Письма: Николай Эрдман. Ангелина Степанова, 1928-1935 гг.[с комментариями и предисловием Виталия Вульфа]
Шрифт:
Москва,
проезд Художественного театра,
Художественный театр Союза ССР им.Горького,
Ангелине Осиповне Степановой.
Енисейск, ул.Сталина, 23. Н. Р. Эрдман.
20 мая 34 года
После того как прошел Енисей, дня три-четыре было солнечно и тепло. Но, как только показалась первая ангарская льдина, опять стало холодно, и сейчас каждый день идет снег, дует ветер, ставни хлопают, а по реке бегут белые барашки.
Навигация началась неудачно — несколько пароходов, тронувшись было из Красноярска, вернулись обратно. Не успели проводить местные пароходы, как пришлось их встречать — тоже вернулись.
По-моему,
Вчера и сегодня я получил по букету Твоих открыток — я ношу их в кармане и перечитываю где могу. Спасибо Тебе, замечательная моя, за нежность, за каждый день памяти.
Ты спрашиваешь, что Тебе захватить с собой из продовольствия. Вспоминая Тебя за столом, я не могу вспомнить ни одного блюда, которое Ты любишь, если не считать молодки, — Ты больше смотришь, чем ешь. Я плохой хозяин, но такую Худыру, как Ты, я берусь накормить, а будешь слушаться, то и откормить без помощи московских распределителей.
Здесь совсем нет сладостей, и если Ты захватишь несколько плиток шоколада, чтобы положить их на стул возле кровати, то это все, что я могу Тебе посоветовать.
Возможно, что я несколько преувеличиваю мощность енисейского базара, и Тебе здешняя кухня не очень понравится, но, когда я думаю о Тебе, кроме шоколада и молодки, мне ничего не приходит в голову.
Чем глубже я знакомлюсь с жизнью (не вообще с жизнью, а со своей), тем меньше я могу согласиться с новым взглядом Елочки и тем больше я разделяю ее старый взгляд. Не смейся над философией путешественника.
Прости меня, Линушенька, но Тебе придется позаботиться о том, о чем всегда заботился я. Может быть, я ставлю Тебя этим в затруднительное и неприятное положение — не сердись на меня, милая, я не виноват. Свою дорогу в Енисейск я, наверное, когда-нибудь забуду, Твою в Сетунь — никогда.
Я все еще ищу новую комнату — кажется, наклевывается. Пиши пока до востребования — боюсь, что, с переменой адреса, часть писем может пропасть. Передай Борису (наверное, Ты его повидаешь), чтобы наши тоже писали до востребования — я им об этом пишу, но я не уверен о своих письмах.
Ты, наверное, единственная актриса в Москве, которая жалуется на обилие ролей. Скоро я начну писать: «Москва. МХАТ им.Пинчика». Замучили Тебя, длинноногая, — другой раз не будешь лучше других. Вот, брат.
Если сумеешь, достань мне пьесу Афиногенова. Превращение проститутки в институтку он уже печатал однажды в «Известиях» — это было очень плохо. Надеюсь, что пьеса лучше.
Здесь очень тонкие стены, и я часто хожу работать на кладбище. На кладбище я выбрал скамейку, на которой Ты мне будешь читать Лермонтова. Как хочется Тебя послушать, посмотреть на Тебя, увидеть, как Ты смотришь на меня, не видеть, как Ты смотришь на меня, пятое-десятое. Целую.
Николай.
Я неоднократно возвращалась к мысли, что когда-то потеряла возможность иметь ребенка от Николая, он
Записки Н. Эрдмана, переданные Ангелине Иосифовне в сетуньскую больницу, где она находилась несколько дней 1931 года.
«Если мое присутствие может хоть сколько-нибудь помочь Твоему одиночеству — знай, что я сейчас возле Тебя всем, что есть во мне самого лучшего. Прости меня, милая. Целую.
Николай».
Записка, переданная вместе с цветами:
«Не обвиняй их, милая, если они не пахнут. Целую.
Николай».
1 июня
Вчера вечером получила твое письмо. Спасибо, милый, за все нежности, как я буду рада вернуть их тебе. Оказывается, Енисейск ни в чем не уступает нашей красной столице, — ты не смог выдумать приятного подарка ни себе, ни нам с тобой вместе. Могу тебя успокоить, шоколад будет, и все твои заботы я тоже исполню. Спасибо тебе за желание меня откормить. Действительно, Енисейск — единственное место на земном шаре, где я могу быть счастливой, а, следовательно, иметь надежду потолстеть под твоим руководством. (Прочла, получается двусмысленно.) Сегодня получила бесплатный проезд Москва— Енисейск и обратно. В первый раз я почувствовала реально свой желанный отъезд. Обнимаю, целую своего единственного.
Лина.
2 июня
Пожалуйста, напиши мне о пароходах. В Москве я узнала, что пароходы Севторгфлота ходят через каждые десять дней, в июле пароходы идут 6, 16, 26-го; мне нужно знать, есть ли какие-нибудь другие рейсы. В Ленинград я уеду немного позднее, чем все: у меня спектакль 20 июня, и я выезжаю из Москвы только 19 числа. Жить буду в «Астории» — все как в прошлом году. Елка шлет тебе нежный привет, она завтра именинница, она видит тебя во сне и жалеет, что так долго не видит тебя наяву. Идет дождь, небо серое, хмуро и очень грустно! Обнимаю ласково и нежно!
Лина.
23/VI-34 г.
Еще раз пишу Тебе то же самое, что писал в предыдущих письмах. Никакого расписания пароходного движения не существует — вернее, существует, но не исполняется. Пароходы отправляются из Красноярска в Енисейск и из Енисейска в Красноярск через промежутки от 4 до 14 дней. Поэтому установить день Твоего отъезда за столько времени вперед совершенно невозможно. Как только я узнаю о первых пароходах, которые пойдут из Енисейска в Красноярск и из Красноярска ко мне после 15-го июля, я немедленно телеграфирую.
Целую Тебя, прекрасная. Наверное, это последние поцелуи, которые я отправляю Тебе по почте.
Николай.
Что сказать о десяти днях, проведенных в Енисейске?..
Там впервые у нас с Николаем был свой дом... Мы были счастливы..
19 августа
Вновь открытки. Страшно. Я несчастна, милый!
Лина
20 августа