Письма из Терра Арссе
Шрифт:
— Зачем ты так, Тори? — Обратился к ней я.
Со мной Третья Следующая всегда была мила и доброжелательна, а к Пятой проявляла необъяснимую агрессию.
— Не стоит, Тадимар, — произнесла Тэт хмуро. — Она права.
— Я всегда права, — самодовольно подтвердила Титория. — Зачем устраивать между Следующими турнир, если все и так ясно и без него?
— Что тебе ясно? — Вынужден был вступиться за Пятую я.
После просьбы Дэймоса я чувствовал ответственность за нее. К тому же, у Тэт, кажется, и без того имелись причины для самобичевания, а Тори, в привычной ей манере, добавляла
— Ладно бы такими заявлениями бросался Тиал, но ты и сама не лучший боец.
— Я могу себя защитить, — недовольно фыркнула красавица. — Для этого необязательно крошить противников мечом или морозить магией.
— У всех свои возможности и силы, — пожал плечами я.
— Или их отсутствие, — заявила она бескомпромиссно, снова пытаясь клюнуть Тэт.
— Брось, — оборвал ее я. — Между нами не должно быть конкуренции, все Следующие должны быть заодно.
И я действительно считал, что нам пятерым следует держаться вместе, не допуская ссор и конфликтов.
— Ты, правда, так думаешь? — Заинтересовался Тиал-Аран. — А как же определить сильнейшего? И исполнить пророчество?
— Мне кажется, с пророчеством не все так просто.
Я внимательно посмотрел на Таламура и, отметив, что он увлеченно беседует с начальником своей гвардии и не обращает внимания на нас, продолжил:
— Перед отъездом из Галатилиона я разговаривал с Учителем. Он был очень удивлен тем, что нас вызвал в столицу живой и здоровый король.
— Рилия сказала, что поскольку необходимость держать Следующих взаперти отпала, король возможно и пожелал с нами встретиться. Большая часть из нас — взрослые и самостоятельные маги, способные о себе позаботиться. Вероятно, Таур-ан-Фарот просто решил не дожидаться момента, пока у Пятой проснётся сила, а ко Второму вернется разум. Если такое вообще возможно, конечно, — произнесла Титория высокомерно.
Странно было слышать, как Следующая называет своего Учителя по имени. Хотя, называй она ее «матерью», которой Рилия фактически и являлась, это, пожалуй, резало бы слух еще больше.
— Может, некоторые стали самостоятельными настолько, что стали нарушать законы королевства? — Вернула шпильку Тэт, но Титория лишь вздернула свой красивый нос, фыркнула и отвечать не стала.
— Мне спрашивать было не у кого, — сурово отозвался, молчавший до этого, Тиал-Аран. — Но приглашение в столицу до пробуждения силы у всех Следующих тоже показалось странным. Всю жизнь мы только и делали, что подчинялись установленной еще до нашего рождения системе правил и запретов. Или делали вид, что подчинялись. А этот вызов в столицу выбивается из привычных ритуалов и напоминает чей-то отчаянный порыв.
— Чей же порыв, Тиал? Короля? — Изумилась Титория, повернувшись к нему в пол оборота.
После дождя было влажно и слякотно. Из-за длительной задержки с утра нам пришлось сойти с дороги, чтобы хоть немного сократить время в пути.
Лошади бодро шлепали по грязи, брызги от их копыт разлетались в разные стороны, пачкая полы наших дорожных плащей.
— Получается, что короля, если это действительно он послал за нами, — произнёс Тиал-Аран с сомнением в голосе.
— На свитках, принесенных Таламуром подлинная королевская печать, — Тэт сделала
— Странно всё это, — подтвердил я. — Мой Учитель не сказал ничего вразумительного. Только, что наш приезд в столицу решит судьбу короля. Что бы это не значило.
— Вот даже как? — Тиал глянул на меня с любопытством, — скорее всего, твой Учитель знал гораздо больше, чем рассказал тебе. Жаль, что у меня не было возможности с ним пообщаться, я точно сумел бы выведать что-нибудь поинтереснее.
Зная характер и возможности Четвертого, понимал, что он не побрезговал бы и пытками. Желал ли я такой участи Рионтису? Пожалуй, нет.
Тиал-Аран усмехнулся, без труда догадавшись о ходе моих мыслей:
— А вот если бы дело касалось тебя, он бы не сомневался ни секунды, уж поверь. Ты слишком мягкий, Тадимар. Я и в утренней битве заметил, как ты жалел противников. Пытаясь всеми силами причинить им наименьший вред. Бился не в полную силу. С твоим резервом это глупо и неосмотрительно.
И я понимал, что он абсолютно прав, но ничего не мог с собой поделать. Мне с детства внушали, что будущий правитель должен быть жестким, сильным, бескомпромиссным и даже жестоким, если того требуют обстоятельства.
Я прекрасно осознавал это в теории. Но на практике, судя по утреннему бою, интуитивно действовал иначе. Неожиданно для себя понял, что не воин и никогда им не был, независимо от того, что во мне воспитывали необходимость им быть.
Вот Тиал-Аран — воин, он любил убивать, даже, кажется, получал от этого какое-то извращенное удовольствие. А я со всей ясностью осознал, что любил изобретать что-то интересное, узнавать что-то новое. Но убивать — не любил. Только признаваться в этом во всеуслышание не решился.
— Я не был уверен, что вообще должен был с ними биться. Мне казалось, что наши противники сражались как-то неохотно. Поэтому и жалел, — ответил я.
— Настоящий правитель не должен думать о таких вещах, — серьезно произнес Тиал. — И сомневаться не должен.
— Поэтому единственный из нас, кто сможет стать достойным правителем — ты, — Титория сжала его руку, лежащую на ее талии с подобострастным выражением на лице.
Проведя всю жизнь в своем замке, не имея возможности общаться с большим количеством людей, я мало разбирался в чувствах и гадал, что же связывает Третью и Четвертого. Любовь? Страсть? Просто взаимовыгодные отношения?
Тиал давал Титории защиту и уверенность, иногда осаждал ее чрезмерную болтливость и препятствовал глупым выходкам. Она же взамен поддерживала его во всем и неустанно напоминала о том, каким прекрасным монархом для Терра Арссе тот станет, подразумевая свое присутствие рядом с ним в качестве королевы.
— Достойный правитель должен думать перед тем, как ударить, а не после, — неожиданно поддержала меня Тэтрилин. — Я тоже сомневалась в необходимости биться с ними…
— Ага, — прервала Тори. — И именно поэтому стояла недвижимым истуканом в ожидании пока они убьют тебя, мы видели.