Пик Коммунизма
Шрифт:
– А, моим родителям просто название понравилось. Они нас всех назвали в честь городов.
– А меня в честь кого бы вы думали? – пошутил Маркс.
– Как же мы сразу не догадались! – рассмеялся Снегирев.
– У меня отец – марксист, – пояснил Маркс —И меня заставлял Маркса зубрить: прибавочная стоимость, эксплуатация, накопление капитала… Мечтал, что экономиста из меня вырастит. Но, как видите, ничего не вышло. Ракеты буду строить.
– А там ничего сложного: базис – это производственные отношения, а надстройка – это
– Тебя на экономический нужно было поступать, а не на инженера. – ответил на это Маркс. – Представляешь, – обратился он к Снегиреву, – он даже на рабфаке не учился.
Снегирев удивился.
– Да. – признался Биробиджан. – У меня только школа и армия. Мы историю КПСС и диалектику материализма в школе проходили.
– Белая кость! – пошутил Маркс.
– Красная! – ответил на это Биробиджан.
Юноши рассмеялись.
– Над чем смеетесь? – раздал за спиной у Снегирева девичий голос. Он звучал немного обиженно.
– Да вот, Маркса обсуждаем. – объяснил Биробиджан.
Снегирев обернулся. Перед ним стола та самая черноволосая девушка. Она, по видимому, подумала, что юноши обсуждают ее. Снегирев замер, сердце его учащенно забилось.
– И что смешного в Марксе? – спросила девушка, немного повеселев.
– А слышали ли вы каламбур: «дух коммунизма бродит по Европе»? – спросил Биробиджан девушку.
– Конечно, это выражение принадлежит Карлу Марксу.
– Дух бродит, понимаете, бесплотный дух.
– Ну, да. – ответила девушка, не понимая.
– Как же материалист может рассуждать подобным образом?
Все опять дружно рассмеялись.
– Что ты морочишь, девушке голову! – упрекнул Маркс Биробиджана. – Кстати, как вас зовут?
– Сталина. А вас? – ответила та.
– Сталина, – Маркс попробовал имя на языке, – красивое имя. А я – Маркс.
– Так это они вас обсуждают?
– Тезку моего. – улыбнулся Маркс.
– А вас как зовут? – спросила Сталина марийца.
– Биробиджан. – ответил он.
– А вас? – Сталина взглянула на Арсения.
Они мгновение смотрели друг на друга. У Снегирева перехватило дыхание. Он хотел ответить, но язык не слушал его.
– Его зовут Арсений. – ответил за Снегирева Маркс.
– Арсений? – спросила Сталина удивленно. – Это так, – она подбирала слова, – старомодно. – наконец, нашла она нужное слово. – У нас так уже давно не называют детей.
– Это потому что у вас уже коммунизм наступил. – объяснил Биробиджан.
– А разве у вас не наступил? – спросила Сталина.
– Советский Союз огромный, дойдет и до нас коммунизм. – пояснил Маркс. – А вы на какую специальность поступили?
– Мы поступили на переводчиц, я и мои подруги. Вон они. – Сталина указала на группу девушек, хихикающих неподалеку.
– Что же они боятся подойти? – спросил Биробиджан.
– А мы сами к ним подойдем! – заявил Маркс. – Товарищи девушки, комсомольский привет!
–
Попутчики начали знакомиться. Вместе со Сталиной ехали еще четыре девушки: Клара, Лаиля, Майя и Искра. Арсений их особенно не разглядывал. Он только запомнил, что Лаиля светловолосая и голубоглазая, Искра и Клара темноволосые, а Майя шатенка с короткими, как у Сталины, волосами. Все девушки были одного роста и примерно одного телосложения, словно их отбирали специально. Арсений изредка поглядывал на Сталину, но сам заговорить с ней не решался.
Девушки удивлялись необычному имени Арсения. Снегирев только хмурился и отмалчивался.
– Вы переводчицы? – уточнил Маркс.
– Да. – ответили девушки все вместе.
– А мы инженеры. Космические корабли будем строить.
– Это наверно так сложно. – возразила Лаиля.
– А зубрить чужой язык не сложно?
– Нет конечно. Мы готовились к этому со школы.
– Какие языки будете изучать? – спросил Биробиджан.
– Клара и Майя выбрали корейский и китайский, а мы втроем будем европейские языки изучать – английский, немецкий и французский.
– Буржуазные языки. – пояснил Биробиджан.
– Пусть так, но ведь и их нужно знать! – обиженно ответила Лаиля.
– Ну что вы, не обижайтесь. Все профессии нужны.
– Знать языки дружественных нам стран политически правильно, но языки потенциальных врагов знать куда важнее. – выручила Сталина подругу.
– Как верно сказано! – похвалил Маркс.
– А что ваш друг такой молчаливый? – спросила Сталина. – Арсений, расскажите о себе.
– А что рассказывать… – смутился Снегирев. – Я в колхозе родился и вырос, школу закончил, в армии отслужил, потом рабфак. Теперь вот поступил в университет.
– Как интересно, а что, до сих пор существуют колхозы? – спросила Клара. – Я от бабушки о них слышала. У вас до сих пор не платят зарплату? – спросила Майя.
– Нет, почему, родителям дают талоны на продукты и продовольственные товары.
– Что, настоящие? – удивилась Майя. – Я имею ввиду, бумажные талоны.
– Да, бумажные.
– Ничего себе! – девушки удивлялись все больше.
Снегирев отвечал неохотно, ему казалось, что эти девушки смеются над ним и над колхозниками за то, что те еще не построили коммунизм.
– А ОГАС у вас не работает?
– Работает. Мы все к нему подключены. А в остальном отстаем немного.
– Завидую вам, Арсений. – ответила вдруг Сталина.
– Почему? – изумился Снегирев.
– У вас, да и у всех колхозников есть великая мечта – построить коммунизм. А вот мы его уже построили.
– Значит, нужно мечтать о чем-то другом. – просто ответил Снегирев.
– Да, но о чем мечтать, если высшая цель уже достигнута? – спросила Сталина.
– О, все философские вопросы обращайте к Биробиджану, он у нас в диалектике разбирается. – ответил Маркс.