Пирожки для принца

Старр Матильда

И вот уже ее подхватывает под руку принц Люксен, и они выходят на арену под рев толпы. А Люксена тут и правда любят. Впрочем, кто знает, может, все эти радостные ребята восхищены розовым цветом ее платья!

–  Что дальше делать? - шепнула она мужу.

Очень своевременно. Вообще-то надо было выяснить это раньше.

–  Ничего, - шепнул он. - Стойте, не болтайте и улыбайтесь

Не болтать и улыбаться - это она запросто. Куда хуже будет, когда придется что-нибудь делать.

Они стояли и раскланивались хороших полчаса. И Соне уже начало надоедать.

Может, уже какое-нибудь задание дадут или еще что-то в этом роде? Тоска же!

А главное - руку жгло прикосновение Люксена. Как раз сейчас, когда она бы предпочла поскорее забыть и об этих прикосновениях, и о том, как она на них реагирует. Что там он начал говорить?.. Чертов тамада не дал дослушать!

На время их выхода к народу глашатай куда-то исчезал. А тут появился с какой-то бумаженцией в руках. Восторженные крики моментом смолкли и в полной тишине торжественно звучал его взволнованный голос:

–  Оракул принял свое решение. Самая красивая принцесса определена и ею стала… - он сделал паузу.

Соня задумалась: эта привычка томить перед объявлением результатов - она интернациональная, одна на все миры? Или все-таки Оракул как-то подозрительно осведомлен, как делаются дела в ее мире?

–  …принцесса Анна, супруга принца Власия!

Соня посмотрела, как подпрыгнул от счастья Власий, как еще больше помрачнела Анечка.

Плохо дело! Кажется, ее план добыть для принца корону и гордо уйти летит туда же, куда и надежда Анечки заниматься семьей, а не государственными делами.

На принца Соня даже смотреть не стала. Не хотела видеть выражения его лица.

А глашатай распинался:

–  Нет ничего прекраснее женщины, которая уже почувствовала в себе другую жизнь. И мудр тот мужчина, кто заботится о продолжении рода…

В воздухе над храмом вспыхнули и засияли четыре светящихся столба разной высоты. Над одним - самым высоким - было написано «Анна». Остальные с надписями «Софья», «Лизавета», «Катерина» сильно отставали от него в высоте. И все-таки Соня с удовольствием обнаружила, что ее столбик пусть самую малость, но выше, чем у соперниц. Видимо, декольте все-таки сыграло свою роль.

Назад в замок они летели с принцем вдвоем. Вернее, не совсем вдвоем - в их карете был еще и третий - королевский казначей. Торопился чахнуть над златом! За время дороги они не перебросились даже парой слов.

А вот когда припарковались и казначей выскочил из кареты и побежал по своим делам, принц помог ей выбраться и проговорил:

–  Сегодня я мог быть рядом с вами, но к сожалению, уже завтра супруги принцев выходят на состязание сами… И я не смогу ничем помочь. Лишь пожелать удачи.

Он пожал ее руку, поднес ее к губам - и тут же поднял удивленный взгляд. Ну да, обнаружил кольцо!

–  Я… Чтобы вы за меня не волновались… Я же обещала, - выглядело так, будто она оправдывается. - Извините, я устала. Я пойду в свою комнату…

Она высвободила руку и, изо всех сил стараясь не бежать, поспешила прочь.

* * *

Соня пришла в свою

комнату. И как только ей помогли сменить пушистое платье на джинсы с маечкой, свалилась без сил. Казалось бы, ничего особенного не сделала. Прилетела, постояла полчаса на площади. И вернулась назад. А ощущение было такое, будто всю ночь, весь день, а потом еще раз всю ночь простояла за плитой. Да нафаршировала блинчиков на огромный банкет.

Результаты конкурса ее немало удивили.

Нет, не то чтобы она не считала Анечку симпатичной, скорее наоборот. Та была очень и очень миловидная. Но в этот день она однозначно выглядела хуже всех. И свое решение Оракул принял, руководствуясь не общепринятыми нормами красоты, а чем-то другим. И это следовало обдумать.

«Красота в глазах смотрящего» - вдруг всплыло в памяти. Ну конечно! Соня подскочила. Первая фраза из тех, что вчера «набрасывал» ей Оракул.

Значит, это была не шутка. Не какой-то способ спрятаться за загадочными фразами и отделаться от посетительницы, ничего подобного! Он действительно отвечал на ее не заданный вопрос. И, судя по тому, что она видела сегодня, отвечал пусть и в своей странной манере, но честно и от души.

Итак, красота в глазах смотрящего. Это обозначало только одно: конкурс красоты, который оценивал красоту как-то по-своему.

Теперь осталось вспомнить, что там нес этот истукан по поводу остальных дней. «Баба с возу - кобыле легче»? Нет, это не истукан, это она.

А что говорил истукан? Там было что-то про силу…

Сила есть - ума не надо.

Соня с сомнением посмотрела на себя в зеркало. Конечно, если потягать противни с тяжеленными пирогами, силы в руках прибавится. Но только слегка. И вообще, не заставят же они принцесс всерьез меряться силой. Вряд ли в традициях этого мира устраивать бои в грязи, борьбу в пене или что-нибудь в этом духе.

В комнату тихой мышкой проскользнула горничная. Посмотрела на Соню испуганно, поправила подушки на кровати, переставила стул с места на место, да и вышла.

Это что еще за манипуляции?

Соня собиралась окликнуть ее, но девушка уже исчезла за дверями.

Что там она хотела от ее подушек? Соня проделала тот же путь, что и девушка. Ага! Под подушкой обнаружилась записка: «Через полчаса встретимся на вашей кухне. Тайно. К.».

Соня вздохнула. Кто такая эта «К», она догадывалась. Конечно, на турнире, когда на тебя устремлены сотни глаз, толком не поговоришь. Вот и решила Катерина встретиться в спокойной обстановке. И ведь так это некстати!

Ей бы посидеть, подумать, что это за послание такое про силу и ум. Все равно до конца турнира никто никаких санкций к Катерине и ее мужу применять не станет. Ну да что поделаешь! Придется идти.

Соня с сожалением стянула джинсы и майку, надела наряд горничной, скрутила волосы в тугой узел и вышла из комнаты. Если Катерина явится через полчаса, как раз успеет заварить чай да настрогать бутербродов.

–  Ваше высочество, - зашептали из угла, как только она перешагнула порог кухни.