Пикантное пари
Шрифт:
– Прошу внимания, джентльмены! Я возмещу все убытки! – выкрикнула София, пытаясь добиться какого-то подобия порядка.
Где она возьмет на это деньги, она не знала, но надеялась, что сумеет что-нибудь придумать. Невероятно, но оба мужчины не обратили на нее ни малейшего внимания, интересуясь скорее спором, а не улаживанием конфликта.
Однако, на ее беду, это заявление приняли к сведению все прочие, находившиеся в комнате. От возбужденных возгласов можно было оглохнуть, когда владельцы петухов один за другим начали выходить вперед.
– Моя
– И моя!…
– И моя!…
София вздрагивала, пока у ног майора росла куча птичьих трупов, бросаемых один на другого. Он словно отплясывал, пытаясь уклоняться от дохлых птиц.
В это Время София принялась подсчитывать количество мертвых петухов, усеивающих пол. Боже мой, она никак не могла выпустить столько петухов за те считанные секунды! Не прошло и минуты, как она поняла, что многие из этих птиц были убиты только что. Да что там, среди них была даже одна курица.
Они убивали своих птиц для того, чтобы потребовать компенсации!
– Это возмутительно! – воскликнула она, но вынуждена была замолчать как под воздействием рева толпы, так и от повелительного жеста мясистой ладони барона.
– Все, кто желает возмещения убытков, немедленно предстаньте передо мной! – выкрикнул барон.
– Что?
– Что он говорит?
– Становитесь в очередь и предъявляйте ваши претензии. – взревел барон.
Толпа тут же стала сжиматься в неровную колонну, направляющуюся к барону. Похоже, весь город втиснулся в эту гомонящую очередь. Три раза завязывалась потасовка из-за разногласий о местах в очереди, а тем временем у ее ног росла куча мертвых птиц. Похоже, чтобы удовлетворить все претензии, ей не хватило бы всего приданого, которого, впрочем, у нее теперь нет.
– Только для того, чтобы сохранить свое достоинство, – язвительно прошептала София сама себе, краснея от досады.
Барон, видимо, был не меньше ее смущен этим наплывом жаждущих возмещения людей. Он поспешно поднял руку и махнул констеблю.
– Э-э, предъявляйте свои претензии ему.
Очередь в безумной суматохе стала перестраиваться к суровому констеблю, но теперь возникали заминки из-за то и дело вспыхивающих шумных ссор.
София закрыла глаза, не имея сил на это смотреть.
– Леди София!
Она открыла глаза после сердитого окрика барона.
– Я возложу вину за причиненный моему дому ущерб на вас!
– Вы, должно быть, шутите!
Вовсе нет. А что касается вас, майор Вайклифф, правильно ли я понимаю, что вы не одобряете посещение благородными дамами петушиных боев?
– Совершенно не одобряю!
Ответ майора был таким четким, что София не удивилась бы, если бы он при этом отдал честь. Только теперь, глядя ему прямо в глаза, она уловила в них искорки веселья. Непроницаемо выражение его лица исчезло без следа, сменившись скрыты озорством.
Ему и вправду все это кажется смешным?
– Если бы вы женились на этой леди, – продолжил барон громогласно, – вы
– Безусловно! – ответил майор, затем, обернувшись к Софии, широко улыбнулся. – Вне всякого сомнения.
София почувствовала, как у нее отвисает челюсть, наконец начиная понимать, к чему клонит барон. Неужели он задумал принудить ее к браку в качестве наказания? Неужели ей придется выйти замуж по решению суда?
– Я протестую! – вскричала она. – Я не выйду замуж, и уж тем более за того, кто думает, будто сможет удержать меня от намерения ходить туда, куда я считаю нужным.
Это ее заявление было встречено свистом и улюлюканьем толпы. От невыносимого шума у нее едва не заложило уши.
Барон лишь покачал головой, как будто она была душевнобольной.
– А она довольно строптива, – сказал он майору. – Она действительно вам нужна?
Обернувшись, Энтони, к большому удовольствию толпы, лениво смерил ее взглядом – от макушки со спутавшимися волосами до испачканного подола юбки. София от возмущения окаменела, пока майор разыгрывал столь захватывающее представление для местной публики.
– С вашей стороны это отвратительно, – свистящим шепотом сказала она ему.
Он лишь осклабился, а потом заговорил, обращаясь к барону и охотно слушающей его толпе.
– В этом есть определенное затруднение, – сказал он, и в его глазах вновь блеснули шаловливые искорки. – Наверное нас стоит запереть на ночь в тюрьме. Это, возможно, послужит ей уроком. И посмотрим, нужна ли она будет мне после этого.
Комната тут же наполнилась возгласами одобрения вперемешку с похабными замечаниями. Но последней каплей, переполнившей чашу терпения Софии, стало непристойное подмигивание майора. Она шагнула вперед, возмущенно сжимая перед собой кулаки.
– Что за ерунду вы говорите? Что станет с моей репутацией? Я буду безвозвратно обесчещена.
О чем он думал, посылая ее в тюрьму для простолюдинов? Леди не пристало терпеть такое к себе отношение. И почему после этого предложения барон выглядит таким довольным?
Энтони безразлично пожал плечами.
– Я полагал, вам безразлична ваша репутация, моя дорогая. Раз уж на то пошло, поэтому мы и явились на петушиные бои.
– Но… но мне придется провести ночь…
– В тюрьме, сударыня, – гаркнул барон. – Леди София, таким образом, я признаю вас виновной… в нарушении общественного спокойствия и препятствии замечательному развлечению.
– Развлечению! – воскликнула она. – Что это за развлечение, смотреть как бессловесные твари убивают друг друга?
Барон продолжил так, словно она ничего и не сказала:
– Что касается вас, майор Вайклифф, вы составите ей компанию. Утром предстанете передо мной и сообщите свое решение.
– Но вы не можете так поступить! – выпалила София.
Однако на нее никто не обратил ни малейшего внимания. Не доброе веселье засветилось в глазах Энтони, и София понял, что от него помощи ждать тоже не приходится.