Пейтон-Плейс
Шрифт:
— Хм, — хрюкнул Клейтон. — Нью-Йорк, э?
— Да, — ответил незнакомец.
— Далековато.
— Во всяком случае, большая часть пути позади, — сказал незнакомец и сделал маленький глоточек кофе. — Через три часа пути отсюда уже должна быть канадская граница.
— Да, — сказал Клейтон. — Вам не составит труда доехать до нее за три часа. Если вы поедете быстрее, мистер, вы управитесь меньше чем за три часа.
Незнакомец улыбнулся, глядя на морщинистое, небритое лицо не очень-то опрятного старика.
— А почему я должен торопиться, — спросил он приятным голосом, а сам думал о том, что из этого мог бы получиться
Клейтон Фрейзер с легким стуком поставил на стойку чашку с кофе и несколько секунд тяжело смотрел на незнакомца.
— Езжайте быстрее, мистер, — сказал он. — Постарайтесь перебраться через эти холмы как можно быстрее. Может, у них в Канаде был дождь.
Незнакомец рассмеялся. Бог мой, прямо как в книжке дешевого автора. Переваливай через эти холмы, незнакомец, или ты — мертвая собака.
— Что вы имеете в виду? — спросил он, проглатывая смех с остатками кофе. — Какое отношение имеет дождь в Канаде к быстроте моего продвижения в этих местах?
— У нас здесь нет дождя, — сказал Клейтон, повернулся и посмотрел в окно. — Нет с июня.
— О, — незнакомец был несколько разочарован. — Именно этого все и ждут? Все ждут дождя?
— Пожара, — сказал Клейтон Фрейзер, не поворачиваясь к незнакомцу. — Все ждут, когда начнется пожар, мистер. Если вы не дурак, вы поедете быстро. Вам надо перебраться через холмы, пока не начался пожар.
Несколькими минутами позже незнакомец замер, взявшись за ручку дверцы своего автомобиля. Прищурившись, он посмотрел на холмы за Пейтон-Плейс. Деревья на холмах были странного желтоватого цвета. Нездоровый оттенок, подумал незнакомец, просто безобразный. Так как он был восприимчивый человек, к нему закралось предчувствие возможной опасности. Он посмотрел на желтые холмы и представил быстро движущуюся красную полоску. Он мог представить, как она быстро, жадно, почти весело движется в сухом, абсолютно сухом безмолвии вокруг Пейтон-Плейс. Незнакомец сел в машину и двинулся в путь. Позднее, заметив, что стрелка на спидометре показывает «75», он посмеялся над собой, но не снизил скорость.
Ожидание царило везде, но так или иначе это субботнее утро началось так же, как и бесчисленное количество других прошедших суббот.
Эллисон Маккензи и Кэти Элсворс провели ночь вместе и теперь, когда Констанс ушла на работу, завтракали в кухне Маккензи. Они ели яйца и тосты и пили кофе. Желтая скатерть на столе была вся залита солнечными лучами. Нелли Кросс гремела в раковине тарелками, намекая, что им пора закругляться и уходить, но девочки не обращали на нее внимание.
— Я живу в Пейтон-Плейс дольше, чем где-нибудь еще, — сказала Кэти, задумчиво откусывая тост. Она засмотрелась на яркий алтей на фоне белого забора. В Пейтон-Плейс уже недели стояла жара, но газоны и цветы у дома Маккензи, благодаря неутомимости Джо Кросса, который их поливал, так как Констанс наняла его именно для этой цели, были самыми яркими на Буковой улице. — Я никогда не хотела менять место, — продолжала Кэти. — И отсюда мы не уедем. Моя мама сказала папе, что мы не тронемся с места.
— А я уеду, — сказала Эллисон, —
— А я нет, — сказала Кэти. — Я никогда не уеду отсюда. Я выйду замуж за Луи и буду всегда жить в Пейтон-Плейс, и у меня будет огромная семья. Знаешь что?
— Что?
— Мы с Луи после свадьбы собираемся купить дом.
— А что тут такого особенного? Когда люди женятся, они всегда покупают дом.
— А у нас никогда не было своего дома. С тех пор как я родилась, мы жили в девятнадцати разных домах и ни один не был нашим. Мама хочет купить дом, который мы сейчас снимаем, но у папы не очень хорошо обстоят дела с деньгами. Так говорит мистер Хамфри из банка. Мне кажется, он все равно бы дал папе денег, но мистер Харрингтон не позволит ему. Он говорит, что из-за моего папы не стоит рисковать.
— Купите дом как у Нелли, — посоветовала Эллисон, специально повышая голос, чтобы Нелли наверняка услышала. Она не забыла того, что говорила Нелли о Нормане и Эвелин Пейдж.
— И сколько стоит такой дом? — серьезно спросила Кэти.
— О, практически ничего не стоит, — ответила Эллисон, все так же без надобности громко. — Бог ты мой, любой может купить такой дом. Луи может стать пьяницей и ханыгой, он может бросить тебя, ты можешь превратиться в сумасшедшую старуху, и все равно у тебя будет такой дом. Любой может иметь хижину, даже спятившие люди, которым взбрело в голову, что они лучше всех остальных.
Наконец Кэти поняла, что оказалась в центре конфликта. Она сначала посмотрела на Нелли, потом на Эллисон.
— Ты злая, Эллисон, — спокойно сказала она, — и жестокая.
— Как и многие другие люди, — выкрикнула Эллисон, пристыженная тем, что ее поймали, но она уже не могла повернуть назад. — Например, те, кто обзывает ни в чем не повинных людей и распространяет о них грязные слухи. Я предполагаю, они не злые и не жестокие!
— Ты должна подставить другую щеку, — целомудренно сказала Кэти, радуясь своей правоте за чужой счет. — Преподобный Фитцджеральд говорил об этом тысячу раз, я это слышала, и ты тоже.
— Может, и так, — зло кричала Эллисон. — Но я где-то читала, что надо вырвать глаз своему обидчику. Это как раз подходит к людям, которых ты считаешь своими друзьями, а они становятся на сторону твоего врага.
— Если ты имеешь в виду меня, Эллисон Маккензи, так и говори. Не будь такой маленькой змеей.
— О, — от гнева у Эллисон перехватило дыхание. — Теперь я еще и змея? Ну, так я действительно говорила о тебе, Кэти Элсворс. Вот. Я думаю, что ты безмозглая и глупая, с этими твоими арендованными домами, с твоим тупым приятелем Луи и постоянными разговорами о женитьбе и детях, детях, детях!
— Хорошо, — вставая, сказала Кэти и достигла того, что она с удовольствием называла «холодное спокойствие». — Хорош о! Я очень рада, что выяснила, что ты думаешь обо мне, пока это не зашло слишком далеко! До свидания!
Оскорбленно дергая бедрами, Кэти величественно подошла к двери из кухни. Она не объяснила, что имела в виду, говоря: «Пока это не зашло слишком далеко». Да и Эллисон не стала этим интересоваться. Это был замечательно выполненный уход, и обе девочки воспринимали его, как должное. Кэти, задрав нос, пошла по Буковой улице, напрасно надеясь, что Эллисон наблюдает за ней. Эллисон разрыдалась.