такие мероприятия, который заскочил к вам с послеобеденным визитом… вы следите за моей мыслью, юные леди, или я слишком

быстро говорю? Если, в то время как вы увлечены разговором, чайник станет слишком горячим, не кладите палец в рот с криком «Ай!» и не просите кокетливо молодого человека: «Сними его ты», как сделала бы это молодая женщина, у которой не имеется ваших преимуществ. Наоборот, отреагируйте на экстренную ситуацию, спокойно заметив: «Этот чайник перегрелся; могу я потревожить вас просьбой сходить в прихожую и принести зонтик?», а когда он вернется, грациозно и проворно подцепите им чайник, как это проделала я на ваших глазах, юные леди, и молодой…

– Пэтти, осторожно! – вскричала Присцилла.

– Ай-я-яй! – Это протяжно взвыла Джорджи.

Пэтти поспешно поставила чайник на пол. – Прости, пожалуйста, Джорджи. Больно?

– Ни капельки. Очень даже приятно, когда тебя обливают кипятком.

Близняшка Бартлет втянула носом воздух. – Пахнет паленым ковриком.

Пэтти застонала: – Я сдаюсь, Прис, сдаюсь. Послушай, руководи ты. Больше я на это не претендую.

– Хотелось бы мне посмотреть, – заметила Близняшка, – как Пэтти развлекает молодого человека.

– Это не такое уж беспрецедентное событие, – произнесла Пэтти с некоторой теплотой в голосе. – Ты сможешь понаблюдать за мной завтра вечером, если это доставит тебе такое удовольствие.

– Завтра вечером? Ты собираешься пригласить на студенческий бал мужчину?

– Таково мое намерение, – отвечала Пэтти.

– И ты не оставила мне хоть один танец! – послышался обиженный хор голосов.

– Я никому не оставила танец, – промолвила Пэтти с достоинством.

– Ты хочешь сказать, что все двадцать танцев ты будешь танцевать с ним сама?

– О нет, думаю, что мне удастся потанцевать с ним не больше десяти… Просто я пока не сделала его визитку, – прибавила она.

– Почему?

– Я никогда их не делаю.

– В таком случае, он бывал здесь раньше?

– Нет, в этом-то все дело.

– В чем?

– Ну, – соизволила объяснить Пэтти, – начиная с первого курса, я приглашала его на каждую вечеринку.

– И он отказывал?

– Нет, он принимал приглашение, но ни разу не приходил.

– Почему же?

– Он боялся.

– Боялся? Девушек?

– Да, частично, – сказала Пэтти, – но в основном преподавателей.

– Преподаватели ничего плохого ему не сделают.

– Естественно; но он не мог этого понять. Видите ли, в молодости он испугался.

– Испугался? А отчего?

– Ну, – сказала Пэтти, – произошло это следующим образом. Случилось это, когда я училась в средней школе. В то время он учился в Андовере, а жил на юге, и однажды, проезжая через Вашингтон, он остановился, чтобы навестить меня. Так получилось, что за два дня до этого наш дворецкий сбежал, прихватив с собой все ножи и вилки, все деньги, какие он только мог найти, золотые часы Нэнси Ли, две шляпные булавки, мою серебряную щетку для волос, бутылку бренди и пирог, – перечислила она, уделяя добросовестное внимание деталям, – и миссис Трент – директриса – дала рекламное объявление о найме нового дворецкого.