Пирос
Шрифт:
— Хей, Лиф, — позвал Джонатан.
— Спаркс! — протянул парень. На его лице мелькнуло нечто, похожее на заинтересованность.
Он поднялся, девушка тут же соскочила со своего места рядом и пересела на небольшой пуфик подле, и пожал Джонатану руку. Затем переместился к Эдварду. Он провёл языком по губам. В его глазах зажглась искра неподдельного интереса.
— Эдвард Керрелл, — сказал он с придыханием, тряся ошарашенного Эдварда за руку. Тот не был готов к такому интересу к своей персоне. — Я — Лиф Стофер. Мы учились с вашим братом. Давно хотел с вами познакомиться лично. С тех пор как увидел,
Эдвард непроизвольно положил на неё ладонь, словно пытался прикрыть.
Лиф определённо не внушал ему доверия. Эдвард был уверен, что если он не принял лишнюю дозу слабых наркотиков, то напился точно крепко — от него заметно несло перегаром. Что-то в его интонациях было неприятное, будто он не отвечал за свои слова, а ироничное выражение лица нравилось Эдварду ещё меньше, чем то отсутствующее, с которым Лиф смотрел бой.
Тем временем он продолжал:
— Я буду рад наконец заполучить вас в свой круг. Джонатан много рассказывал о вас. — На этих словах Джон неловко улыбнулся, взгляд его забегал. — Надеюсь, вы не откажете.
Эдвард хотел сказать, что будет рад оказать такую честь, как его учили делать в разговорах с теми, кто ниже по статусу, но Джон предостерегающе дёрнул его за рукав, и Эдвард просто улыбнулся, хоть и не представлял, чему тут улыбаться.
— Приглашаю вас к моему столу.
Лиф махнул в сторону прозрачного столика, где стояли бутерброды с икрой, с красной рыбой и бутылка вина. Он распорядился, чтобы Эдварду и Джонатану принесли бокалы, а сам лёг обратно на кушетку. Мулатка тут же вернулась к нему.
Джон пожал плечами, но уверенно сел в пустое кресло и взял бокал.
«Всё надо сделать быстро и тихо, — сказала мадам Керрелл. — Ваш отец не должен ничего знать». Но Филипп тянул, сколько мог. Он надеялся, что совесть взыграет в Эдварде и он вернётся, но прошёл обед, а брат так и не появился.
И отправляться пришлось.
Филипп ужасно злился оттого, что не умел телепортироваться. Он отлично управлялся с мечом, мог оседлать даже самую буйную лошадь, умел драться в рукопашную и учился простраивать в голове точную боевую стратегию, но магия… Ему поддавались простые атакующие заклинания, он умел использовать энергокамни, но ни летать, ни телепортироваться. Даже собственная стихия подчинялась ему с трудом. Филипп то и дело вспоминал, что его магический потенциал считали высоким. Где был этот потенциал? Какими ещё средствами нужно было его раскрывать? Этого Филипп не понимал и ещё больше злился, когда приходилось прибегать к помощи штатных телепортёров для срочных перемещений. Простые военные — и им доступно больше, чем ему!
Особняк Спарксов оказался пуст. Дворецкий, поклонившись, ответил, что ни господина и госпожи, ни мастера Джонатана в доме не было.
Филипп зло тряхнул головой. Ну и задачку поставил Эдвард.
— Они могут быть в другом особняке? — спросил он, нетерпеливо меряя шагами коридор.
— Господа Спарксы отбыли в путешествие, ваше высочество. Их нет в стране. — Филипп был готов рвать и метать, но дворецкий продолжил: — Но мастер Джонатан появлялся с неделю назад и изъявил желание получить ключи от северного особняка в Эльсе.
—
Филипп шагнул к дверям и поднял руку, чтобы постучать, но…
— Ваше высочество, — подал голос телепортёр.
Филипп остановился с поднятой рукой и обернулся. Его глаза метали молнии.
— Я чувствую след, — пояснил мужчина.
— След?
Филипп заинтересованно выпрямился, прислушался и втянул носом воздух. В нём чувствовался запах солнечной пыли, такой необычный для зимы. Внимательный взгляд окинул ведущую к крыльцу дорожку — и Филипп заметил сверкающее скопление искр с особенно ярким облаком в месте телепортации. Опытным сыщикам не составляло труда находить следы перемещения, даже если те были замаскированы, тут же стоило лишь приглядеться.
— Они либо не думали, что их будут искать, либо всё сделано очень неопытным проводником, не умеющим заметать следы.
Филипп усмехнулся и закатил глаза.
— Разумеется, Джонатан Спаркс неумелый «проводник». Мальчишки. Им по пятнадцать лет! Ведите меня по вашему «следу».
Телепортёр едва заметно улыбнулся.
Лиф со звоном поставил бокал на стеклянный стол.
— Знаешь, Эд, — заговорил он, потягиваясь, — с год назад мы с твоим братом поспорили.
Эдвард напрягся. Лиф вальяжно развалился, покручивая на пальце локоны своей спутницы, которая неизменно сидела рядом.
— Тогда я проиграл. — Лиф многозначительно поднял брови. — А сейчас, знаешь, не прочь отыграться.
Лиф поднялся с лежака, ещё раз потянулся и поправил рубашку. Он принял из рук девушки валявшиеся на полу ножны для изогнутого меча, выпил ещё один бокал вина и, направляясь в сторону арены, посмотрел на Эдварда. Тот с готовностью вскочил.
Лиф медленно спустился по ступенькам и, бесцеремонно расталкивая наблюдавших, подошёл к арене.
— Прекратили и ушли! — рявкнул он на сражающихся.
Двое мальчишек, остановившись и разочарованно переглянувшись, опустили мечи. Ограждение пало, позволяя соперникам поменяться. «Я тебя ещё сделаю», — сказал один из парней другому, когда они проходили мимо Эдварда. Тот вдохнул и вытащил меч из ножен, встав на свою часть поля. Конец легко ударился о землю — и яркое пламя охватило лезвие.
— Красиво, — скучающе оценил Лиф, но глаза его заворожённо, не отрываясь, смотрели на языки пламени.
И тут его пальцы сильнее сжали рукоять…
Эдвард не успел сообразить, что произошло.
Лиф взмыл и ринулся вперёд. Вокруг засверкали тёмно-фиолетовые змеи-щупальца. Он спикировал, как ястреб, размахивая мечом, и искры летели во все стороны. Эдвард отклонился. Замах — и меч разрубил одно из щупалец. Лиф зашипел, словно обжегшись. Его волосы растрепались, он тяжело дышал, и глаза яростно сверкали.
Вдруг губы его изогнулись — и он бросил меч в Эдварда. Тот отпрыгнул — за спиной раздался скрежет: лезвие ударилось о барьер — и в последнюю секунду отбил едва не ударившую его сферу. А Лиф снова поднялся в воздух. Эдвард от него не отставал. Огненный меч опять прорезал клубок змей. Лифа отбросило назад, и он упал на спину. Эдвард приземлился и самодовольно улыбнулся, меч в его руках потух.