Пикник на обочине. Пророк Зоны
Шрифт:
До станции дошли без приключений. Преследователи, наверное, тоже знали про «рулетку», а потому не пёрли напролом, как тот неудачник. Так что можно было надеяться на выигрыш во времени.
Пути были заставлены брошенными грузовыми платформами, цистернами, локомотивами. Всего этого железа следовало сторониться. Вон оно, поросло «мочалами», это словно знак: «Не суйся!» В другое время Кот и не стал бы сюда соваться. Сейчас же на хвосте висели суровые мужчины, по уши нагруженные оружием. Два «косяка» подряд должны были их здорово разозлить, так
Сталкер опустился на колени, пригнулся, заглядывая в просвет между платформами.
– Под вагонами полезем, – сказал он Акиму. – Смотри только осторожнее – не зацепи «мочала».
– Ага… – отозвался тот.
Кот с сомнением посмотрел на спутника. Куда ему под вагонами лазить? Весь он такой нескладный, неловкий, обязательно вляпается. Послал же Бог напарника!
– Рюкзак сними, – приказал сталкер. – Перед собой толкай. Башкой не верти – за мной ползи след в след. И в землю вжимайся, как ящерица, понял?
– Да понял я, – улыбнулся Аким. Он смотрел на сталкера, как на ребенка, который пытается вовлечь взрослого в свою игру. Злиться на него бесполезно, нужно просто свыкнуться, принять как данность.
Кот вздохнул, отвел взгляд и принялся стаскивать рюкзак. Поманил за собой кивком и нырнул под пузатую цистерну с облупившейся надписью «Огнеопасно!». Винтовку и рюкзак он волок в правой руке, чтобы ненароком не зацепить свисающие со всех сторон «мочала». Мерзкая штука, влезешь – может и покалечить. А бывало, человек в них запутается – так они впиваются в него, с эдакими шипением, парализуют, как стрекательные клетки у медузы, и остается от того одна только иссохшая мумия.
Переполз через ржавый рельс, оглянулся. Аким не отставал, довольно шустро работая локтями. Может, он и неправ – выйдет из парня толк. Главное, не давать ему расслабляться.
Черт! Размечтался – и едва сам не вляпался! Перед глазами чуть заметно искрилась тоненькая такая паутинка. И колыхалась так медленно, будто законы тяготения ей не писаны. А рядом еще паутинка, и еще. Они тянулись, перекрывая путь, от цистерны к противоположному рельсу. Слышал он истории про паутину, и все как одна с печальным концом. Может, это была и самая обыкновенная, земная паутина, ну так береженого Бог бережет.
– Аким! – рыкнул он через плечо. – Паутину видишь? Смотри не коснись!
– Ага… – глухо донеслось сзади.
Пришлось свернуть и ползти по шпалам чуть ли не под всем составом. В какой-то момент показалось, что они сами себя в тупик загоняют: «мочала» теперь были по обе стороны и струились прямо-таки настоящими зарослями. Под конец Аким чуть не застрял под локомотивом: рюкзак он таки не снял и плотно зацепился лямкой. Пыхтя и исходя потом, Кот выдернул застрявшего и пополз дальше. Весь в пыли и в машинном масле вылез, наконец, под оскаленной мордой тепловоза.
– Уф… – выдохнул Кот, подымаясь. Потянулся, разминая затекшие руки и оглядывая округу. Впрочем, отсюда не было видно ничего, кроме ржавых вагонов и
Сели на рельсы, переводя дыхание. Благо ни паутины, ни «мочал» здесь не наблюдалось. Но все же расслабляться было рано. Кот глотнул воды из трофейной пластиковой бутылки, передал Акиму. Тот машинально сделал глоток, вернул бутылку.
Нужно было добраться до конца этого пути и пересечь еще один. Там их должен ожидать кое-какой весьма полезный бонус. Если, конечно, не соврал Плешивый. Хотя мог и соврать, он трепло знатное. Только не принято на таких вещах дезу подкидывать. Скрыть хабарное место или удобный маршрут – это нормально, так как дает преимущества в извечной борьбе за профит. Но подставить в вопросах выживания – это не по-пацански. Одно дело, когда сливают новичков. Это естественный отбор, все прошли через это. Но кидать брата-сталкера – себе дороже. Тех, кто грешит этим, рано или поздно вычисляют. И нет гарантий, что гаденыш не сгинет однажды в Зоне, да так, что никаких концов не найдешь.
Они обошли сошедший с рельсов, покосившийся маневровый тепловоз и остановились у большой кучи мусора, наваленной в заброшенном тупике. Кот быстро раскидал куски рубероида и пыльной полиэтиленовой пленки, и под ними на рельсах обнаружилась неказистая колесная конструкция.
Плешивый не подвел. Дрезина была на месте. Оставалось надеяться, что мотор на ней не сдох окончательно и осталось хотя бы немного горючки. Как же она заводится? Пока Кот пыхтел с мотором, Аким закидывал вещи на маленькую платформу.
Дрезина эта тоже непростая. Явно самодельная, с мотором от мотоцикла, построенная уже после Сдвига, в самой Зоне. Кто сделал эту штуковину, неизвестно. Плешивый клялся, что впервые увидел ее, когда она выкатилась по рельсам из тумана прямо ему навстречу. Тихо, по инерции, с выключенным движком. И в ней никого не было. Плешивый якобы завел ее, погрузил хабар, влез сам и встал перед дилеммой: ехать в туман, откуда эта штуковина приехала, или туда, куда ему было надо, то есть к Лебедевке, от которой у него был прямой лаз из Зоны. И не рискнул в туман соваться. Хотя, возможно, там оставался хозяин дрезины и, может, нуждался в помощи. Оттого, мол, он, Плешивый, и пьет по-черному – совесть его мучает. Как же! Была бы у Плешивого совесть, может быть и мучила бы. Трепло он, Плешивый, трепло и алкаш потомственный.
Мотор чихнул раз, другой – и завелся. Кот подтолкнул платформу и запрыгнул следом. Ехали неторопливо и метров через триста попали, как и положено, в туман. На этой штуке всегда в туман въезжаешь. Так говорят. Почему – вопрос неуместный. Хуже, если бы тумана не было, потому что никто еще без тумана на дрезине не ездил. В тумане ехать спокойно, даже какое-то умиротворение наступает. Словно Зона дает здесь отдохнуть от самой себя. А от самого себя, уже попав в Зону, отдыхаешь. Век бы так ехал и ехал.