Письма с войны
Шрифт:
– Ещё раз спасибо, что приехал, - тихо сказала Эмма, поддев его плечом.
– Уверен, что не хочешь остаться на выходные?
– Со мной всё будет нормально. Мне нужно кота покормить, и вообще, - Август помог ей сложить коляску и погрузить её в багажник.
– Но путь-то неблизкий, - заметила Эмма.
– Это твои последние выходные здесь, - напомнил он.
– Наслаждайся.
– Мы не очень-то много времени провели вместе, да?
–
– Эй, - он погладил её костяшками пальцев по щеке.
– Не парься. В следующий раз привезёшь Реджину и Генри ко мне, в мою берлогу.
Усмехнувшись, Эмма кивнула:
– Идёт.
Они стояли возле уже открытой пассажирской двери, и Эмма чувствовала в душе бурю противоречивых эмоций. Она была неописуемо счастлива, и, в то же время, грусть, наполнявшая её, казалось, поднялась с новой силой. Она встретилась с Августом глазами, и через секунду, он раскрыл руки, кивая на себя с выжидательной улыбкой. Эмма закатила глаза, переминаясь с ноги на ногу, но, быстро уступив, шагнула в его объятия.
Август крепко обнял её, его короткий ежик волос и щетина чуть царапались. Эмма уткнулась лицом брату в грудь.
– Береги себя, - нежно сказал он, целуя её в висок.
Кивнув, Эмма отстранилась от него. Глаза были на мокром месте, она моргнула, унимая эмоции. И через секунду была уже сдержана, как всегда, если не считать влаги, скопившейся в уголках глаз.
– Ты тоже.
Он сел в машину, Эмма закрыла за ним дверь и подождала, увидев, что он опускает стекло. Август высунул голову из окна:
– Да, кстати, мой подарок тебе. Можете спихивать мне Генри, если вы с Реджиной вдруг захотите… - он не договорил и похабно ухмыльнулся.
Эмма фыркнула, скрестив руки:
– Ага, только вот у Реджины с няньками как-то не заладилось.
– Эй, пацаненок думает, что я киборг, - возразил Август. – Ты, что, считаешь, он осмелится таскать конфеты, если его оставить со мной?
Эмма постучала пальцами по крыше авто:
– С этим трудно поспорить.
Август улыбнулся:
– Подумай о том, что я сказал.
Такси уехало, оставляя Эмму стоять на тротуаре с довольной улыбкой на лице.
– И с этим тоже трудно поспорить, - пробормотала она, разворачиваясь к особняку.
Войдя в особняк и закрыв дверь, Эмма услышала, как работает посудомоечная машина. Так что можно было предположить, что Реджина уже закончила уборку. Еще раз пройдясь по первому этажу, чтобы выключить везде свет, Эмма убедилась, что её подозрения верны: Реджина уже успела убрать и вымыть посуду, которая оставалась. Выключив свет в прихожей, девушка поднялась на второй этаж и увидела,
Глядя на нее, Эмма нервничала так, что у неё вспотели ладони, и ей пришлось опереться спиной о стену, чтоб не упасть. Голос Августа в голове кричал, приказывая ей, сделать хоть раз в этой долбанной жизни что-то хорошее. Что-то для себя. Верней, это поначалу голос принадлежал Августу, потом он превратился в её собственный. Она отчаянно пыталась набраться смелости и подойти к Реджине. Но прежде, чем Эмма успела додумать эту мысль, Реджина, убедившаяся, что с Генри всё в порядке, тихо закрыла двери детской.
Она улыбнулась, увидев Эмму, и приподняла бровь, молча спрашивая, всё ли в порядке. Блондинка протянула руку, и женщина взялась за неё, потому что за последнюю неделю этот жест стал для них совсем привычным. Их обоюдное желание быть ближе сделалось таким естественным, будто было врожденным.
Не сговариваясь, они пошли в спальню Реджины. В последнее время, они всё чаще засыпали тут во время своих ночных диалогов, если, конечно, им удавалось за разговорами вовремя вспомнить, что спать на диване в гостиной неудобно. Эмма утверждала, что Реджина просто не хочет лишаться подушек, которые так им обеим нравились. В темноте они вошли в комнату, и Реджина, отпустив руку Эммы, ушла в ванную. Эмма пошла в угол, где на стуле лежала одежда, в которой она обычно спала.
Блондинка быстро переоделась в майку и шорты. Звук слива и открытого крана сообщил ей, что теперь можно постучаться и войти в хозяйскую ванную, где они обе чистили зубы.
– Я уже сказала тебе спасибо?
– пробормотала Эмма. Внятно говорить ей мешала зубная щетка во рту.
Реджина сплюнула и, прополоскав рот, усмехнулась, глядя на Эмму в зеркале:
– Ну, может, раз или два.
Девушка рассмеялась и, положив щетку на раковину, повернулась к Реджине.
– Тебе понравилось?
– неуверенно спросила та, накрывая руку Эммы своей.
– Это был лучший День рождения в моей жизни, - честно ответила девушка и, взяв Реджину за руку, повела её в комнату.
– Ну, может, мы в следующем году побьем этот рекорд?
– Насчет этого… - нерешительно протянула Эмма, откидывая одеяло на своей половине кровати.
– Ты вернешься, - настойчиво сказала Реджина и выжидающе глянула на блондинку, проверяя, посмеет ли та спорить.
– Знаю, - усмехнулась Эмма.
Реджина, удовлетворенная ответом, кивнула, но, когда она откидывала одеяло, движения всё еще были напряженными. Присев на кровать, женщина начала наносить на тело крем, как делала это каждый вечер. Легкий запах лаванды окутал Эмму, когда Реджина, зачерпнув немного крема, провела ладонями по своим обнаженным ногам. И Эмма в очередной раз заметила, как чувственно выглядит брюнетка, когда её ладони массируют стройные икры или когда кончиками пальцев она втирает крем в локти.