Пип!
Шрифт:
Он предложил пройти вниз по ручью и посмотреть, нет ли в нем кого.
Темнело очень быстро, но луна освещала им путь. У луны было озабоченное выражение лица, но у нее всегда так.
Спасатель снова испугался, что найдет обглоданные кости съеденного ребенка. Ведь хищные птицы не едят голубых пелеринок. Возможно, они сначала снимают пелеринку с жертвы, как шкурку с апельсина.
Тине очень хотелось верить тому, что сказал Варре. Но в голову ей то и дело закрадывались всякие другие мысли. Например, что Птишку поймали и теперь набивают
Лутье думала, что Птишка, возможно, ступила на черную плитку в тротуаре и упала в страшный подвал, где у нее ощипали все крылышки, причем без наркоза.
А Варре думал так: птицы не любят одежду на пуговицах. Вот не любят, и все тут.
26
Рядом с ручьем стоял большой дом с множеством маленьких окошек. В него вела высокая дверь, над которой было написано: «Санатель „Ручеек“».
— Санатель, — сказала Тине, — интересно, что это такое?
— Думаю, ударение падает на последний слог, «санат е ль», — сказал спасатель. — Думаю, это что-то вроде отеля. Или санатория. Предлагаю здесь остановиться, чтобы поесть и поспать, я заплачу за всех. Ведь покой может оказаться для нас спасительным.
Перед дверью лежал огромный коврик для ног.
На нем было написано: «Добро пожаловать».
— Нас приглашают войти, — сказала Тине. — Это очень приятно.
И они вошли в дом.
В холле за стойкой была молодая женщина.
— Здесь можно переночевать? — спросил Спасатель.
— Разумеется, — ответила женщина. — Здесь всех накормят и уложат спать. А отчего вы так устали?
— Оттого что давно уже ходим и ведем поиски. Мы проголодались и очень волнуемся.
— Ах вы волнуетесь?
— Да, — сказала Тине, — но мы не можем рассказать, в чем дело.
— Понимаю, — сказала женщина приветливо. — Ваша проблема в том, что у вас не получается рассказать, в чем дело?
— Да нет же, — сказал Варре. — Мы можем рассказать, только это должно оставаться в тайне, это наша общая тайна.
— Не беспокойтесь, — сказала женщина, — можете ничего не скрывать, нас ничем не удивишь.
— Понимаете, — начал Варре, — это пелеринка одной почти-девочки. Но вообще-то она птичка, потому что вместо рук у нее крылышки. Моя жена очень хочет с ней попрощаться. И нам важно знать, не видел ли ее кто-нибудь и все ли с ней в порядке.
— Ясно, — сказала женщина. — Идемте.
И повела их по розовому коридору. На стенах висели групповые фотографии. Сразу бросалось в глаза, что людям на них было хорошо вместе.
Потом они пошли по желтому коридору. Там на стенах
В голубом коридоре им навстречу попался тощий человек.
— Добро пожаловать, — сказал человек, совсем как коврик у входа. — Проходите в гостиную. Мы с вами сейчас побеседуем.
Женщина хотела уже вернуться к своей стойке в холле, но Спасатель задал ей еще один вопрос.
— Почему над входом в гостиницу написано не просто «отель», а «санатель», у вас что, было слишком много букв?
— Понимаете ли, у нас тут не обыкновенный отель, — сказала женщина. — У нас тут отель-санаторий, где можно подлечиться. Здесь останавливаются люди, которые, как и вы, очень от чего-то устали. А мы помогаем им отдохнуть.
— И от чего же они устали?
— У каждого свое, — сказала женщина. — Например, у кого-то не получается сказать что-то, хотя он хочет это сказать. Другой все время боится, что его ждет неудача, за что бы он ни взялся, и поэтому вообще ни за что не берется. Третий все время думает о том, о чем лучше не думать.
— Например, о чем?
— Ну, например, эээ, например, о том, что на свете бывают летающие девочки. Потому что летающих девочек не бывает.
27
В гостиной все было голубым: столы, стулья, стены, ковер, лампы. И посреди этой голубой обстановки сидело десять человек, игравших в карты или читавших газеты.
Варре, Тине, Лутье и Спасатель сели за один из голубых столов. Им принесли суп и хлеб. В каждой тарелке плавало по одной-единственной фрикадельке. Лутье оставила ее напоследок.
В гостиную вошел мальчик. Того же роста, что и Лутье, только более худой, и волосы короче. На нем была пижама, он пришел сказать «спокойной ночи». Он сказал «спокойной ночи» всем, кто сидел в комнате. Некоторые отвечали ему: «Хороших тебе сновидений». Другие говорили: «Смотри, не думай о призраках». А третьи ничего не говорили. Им неохота было разговаривать.
Мальчик подошел к Лутье.
— Спокиночи, — сказал он.
Лутье сначала дожевала свою фрикадельку. А потом ответила:
— Привет. Я Лутье. А ты кто?
— Я Бор, — сказал мальчик так, будто выпустил отрыжку.
К ним подошел тот же тощий человек, который встретил их в голубом коридоре. Положил руку Бору на плечо.
— Проводи эту девочку в комнату рядом с твоей, — сказал он. — Пусть она там переночует.
Бор побрел по коридору, а Лутье за ним. У него была очень красивая пижама, с веселыми словами на спине.