Пираньи
Шрифт:
Машина выехала на более широкую автостраду, покрытую гравием, и вскоре остановилась перед двухэтажным домиком, окруженным старым, запущенным садом.
Кларк вылез, прислушался, но все было тихо. Тогда он сам открыл деревянные ворота и загнал «Дацун» под навес, спрятав его за штабелем бочек.
— Ты же говорил, что едем в мотель, — пробормотал Дейм.
Дональд посмотрел на часы.
— Еще рано.
Пилот обошел машину, пощелкал языком.
— Разделали под орех! Придется покупать Дженни новую машину… Слушай, а если полиция нагрянет сюда?
— Не беспокойтесь, —
Летчики одновременно выхватили пистолеты, а из-за кустов вслед за ним появилась девушка в таком же, как у него, наряде.
— Дон, это я!
— Шарлотта, — очень спокойно сказал Кларк и спрятал пистолет. — А я ждал тебя только к утру.
Вместо ответа девушка шагнула к полковнику и ткнулась ему лицом в грудь. Плечи ее задрожали. Кларк обнял Шарлотту, легонько погладил по спине и отстранил, но она снова прижалась к нему, не говоря ни слова.
— Пойдемте, мистер, — окликнул Дейма ковбой.
— Меня зовут Стив, — машинально ответил пилот и вздохнул, вспомнив о другой девушке, которая обещала его ждать.
Уютно потрескивали дрова в камине, пахло сосновыми поленьями и лампадным маслом. Мебель в комнате стояла старинная, в стиле итальянского ренессанса: гнутые ножки столов и стульев, инкрустация, фиолетовый бархат обивки…
Дейм, залепленный пластырем, доедал бифштекс на салатном листе, запивая его вином из зеленого графина.
Кларк воспротивился намерению девушки заклеить его ссадины и кровоподтеки и походил на грабителя, помятого при задержании. Он сидел с Шарлоттой на диване и молчал, как и она.
Кроме них, в комнате находились еще двое: тот самый мужчина в джинсах, уже успевший отогнать куда-то «Дацун», и толстяк во всем сером, с хитрым лисьим лицом. «Ковбоя» звали Арчибальдом, и работал он местным шерифом, второй, Кристиан, был владельцем оружейной лавки в Джэксонвилле.
Шарлотта представила их как своих друзей, и этого Кларку было вполне достаточно, хотя он и не воспылал к ним особой симпатией.
Разговор шел вяло: гости не были расположены к откровениям, а хозяева тактично не напоминали об их положении.
Дейм наконец насытился и отвалился от стола.
— Ф-фу-у! — выдохнул он, с блаженной улыбкой вытирая вспотевшее лицо. — Теперь можно идти сдаваться полиции.
Все засмеялись.
— Зачем же куда-то идти? — сказал толстяк Кристиан. — Шериф уже здесь.
— Не обращайте на него никакого внимания, — сказала Шарлотта. — Крис добрый малый, но циник и бабник.
— Ло-о-т-т-а, — с укоризной протянул толстяк. — Что обо мне подумают эти молодые люди?
— Они уже подумали, — вмешался шериф, с любопытством посматривавший то на Кларка, то на девушку. — Сам говорил: ум скрыть можно, глупость — никогда.
— С такими друзьями не быть циником невозможно, — развел руками Кристиан и повернулся к Дональду. — Полковник, вы можете не выдавать свои профессиональные тайны, но все же хотелось бы знать, как вы попали в эту передрягу?
— Расскажу, —
— Если разрешу судить я, — добавила Шарлотта с легкой улыбкой, и Дейм вдруг понял, что шериф Арчибальд находится в ее полном подчинении. Девушка была красива, как бывают красивы, пожалуй, только француженки, описать ее красоту точными мазками мог бы только художник.
Кларк встретил взгляд шерифа, но не увидел в нем вызова, только грусть и сожаление: Арчибальд уже смирился с положением друга и не видел в нем соперника, а это значило, что Шарлотта сделала выбор еще давно…
— Я расскажу, — повторил Дональд.
Его рассказ занял четверть часа, еще столько же аудитория переваривала услышанное.
Вдруг к дому подъехала машина. Хлопнула дверца. Все застыли, прислушиваясь. Потом шериф достал из нагрудного кармана свой знак власти — жестяную звезду и, расстегнув кобуру, вышел. Шарлотта погасила бра, подошла к Дональду и положила ему руки на плечи.
Толстяк вдруг достал из-под мышки «кольт» и ловко проверил в нем обойму. Встретив заинтересованный взгляд Дейма, подмигнул:
— Что, по виду рохля и тюфяк? Не вы первый ошибаетесь. Я воевал во Вьетнаме, имею награды и призы за меткую стрельбу.
— Тихо, Крис, — сердитым шепотом проговорила Шарлотта. — Успеешь похвастаться.
Арчибальд вернулся минут через десять с сухоньким старичком греком, хозяином ресторана, сморщенным и смуглым, как апельсиновая корка.
— Полиция? — спросил Кристиан.
Шериф отрицательно покачал головой.
— ФБР, политический сыск. Но ищут вас. — Он посмотрел на Кларка. — Здорово вы их расшевелили, приятель. Обычно агенты Бюро не участвуют в оперативном захвате вместе с полицией.
Пасхалидис, вежливо улыбаясь, убрал посуду и пообещал через полчаса принести кофе. Говорил он с небольшим акцентом, вставляя в речь греческие слова. Шарлотта смотрела на него с любовью, этот старичок тоже входил в круг ее друзей, и Кларку даже захотелось сказать ему что-нибудь приятное, но привычка сдерживать чувства взяла верх, и он промолчал, подумав, что Шарлотта, сама того не сознавая, ухитрилась собрать вокруг себя самых честных, великодушных и преданных людей, готовых ради нее даже на смертельный риск. В душе вдруг шевельнулась колючка ревности, но Дональд тут же вырвал ее с корнем. Не верить Шарлотте значило не верить самому себе…
— Что будем делать? — спросил шериф и этим вопросом окончательно расположил Кларка к себе, потому что мог бы спросить иначе: «Что вы собираетесь делать?»
— Предлагаю пойти в полицию и там все рассказать, — пробурчал Кристиан, открывая жестянку кока-колы; все молча смотрели, как он пьет, пока толстяк не рассердился: — Что вы на меня уставились? С кем хотите воевать? Подумали? С Пентагоном? Плюс ЦРУ, ФБР и АНБ? А полиция? — Он запрокинул голову и одним духом выпил вторую банку. — Бороться с ними — самоубийство, даже если мы вооружимся гранатометами из моей лавки. Поэтому я и предлагаю пойти и сдаться и прихватить с собой журналистов. Авось не прихлопнут при свидетелях.