Пилигрим

Неспящий Юрий

— Не прости, а слушай! — Рюга стукнула сестру кулаком по темечку. — Ты хочешь, чтобы я оставила тебя на две недели, даешь мне кучу указаний, а сама? Считаешь половицы под ногами и не носишь оружие, ты даже меня не заметила!

— Ты права. — Рю приосанилась. — Я буду собраннее.

— Я чего-то не знаю?

— Расскажу позже.

— Ладно. Пошли к малому.

— Да.

Сестры засеменили по ступенькам.

Глава_13.1 Мокрый пепел.

Близнецы шли по кварталу, который больше всего пострадал от пожара. И тут это явно был не первый

случай. Запах кострища иногда разбавлял вечерний ветерок.

Рю вдруг остановилась, красная сестра подошла и поглядела в закуток.

Близнецы Мадо часто думали об одном и том же, особенно когда были рядом. Еще чаще, когда были наедине. А когда сестры видели то, что напоминало им прошлое, они становилось почти одним целым.

Рю и Рюга увидели палатку из тряпок и палок. Внутри лежали сокровища жителей этого дома: пара самодельных игрушек из дерева, обноски, которые служили запасной одеждой и то, что повергло сестер в транс — деревянный кол. дома: Рю и Рюга увидели палатку из тряпок и палок. Внутри лежали сокровища жителей этого дома: пара самодельных игрушек из дерева, обноски, которые служили запасной одеждой и то, что повергло сестер в транс — деревянный кол.

(Тринадцать лет назад, провинция Каратори)

Близнецы Мадо бегут из горящего поместья на вершине холма. Рю только что наблюдала, как ее отец сражался не с человеком, не с гоном, лином или кем-либо из айнов.

Это был демон. Из каждой жилы и сплетения мышц чудовища торчали глаза или рога. Шесть рук действовали слаженно, били и хватали тело отца близнецов, оставляли ожоги и сдирали мясо с костей. Рю видела его смерть, но тут же вычеркнула это из головы. То, как могучую грудь родителя, грудь за которой она чувствовала себя в безопасности, пронзила насквозь когтистая рука. Все, что Рю не смогла забыть, это кислый запах железа, когти и звук — звук порванного хребта.

Рю тащила сестру на спине, босая, она мчалась по знакомой дорожке. Еще вчера они бегали тут друг за другом. Теперь тропинка не казалась такой дружелюбной, ветка впилась в пятку белой сестры, она упала. Рюга клубком улетела в корни древа. Заревела.

— П-почему мы бежим… Папа! — закричала пятилетняя гонкай.

Рю кинулась на сестру, закрыла ей рот.

— Ни слова больше!

Рюга вгрызлась в руку близнеца, но та будто не почувствовала, глядела на гору, где бушевал пожар. Треск дерева неподалеку заставил красную сестру утихнуть. Она оцепенела, не разжимая зубов.

Топот приближался, сотрясал землю. Искривленный силуэт великана подошел к дереву. Присел. Хотя даже так он оказался выше горящего особняка.

Сестры не сразу увидели его, но, когда топот стих, поняли — чудище над ними, смотрит вдаль.

Демон.

Криво спутанные мышцы без кожи источали вонь ржавого металла и кислоты, а длинная шея опутанная жилами, заканчивалась рогатым черепом с тремя глазами.

Сама не зная как, Рю сделала то, чему учатся годами. И даже так лишь единицам удавалось освоить этот навык. Ее дух еще не пробудился, но исток смог вырваться наружу. Для любого зрячего это выглядело

бы как вспышка, если бы девочка успела вырасти. Но на шестилетнем ребенке это проявилось иначе. Ее дух исчез, даже самые острые глаза не смогли бы разглядеть его. Исток Рюги скрылся в точности как у сестры.

Лапища демона оперлась на дерево, кора посыпалась на близнецов. Глаз на лбу существа раскрылся, оранжево-красный он рыскал по округе. Рюга дрогнула, проскулила.

Демон дернул голову на девочек.

Если бы этой ночью была луна — он бы смог разглядеть их обычными глазами. Если бы на месте его носа не сквозила дыра, лишенная обоняния — он бы учуял их.

Но в эту ночь демон мог полагаться только на светящийся глаз. Он глядел в упор на близнецов, однако различал лишь копошение жучков в коре дерева и червей под землей. Чудовище постояло еще пару мгновений и зашагало прочь

Прошла пара минут.

— Прости, — проскулила Рюга. Только теперь она поняла, что все это время пила кровь сестры, не разжимая зубов.

— Мы должны уйти, — Рю пискнула, вытащила занозу.

— Я сама, — сказала Рюга, когда сестра попыталась взвалить ее на себя. Как это бывало не раз, юная гон ощутила покалывание в пятке там же где торчала заноза у сестры. — Болит?

— Нет, просто пойдем.

Через день сестры добрались до деревни у подножия горы. Девочки часто спускались сюда с няньками, а иногда с отцом. Рю даже помнила те дни, когда она ходила в поселение с матерью.

Теперь, вместо радушных айну, их ждали жители с искаженными лицами и изуродованными телами лишь отдаленно напоминающие тех, кто обычно улыбался близнецам. Еще неделю назад они хихикали на рынке, возвращаясь, собирали яркие листья. Теперь запах осени вытеснила гарь от сожженных домов.

Рюга начала трясти знакомую женщину со стрелой в шее, что-то приговаривала, посмотрела на сестру.

— Рю, почему они лежат?

— Они умерли.

— Как Хосу?

— Да… как Хосу.

Рюга заревела.

Девочки нашли одежду не по размеру, рукава свисали почти до колен. Рю обрезала их ножом. Набрав еды, она решила отправиться в ближайший город.

Белой сестре было шесть, она была на год старше, как и почему она не знала. Да и Рю это не интересовало. В то время ей это казалось очевидным. Гоны вынашивают детей год. Когда девочка услышала об этом от матери, просто приняла, что сестра родилась ее зеркальной копией в тот же день что и она.

Дорога оказалась куда длиннее, чем думала Рю. Еда закончилась через пару дней. А знакомых мест все не было видно.

Рюга не понимала, почему сестра отводит ее от дороги при малейшем намеке на встречных путников. Только когда девочка увидела вдали гиганта, похожего на ночного демона, она поняла в чем дело.

Нога Рю в которую вонзилась заноза, опухала все больше. Хоть они и нашли обувь, рана кровоточила, начала нарывать.

В один холодный день близнецы решили убежать подальше от повозки, которую заметили позже обычного.

Сестры бросились наутек.

Рю упала. Когда Рюга пытались поднять ее, ощутила от тельца сестры жар.