Письма полковнику
Шрифт:
Бейсик раздражал. Малолетний уголовник Открывачка и шестерка Воробей — еще больше. Какого черта он, Толик, показал им дыру в решетке?! То есть сдал за здорово живешь эксклюзивную информацию, которую ни власти, ни спецслужбы не рассматривали даже как версию: невозможно, отель такого класса!.. Слил на халяву, как последний идиот. Поддался слишком стремительному ходу событий. Не сумел оказать сопротивления на голодный желудок.
Если разобраться, он вообще не звал сюда эту школьную компанию. Ему был нужен только Стар.
Стар. За вчерашний день и сегодняшнее утро Толик выучил наизусть
А надо бы. Особенно после того, что сказала Машка. Хотя ничего принципиально нового она, конечно, не сообщила. Ничего такого, о чем он не догадывался бы сам.
Наползало мерзкое, будто колотье небритой лысины под ладонью, чувство потери контроля над ситуацией. Наследство Лилового полковника уплывало из рук. Пускай не само наследство, но уникальная тема, для понимания которой не хватало, возможно, одного–единственного логического кирпичика. Не исключено, что торчащего тут же, в полуметре, на корточках под цветущим кустом. Несколько слов наедине на диктофон. И резонанс, индекс цитируемости, рекламодатели… засесть «Под платаном», взять пива и хот–дог…
Сглотнул. Заставил себя встряхнуться. Если у них выйдет то, что задумал ушастый, и Машка успеет заснять — это перевесит всё.
Но, по правде говоря, он уже сомневался. И не он один.
— Ты же даже не был внутри, — сказал Стар. — Откуда ты знаешь? А если там нет никакого…
— Смеешься? — осведомился Бейсик. — В отеле класса «люкс»? Не переживай, у них всё утыкано тезеллитом. Поле не хуже, чем на разработке.
— Но ты его не замерял. Как ты можешь рассчитать?!
— А правда? — вклинился Открывачка. — Еще поубивает всех на хрен.
— Или наоборот, не возьмет, — поддакнул Воробей. — Помнишь, ты тогда говорил, что Блинберг подскочит, а он малость дернулся, только и всего.
Ушастик вздохнул. Глубоко, снисходительно, устало:
— Пацаны, я удивляюсь. Если вас так интересуют чисто технические подробности, почему никто не ходил после уроков к тому же Блинбергу?.. на физику Среза? А Бейсик теперь должен на ровном месте, за две минуты растолковать, что и как. Это вам не Исходник, тут половина законов работает по–другому… Короче: никого не убьет, но и в сознании никто не останется, гарантирую. Не волнуйся, Стар, поле мы, естественно, замерим. Вон Открывачка сейчас пойдет и…
— Чего? Они же зырят в окна!
— А ты аккуратно, по кустам, по стеночке. Возле двери тебя уже видно не будет, разве что сам засветишься через стекло. Но ты же у нас не полный идиот, просто иногда удачно прикидываешься… Держи!
— Покажь!!! — выдали разом Стар и Воробей, и собственный Толиков голос сам по себе присоединился к общему хору.
На грязноватой Открывачкиной ладони лежало нечто. Пластмассовая коробочка, набитая картонными
— Сам дурак, — запоздало буркнул Открывачка.
— Ну, вперед! — сказал Бейсик. — Взламываешь замок, приоткрываешь, суешь в щель, давишь на кнопку. То есть наоборот: сначала давишь, потом суешь. У тебя получится.
Открывачка непристойно заржал и скользнул в кусты, двигаясь бесшумно, как уличный кот. Стар, подавшись было следом, всё же остался на месте, проводил его взглядом и в который раз посмотрел на часы.
Толик тоже хихикнул; однако веселью что–то мешало. Не голод, не близость опасности и тем более не моральные заморочки для замшелых консерваторов, нет. Что–то неправильное, прозвучавшее в предыдущих словах Бейсика, сказанных вроде бы на полном серьезе, хотя с этим ушастым фиг разберешь, он и хохмы выдавал нейтрально–невинным тоном… Стоп. Никто не останется в сознании? А как же Машка будет снимать?!
Кажется, Стар хотел что–то сказать. Но заговорил Бейсик:
— А мы пока поделим сферы влияния, — он расправил на коленке разрисованный стрелками план: точь–в–точь полководец с политической карикатуры. — Нас пятеро, следовательно, каждый должен разоружить и обездвижить как минимум…
— А если не всех возьмет? — снова чирикнул Воробей.
Ушастый поднял полководческий взгляд — в упор и наповал:
— Всех.
Толик тихо чертыхнулся. Попал в паузу и был услышан.
— Вам что–то не нравится, Анатолий? — осведомился Бейсик.
— У меня же фотокор, — мрачно бросил он; чего уж тут скрывать. — Который должен работать. Можно его… ее… заземлить как–нибудь, что ли?
Осекся. Малолетка смотрел на него с превосходством мудрого старца над люмпеном, профессора над второгодником, нобелевского лауреата над домохозяйкой. Физика Среза, тьфу. Почему он, профи современной концептуальной журналистики, должен комплексовать перед школьником–недомерком, который бегал на какие–то там дополнительные занятия?! Попробовал вскинуть голову; по бритой макушке чувствительно проехалась колючая ветка. Зашипел сквозь зубы.
— Понимаю, — нежно сказал Бейсик. — Боюсь, Анатолий, ваш героизм останется незапечатленным для потомков. Но ведь вам, думаю, все–таки важнее ее спасти, эту вашу… фотокора? Или я не прав?
Его гляделки издевательски сузились. Ах ты… достойного ругательства на язык не подвернулось — равно как и достойного ответа. Тем более что ушастый не стал ждать:
— На чем мы остановились? Значит, Открывачка обрабатывает часовых и встает на стреме. Я беру на себя базу, то есть подсобки с клиентами включительно. Воробей на всякий случай прочесывает этажи. Стар…