Пирос
Шрифт:
— Тогда нужно найти место, где будет ловить. Был бы Корнелий, он, может быть, придумал бы, как всё исправить прямо здесь и сейчас, но…
Уибер развёл руками. Филипп понимающе закивал, кривя губы. Корнелий Уэр, несмотря на все его выдающиеся способности, был обычным человеком с Вейера, без выдающегося происхождения, без родословной… Вход на балы ему был заказан.
— Плохо, — покачал головой Филипп. — Если я буду где-то близко, и меня, и прибор кто-нибудь засечёт.
— Никто даже не подумает о том, что их подслушивают. В прошлый раз ведь прокатило, верно?
— Верно. — Филипп потёр подбородок. — Тогда нужно быстрее найти
— Удачи, Фил, — сказал Уибер с виноватым видом. — Если всё будет совсем плохо и прибор не заработает, ты можешь воспользоваться старой игрушкой. — Он кивнул на стоящий на тумбе прибор с круглым крупным камнем, похожий на синернист.
— Спасибо, Уибер, — усмехнулся Филипп, — но я хочу проверить эту. Если прибор работает, мы потом всё исправим. Возвращайся в зал, а я пойду найду место, откуда будет ловить сигнал.
Они разошлись: Уибер пошёл в гостевое крыло, а Филипп спустился на второй этаж. В высокое окно у лестницы было видно, что в противоположном крыле задёрнуты шторы. Именно там и находился кабинет для совещаний, и его тщательно охраняли. Но Филипп всё равно осторожно завернул за угол и, включив синернист, пошёл вперёд, поглядывая на голографическое изображение. Сигнал становился сильнее, потихоньку вырисовывалась картина пустого тёмного помещения.
Коридоры были пусты, Филипп почти не волновался, что его заметят, но вдруг остановился и прищурился. Чем ближе к задёрнутым шторам, скрывающим тайный коридор, тем чётче он ощущал поле. Подойдёшь опасно близко — и оно тебя выдаст. Хорошая защита от непрошеных гостей. Но сигнал тут был уже достаточно устойчив, и Филипп осмотрелся, ища, где можно было спрятаться.
И место нашлось — в оконном проёме недалеко от зала. Со стороны коридора увидеть притаившегося на подоконнике человека было едва ли возможно, а в коридор напротив никто бы не сунулся во время столь важного собрания.
Оставшись довольным, Филипп проверил качество приёма, воровато оглянулся, распустил поддерживающий гардину ремешок и ушёл назад к лестнице.
И на следующий день начали происходить таинственные исчезновения. Сначала король Элиад и мадам де Монтель, опять надевшая больше колец, чем хватало пальцев, пропали из обеденного зала, не дождавшись основных блюд. Затем то же самое случилось и с остальными представителями Восточного Альянса, которые исчезали прямо из-за стола, уходя куда-то и не возвращаясь. Их поведение раздражало мадам Керрелл, которая изо всех сил сдерживала себя, понимая — она не в силах что-либо изменить. Ей оставалось лишь зло тыкать вилкой в стейк, корчась всякий раз, когда кто-то молча поднимался из-за стола. Её лицо выражало сдерживаемую ярость, когда она отвечала на реплики оставшихся дам. Видя это, Филипп, мечтавший поскорее улизнуть, заставил себя досидеть до конца, а затем бегом, обходными путями добрался до примеченного окна, где спрятался на неудобном подоконнике за тяжёлыми шторами, включил усовершенствованный синернист и надел наушники.
— Как видите, и в этот раз приглашение на совет не было принято, — завершил отец фразу, которую Филипп услышать не успел, но понял, о ком идёт речь — о Райдосе. Его император Рейднар Роуэл уже долгое время отказывался от переговоров с кем бы то ни было из Альянса, не собирался объяснять своей позиции и выходить на личный контакт, лишь изредка отвечая через представителей.
— Это неприемлемо, — прокомментировал кто-то вне поля зрения.
— Именно, именно, — проскрипела мадам Монтель. В этот раз она была куда сильнее вовлечена в собрание и сидела в центре стола, кидая на окружавших её мужчин внимательные взгляды. — И этот вопрос стоит сделать первым на повестке дня. Боюсь, если такое ещё раз повторится, мы вынуждены будем прибегнуть к более серьёзным мерам. До Совета Магии, разумеется, не дойдёт, но Восточный совет — почему бы и нет?
— Вы надеетесь получить от них… что? — спросил Гардиан Арт, и Филипп зло сжал зубы. — Райдос хочет откусить от Пироса кусок — вот их причины. Они всего лишь пользуются ситуацией. В конце концов, — в его голосе слышалась насмешка, — беспорядки приобретали непозволительный характер ещё до военного вмешательства Райдоса.
— Не хотите же вы сказать, что они поступают правильно? — спросил Элиад Керрелл, плохо скрывая злость.
— Разумеется, я не одобряю такой политики, — проговорил Арт. — Но и того, что так хочется вам, Элиад, не поддерживаю.
Филипп понадеялся, что мадам Монтель прервёт зарождавшийся спор, но на её лице мелькнуло любопытство, и она сложила руки под подбородком.
— Я много раз объяснял ситуацию, её опасность для Пироса и причины, почему я прошу о помощи!
— Ну а я, соответственно, в очередной раз готов объяснить, почему Санаркс отказывает Пиросу в военной поддержке. И я буду настаивать, чтобы на это согласилось как можно меньшее количество стран.
Филипп заставлял себя сидеть тихо, хоть это было трудно. Ему хотелось рычать, кричать, но он молча копил злость внутри, сильнее цепляясь за синернист: иначе бы выдал себя, и всё бы пошло крахом.
Вдруг штора качнулась. Филипп нахмурился и вынул один из наушников. Казалось, что в коридоре тихо, но он был уверен, что не один — штору кто-то задел. Он вынул второй наушник и в абсолютной тишине услышал лёгкие, осторожные шаги и шорох ткани. Филипп выглянул из убежища, стараясь не шуметь на случай, если это охрана, и глаза его округлились.
Недалеко от его укрытия к углу коридора кралась девочка с закрученными в крупные кольца тёмными волосами. Пара шагов — она ступит за границу сигнальных чар. Её вряд ли арестуют, но шум поднимут и, может быть, отложат собрание. Это в лучшем случае. В худшем — Филиппа обнаружат тоже. Он сглотнул, представляя реакцию отца. Нет, этого он допустить никак не мог.
Раздражённо выдохнув сквозь зубы, Филипп отложил прибор и слез с подоконника. Бесшумно он подкрался к девочке — и схватил сзади, зажимая ей рот. Она едва слышно вскрикнула и дёрнулась, чтобы вырваться, но Филипп оказался сильнее. Её сердце забилось чаще, и она задержала дыхание.
— Тихо, — прошептал Филипп. — Не бойся. Если ты не будешь кричать, я тебя отпущу. Договорились?
Помедлив мгновение, девочка кивнула. Филипп убрал руку с её рта, но вместо того, чтобы отпустить полностью, вцепился в запястье и потащил за собой к окну, подальше от поворота.
— Но… — воскликнула она, оглядываясь.
— Тихо, — повторил Филипп. — Скажи спасибо, что я тебя увёл. Тебе здесь нельзя находиться. Увидят — будут неприятности. А они увидят. Там сеть.
Девочка скрестила руки на груди, недовольно щёлкнула каблуками и надула губы. Потом прищурилась и метнула упрямый взгляд на Филиппа.