Писец. История одного туриста
Шрифт:
Мне показалось, что наверху скрипнула дверь. Я поднялся в спальную комнату, но все спали, а жена Сэндлера даже похрапывала, чего я раньше за ней не замечал. Я успокоился, потому что опасался, что она слышала наш разговор с тремя добрыми джентльменами.
У меня было два варианта на выбор – либо бежать куда-нибудь подальше от храпящей жены ростовщика и решительных заговорщиков, либо остаться, отдать или не отдать деньги аббату и продолжать жить спокойной и размеренной жизнью любезного мистера Сэндлера.
Но оба придуманных мною варианта требовали
А мне нужно было на что-то жить, в конце концов, как вы, наверное, понимаете, и я решил-таки искать деньги, чтобы откупиться от отважных заговорщиков – а там видно будет.
В ту же ночь увидел странный сон. Я попал в какой-то огромный и страшный крематорий. Там мёртвые тела были завёрнуты в тряпки и перевязаны верёвками. Их привозили, разгружали и отправляли в большие печи, откуда вырывалось пожирающее жёлтое пламя. Воздух до такой степень раскалился, что я не мог дышать. Весёлый истопник с лицом Каннингема, но без парика на своей голове, закинул дрова в печь, подскочил ко мне и сказал: «А ты когда к нам? Ещё не завтракал?»
04
Я проснулся потным и без обязательной эрекции, но зато с мыслью о том, что ещё не искал деньги в печи. Я принял сон за подсказку с небес и поблагодарил добрых богов.
На завтраке я молчал и с завидным нетерпением ждал пока все свалят с долбаной кухни.
Не прошло и часа, как детей отправили-таки в школу, а жена Сэндлера тоже куда-то делась.
Я обшарил печь, но денег не было. Зато я нашёл книгу, которая была завёрнута в тряпку – это была учётная книга моего ростовщика.
Сэндлер умел писать, хоть и с ошибками, и детским почерком он записывал имена клиентов, а напротив них – суммы и даты.
Некоторые имена были перечёркнуты – вероятно, эти клиенты долг уже отдали.
Тут же хранились и расписки в получении ссуды.
Список клиентов Сэндлера был внушительным, а суммы, которые он давал в долг, были немалыми. Если ночные заговорщики просили всего пару сотен на подкуп какого-то государственного деятеля, то в списке встречались и четырёхзначные суммы. Этот Сэндлер знал своё дело, как его ни покрути.
Но я не отчаился и продолжил поиски денег – снова обшарил весь дом, но без ожидаемого результата.
Сэндлер просыпался и пару-тройку раз пытался мне помешать – бормотал что-то обидное и пытался сбить меня с ног, когда я поднимался по лестнице.
Но я уже научился справляться с ним – выражение «Заткнись, скотина», которое я выговаривал с особенной интонацией, было самым эффективным в общении с моим милым Kewpie – Сэндлер тут же затыкался и успокаивался.
В расстроенных чувствах я сел за стол и принялся листать его учётную книгу – хотел найти какой-нибудь просроченный долг и потребовать деньги Сэндлера у обнаглевшего должника.
В дверь постучали, а я взял и открыл её. На пороге стоял чей-то чернокожий слуга в несуразной красной чалме и серьгами
– Это от мистера Уотсона, – сказал он и протянул мне небольшой мешочек.
Я принял чудесную посылку, а слуга сел в дорогую карету и уехал.
В кошельке мистера Уотсона было около ста фунтов – я решил, что это долг, который вернули Сэндлеру, и подпрыгнул от удовольствия.
Я проверил свою догадку – в учётной книге я нашёл фамилию Уотсон, которую Сэндлер умудрился вывести с двумя ошибками, зачеркнул Уотсона, но сумма всё же не была достаточной для откупа от добрых заговорщиков, сами понимаете.
И тут меня осенило. Я вспомнил, что когда-то читал книгу про сыщика одного английского автора с двойной фамилией, которую я уже не помню, а приятелем того самого сыщика выступал доктор по фамилии Уотсон. В одном рассказе британца клад был спрятан в пристройке над чердаком. Я подумал, что, возможно, у англичан принято прятать клады под самой крышей и побежал наверх проверить свою чудесную версию.
И что вы думаете? Я оказался правым! На чердаке был оборудован едва заметный лаз – он был закрыт от посторонних глаз старыми и грязными тряпками. Нужно было приставить небольшую лестницу, которая стояла рядом, и залезть по ней в узкий проём. Я так и сделал, как вы, наверное, понимаете.
Наверху была крохотная ниша – перемещаться в ней можно было только стоя на коленях, а в углу стоял небольшой сундучок и был запертым на ключ. Не нужно обладать семи пядями на своём лбу, чтобы понять, что ключ в кармане жилета Сэндлера как раз от этого прекрасного сундука.
Полагаю, вы догадались, что было в том сундучке – он был забит монетами под самую завязку.
Я сиял от счастья – первый раз в своей жизни я почувствовал себя богатым человеком.
Это чувство тут же вскружило мою голову. Если вы когда-нибудь становились внезапным обладателем сокровищ, то вы меня поймёте.
Я перебирал монеты пальцами и представлял, как куплю себе особняк в Лондоне и проживу пять лет в роскоши. Как у меня будут чернокожие слуги с серьгами в ушах, а на обед мне будут подавать жареных фазанов под правильным соусом.
Признаюсь, даже мелькнула мысль о том, что и возвращаться в ресторан к Патриции большой необходимости нету. Но эту постыдную и глупую идею я прикончил сразу и без лишних сантиментов.
Я стал понимать клиентов Каннингема – его аттракцион, как называла бизнес моего патрона Мадам, воистину был самым лучшим – так я думал тогда.
С небес меня спустила добрая жена Сэндлера.
– Джон! – вопила она снизу.
Я поспешил взять горсть монет, рассовать их по карманам и закрыть волшебный сундучок.
Потом я слез по лестнице на чердак и ужаснулся – передо мной стояла наша с Сэндлером супруга.
– Я хочу просить тебя дать мне немного денег. Мне нужно отдать за обучение детей в синагогу, – сказала она.
– А надо платить?
Жена Сэндлера посмотрела на меня как на местного дурачка, но у неё хватило женского ума промолчать.