Пик Коммунизма
Шрифт:
– В точку! Чтобы достигнуть цели, нужна сверхидея, которая и будет направлять нас всех. Идея, которой можно посвятить всю жизнь, за которую не жаль отдать ее!
Арсений стоял завороженный, в зале все ликовали, некоторые не могли сдержать слез.
– Наша партия удовлетворила все наши нужды: мы получаем все по потребностям. Но способны ли мы достичь целей, который она перед нами поставила?
– Да!
Студенты
– Да-да-да!
После собрания все выходили из зала молча. Снегирев был очень взволнован, сердце его учащенно билось. Он чувствовал себя способным на все, всесильным, и если бы ему сейчас приказали лететь к звездам, он полетел бы не раздумывая.
Маркс выглядел отстраненным, его рыжие волосы были взъерошены, на лбу выступила испарина. Биробиджан улыбался, глаза его блестели. Лицо Сталины выражало тайный восторг, Лаиля и Искра вытирали слезы.
Комсорги повели свои группы в парк на воздух, где первокурсники разбрелись и ходили в одиночестве.
Снегирев вынул свой КПК, чтобы прийти в себя после агитпропа. Он зашел на почту и увидел, что от отца пришло письмо. Отец писал:
«Привет, студент! Письмо мы твое получили, только открыть не можем. Вася сказал: ты аудиосообщение прислал, а у ЭВМа нет динамиков и звук не идет. Сейчас, как уборочная закончится, так мы в город с матерью съездим и там послушаем. Ты напиши нам, как доехал, а то мать волнуется.»
Снегирев вздохнул. Динамики у ЭВМ действительно не работали, он забыл об этом, записывая сообщение. Он быстро набрал ответ: вкратце описал город, прикрепил фотографии города, которые сделал на КПК.
Написав отцу, Снегирев немного успокоился. После агитпропа, он помнил со школы, часто кто-нибудь плакал или клялся взяться за учебу. Снегирев и сам приходил в состояние исступления и необъяснимого счастья, но через день-два этот восторг проходил. Не все минутки агитпропа влияли на него, однако эта оставила сильное впечатление. Снегирев все еще слышал в голове рев зала, он пошел к автомату для воды, чтобы заглушить его.
У автомата стоял студент-старшекурсник. Высокий и широкоплечий комсомолец, по виду увлекающийся
– Что, из резервных?
– А тебе то что?
– А то, что вас по квоте набрали, вы из своих деревень по общему конкурсу сюда никогда бы не поступили. Через год тебя здесь не будет.
– Посмотрим. – хмуро ответил Снегирев.
– Посмотришь, я то уже посмотрел. – ответил старшекурсник и ушел прочь.
Глава 5. Машина для жилья
Слова старшекурсника задели Снегирева, он помрачнел. Ему вспомнился тот случай на регистрации, которому он не придал значения. В Пик Коммунизма набирали студентов в том числе и из провинций, но уровень подготовки не позволял пройти по конкурсу на общих условиях из-за сильной конкуренции. Снегирев знал, что не все доучивались: в университете был большой отсев. Старшекурсник не зря его высмеял, но не это злило Снегирева, а то, что его взяли для видимости.
Наконец справившись с автоматом, Арсений набрал воды и осмотрелся. Тот самый старшекурсник спорил о чем-то с Кимом, атлет вел себя развязно, а Ким только хмурился. Группа Снегирева разбрелась по всему парку. Снегирев заметил Сталину. Она с подругами весело болтала о чем-то со светловолосым первокурсником-старостой, с которым Снегирев познакомился в поезде.
– Ты чего? – услышал он голос Биробиджана.
– Так, ничего. Нормально все.
– Ты из-за агитпропа так? – удивился Биробиджан.
– Нет.
Снегиреву не хотелось говорить, а тем более отвечать на надоедливые вопросы. Биробиджан понял это.
– Эй ребята, вот вы где? – радостно прокричал издалека Маркс. – А я вас везде ищу. Идемте, заберемся на башню. Вон она.
Маркс указал на высокую белую башню, стоящую на трех гигантских ногах-подпорках. Посередине башни располагалась сфера, внутри которой виднелось оборудование связи; выше была смотровая площадка, а завершалась башня огромной похожей на шпиль антенной.
Конец ознакомительного фрагмента.