Пилигримы
Шрифт:
– Командир?
– подобралась Ива. Хорошо хоть спросила, прежде чем спасать жизни.
– Стрельните для порядка, - согласился равнодушно. – Постарайтесь попасть.
Сглазил? Сглазил. Крыса пропорола Наивной бедро – болт чиркнул по касательной, но женщина от неожиданности завалилась на бок.
– О… - растерялась мелкая.
– Ива, Замес, на сближение, - отдал приказ. – Остальным еще залп. – Подумав, добавил: - Может и Николая подстрелите.
Тощий фыркнул.
В хрипящий, клекотавший клубок врубился щит, а следом
Санитарка успела подрезать неча, оседлавшего клановую, и набросила повязку ей на бедро, следом подкормила био. Наивная настолько охренела, что выбыла из рисунка боя.
– Красава, - прокомментировал тощий действия умника. Тусклый высверк стали отправил к развалинам куски плоти и синеватые росчерки чужой биологической субстанции. Со словом «кровь» у меня случился внезапный затык. Странно.
Вернулись потрепанные атакующие. Хромающая Наивная зыркнула грозно и при некотором размышлении сбавила обороты:
– Кто косой, бля?
– Че сразу косой? – возмутилась Крыса. – Случай единичный.
– Кхм, - обозначился Замес. Мне вот любопытно - когда успевает натаскивать команду. И ведь попадают в тему, да.
– Не кашляй, братишка, - важно сказала мелкая.
– Осторожней надо, - буркнула клановая.
– Нам и нечей хватает.
А я уже вышагивал прочь со двора. Плюс двенадцать био – единственное описание для короткой стычки. Так и отложится в памяти.
Еще через полчаса услышали вдалеке активную стрельбу. К визгливым отзвукам шмалабоев примешивался огнестрел, чем несказанно порадовал – мне нужны патроны, мне очень нужны патроны. А в Парке их есть, выражаясь обывательским языком.
– Рядом сектор Шах-шахов, - в инициативном порядке пояснила Николя. – 37 позиция. Ниче так клан.
– Любят пострелять?
– уточнил я.
– А кто ж не любит, – пожала плечами женщина.
Солидарен, да. Но не фанатею – оружие лишь дань намерению и цели, а с огнестрелом просто чуть легче. Искусственные сложности оставим для натур тонких и увлекающихся. Мы типа матерые крестьяне, люди от сохи - увидели, вспахали, пошли дальше. И вот опять потянуло на стремные сравнения. Перебивая сожаления, спросил у Коли:
– Насколько большой ничейный сектор?
– Ну как… - Она поскребла подбородок. – Цикла три на пересечение. Сектор сильно вытянут - вначале поджат клановыми угодьями и только потом расползается. Но слышала сама - за 3 цикла народ доходил до зоны синих. Там мутно, сам понимаешь, знаки условные. Хотя, если синие сказали, что это их земля, - никто спрашивать не станет.
И что в сухом остатке? Ноги стоптать успеем, даже если источник сигнала поведет себя смирно. А локация непростая – несколько неудобных гнезд с матерыми и никакая тактика тебя не спасет, тупо задавят.
Хочу пулемет. Вот прям резко захотелось. Тощему
На площадке у баскетбольного щитка с красной футболкой сделали привал. Так и так собирался, но клановые узрели желтую ленточку, примотанную подле футболки, и немного сбледнули. Сбросили рюкзаки у ближайшей расколотой стенки и принялись гипнотизировать знак.
– Перекусим в легкую, - отдал я приказ. Без костерка и удобств – филей на камень, брикет в зубы. – Что значит желтое?
– Опасность, - отозвалась Коля. – Кто-то цепанул нечей на переходе, и твари встревожились. Пройти можно, но рискованно.
– Но можно, - подвел я итог. Размял плечи, морщась от рези в спине, и пристроился на кучке кирпичей. Сухпай почти безвкусный – только хрустит заманчиво. Уже позитив, согласитесь.
Клановые сидели, точно палку проглотили – нервничали, крутили головами, иногда замирая в наводке на вектор Парка. Их нервозность поневоле передавалась группе - еду молотили почти в суровом молчании.
Замес не выдержал – иногда большой ум оказывает пагубное влияние на самоконтроль, доказано эмпирически, если что. Спросил тихо, наклоняясь в мою сторону:
– Справимся, командир?
Так и множатся никчемные сущности, подтачивая волю. Я погонял во рту глоток затхлой воды, побулькал и уточнил:
– Допустим, я скажу «нет», попросишь себя пристрелить? Я могу, ты не стесняйся.
– Важны лишь намерения и путь, сомнения чужды, - не своим голосом объявила Ива. Посмотрела строго: - И все получится.
– Кодекс?
– усмехнулся я. Тень Амиго прям, как живая – кроется в сумраке развалин.
– Кодекс.
– Слышал, боец?
– глянул я на Замеса. – Еще вопросы?
– Теперь точно сдохнем, - буркнула Николаевна и поднялась. – Хватит мяться, либо сожрут, либо дойдем.
Не сожрали. Группа проползла почти на кортах над серыми панцирными волнами, что бились о стены – стрекот и шуршание почти оглушали, как и набат сердец. Нечи сильно частили с выплесками на уличные развалы – замирали, лупая набором глаз, щупали воздух. Но мы прошли.
В дворике с ржавой ракетой нас встретила пара клановых - мужчина в возрасте и женщина лет под тридцать. Плотно замотаны в камуфляжную защиту, на открытых шрамированных лицах изрядная толика сомнения. При нашем появлении из подъездного блока они торопливо навелись на шум.
– Шах-шах, - вскинула руку Николя. – Клан Вобля.
– Слышал, - степенно кивнул мужик, не опуская начищенный шмалабой. Оружие на полном серьезе поблескивало формами. – На ничейную ходили?
А выбор ответа небогат – либо топтали чужие земли, либо правда. Наивная закивала китайским болванчиком. Мужик одобрительно цокнул и опустил оружие:
– Вернулись живыми, молодцы. Слышал, нечи возбудились?
– Проползти можно.
И мы разошлись. Убыли в переулок, провожаемые внимательными взглядами. Николя для кого-то пояснила: