Пингвины над Ямайкой

Розов Александр Александрович

…

10. Никобарские негритосы и много-много мороженого.

Дата/Время: 18.04.24 года Хартии.

Терра-Илои (Северный Чагос). Атолл Эгмонт.

=======================================

В матерчатом браслете на левом плече Пири звякнуло негромко и мелодично – как буддистский колокольчик. Тот вытащил коммуникатор и прижал к уху.

– … Ага… Я, врубился… По ходу, мы у стажеров… Легко… А курс?… ОК… – Пири повернулся к Лвок и сказал, – Эйге

и Хлот идут. Дай им луч на ближний гейт.

– Hei foa, – обратилась Лвок к китайским стажерам, – сейчас я покажу вам, как юзать ту фигню, которая на турели на крыше.

Назначение поворотного цилиндра, вынесенного на кронштейне от конька, занимала стажеров с момента заселения в fare-tupaiti. То ли, это прожектор, то ли это какое-то устройство оптического наблюдения… Оказалось – ни то, ни другое. Лвок уверенно сориентировала цилиндр, развернув его открытый торец чуть правее севера, ткнула сенсорную кнопку, и… Казалось бы, ничего не произошло, однако, через несколько секунд, Пири удовлетворенно сообщил:

– ОК, они видят луч, через три минуты нарисуются здесь.

– Инфракрасный лазер? – догадалась Юн Чун.

– Ага, – подтвердила Лвок.

– А почему вы не пользуетесь оптическим диапазоном? – спросил Линси Ли.

– Исторически сложилось, – ответил Пири, – Мы тут были, как бы, в нелегале, и соответственно, ходили по ночам, без никакого оптического освещения.

– А что за машина?

– Скринер. Патрульный «пингвин», переделанный под грузовик.

… На море, при ясной погоде, не бывает полной темноты. Всегда есть хотя бы блеск звезд, не говоря уже о Луне (если таковая присутствует на небе). Серп Луны стоял довольно низко, но поставлял достаточно прямого и отраженного водой света, чтобы можно было разглядеть тело, похожее на некрупного кита, сильно сплюснутого по вертикали, скользящего в метре над лагуной, растопырив длинные широкие грудные плавники. В полете это псевдо-китообразное, издавало лишь тихий звенящий шелест. Потом, когда оно коснулось воды, добавился негромкий плеск, и темная туша мягко ткнулась в демпферы пирса, замаскированного в прибрежных зарослях мангров. На китовой спине открылся люк, и оттуда донеслась тирада из грубых ругательств.

Пири почесал в затылке и прокомментировал:

– Привезли что-то толковое, и обиделись, что их не встречают. Пошли, глянем.

– Может быть, надо помочь с выгрузкой? – спросила Юн Чун.

– Ну, еще бы! – подтвердила Лвок, набирая что-то на своем коммуникаторе, и уже в микрофон добавила, – хэй, Акри, буди своего обормота, и выкатывайте плавкран на позицию… Прилетели и привезли… Судя по осадке, там тонна груза, не меньше…

– А откуда они прилетели? – поинтересовался Линси Ли.

– От индусов, с Никобара, – ответил Пири, – Ну, foa, пошли уже…

Маскировка, соблюдавшаяся по местной привычки-традиции, была отброшена, и над пирсом вспыхнули галогенные

лампы, осветив пришвартованный экраноплан и пару фигур, представлявшую собой экипаж этой машины. Оба были одеты одинаково – в нечто, напоминающее короткие фартуки цвета хаки с полудюжиной карманов. Эйге – крепкий смуглый парень среднего роста, был похож на мексиканца, а Хлот как будто сошла с картины Гогена «Пробуждение Техури – молодой жены художника». Очень типичная деревенская таитянка – плотно сложенная и мягко-грациозная, как хорошо покушавшая кошка. Правда, добродушного настроения, как правило, свойственного хорошо покушавшим кошкам, в ней сейчас не было ни на сантим.

– Что за долбанная фигня!? – обратилась она к «комитету по встрече», – Мы, как две пчелки, летим шесть астрономических часов, везем вам мороженое, заработанное каторжным трудом на Тилланчонке, и хоть бы один засранец вышел махнуть рукой! Тишина, блин. Все спят, едят, пьют, трахаются, короче все заняты, и всем пофиг!

– Хлот! – окликнула ее Акри.

– А? – отозвалась та.

– …Знаешь, ты очень-очень хорошая, замечательная, чудесная, ты классная, а еще, прикинь, ты самая красивая, самая сексуальная… Ну, вообще, нет слов!

– Что, правда? – недоверчиво спросила Хлот.

– Точно тебе говорю.

– И Эйге тоже красивый, замечательный и сексуальный, – добавила Лвок.

– Еще я инженерный гений, – сказал он.

– Это в смысле…? – поинтересовался Трэм.

– В смысле, как по-твоему, сколько мы загрузили мороженого?

– Ну… – Трэм задумался, – …Вроде, собирались взять четыре центнера.

– Дюжину, – лаконично проинформировал Эйге.

– Ты гонишь! – не выдержал Пири.

– Сам считай, когда будешь разгружать. Три фризера, в каждом по четыреста кил.

– А два лишних фризера откуда? У вас же был только один.

– Оттуда. Чаю нальете – расскажем.

Пири быстро вскарабкался на фюзеляж, откинул грузовой люк, и тихо произнес:

– Мама… Ой…

– Реально три фризера? – спросила Лвок.

– Типа, да, – подтвердил он.

– Так это же классно! А мы-то думали: с чем дальше пить чай?

– А где зависаем? – спросила Акри.

– Так вот, у них, – и Лвок выразительно кивнула в сторону китайских стажеров.

…

…Когда все три морозильных камеры были, общими усилиями, перемещены в ангар у пирса и подключены к местной электросети, Юн Чун осторожно заметила, что ночь и, может быть, пора спать. Это предложение подверглось острой критике за пессимизм и заменено на гораздо более конструктивное. Постановили: взять полведра мороженого, продолжить чаепитие у стажеров, и послушать сагу о подвигах на Никобарском острове Тилланчонк. На восемь персон места было в самый раз, как будто reva-parada, с таким расчетом и проектировалась. Первые порции мороженого раскидали по мискам, и…