Письма В. Я. Брюсова Г. Чулкову

Брюсов Валерий Яковлевич

Лишь его слуга мгновенный, Робеспьер или Мара [24] .

Так понятнее. Но мыслимо ли мне сказать или? Кажется, немыслимо. В следующей строфе подлинное чтение:

И над нами загудела

«Над полем» лишь для цензуры. Если хотите, можно восстановить подлинное чтение после цензора, в корректуре.

P.S. А. М. [25] пишу завтра.

XIX

24 авг. 1905 г.

Дорогой Георгий Иванович. Я мог бы дать для сентября следующие переводы из Верхарна:

24

Брюсов пишет о своем стихотворении «Знакомая песнь». Оно было напечатано в N N 10–11 журнала, вышедшего тогда уже без предварительной цензуры. Запрещенная строфа читается

так:

Это колокол вселенной С языком из серебра, Что качают миг мгновенный Робеспьеры и Мара.

25

А.М. – Александра Михайловна Моисеева. См. письмо Х-е.

1. Depart. (Poemes, II, 141) («Исход» (Поэмы) (фр.))

2. Le Banquier. (Les Forces tumultueuses, 47) («Банкир» (Буйные силы) (фр.))

3. Le Fleau. (Les Villes tentaculaires, 75) («Мор» (Города-спруты) (фр.)).

4. Les nombres. (Poemes, II, 187) («Числа» (Поэмы) (фр.))

5. Vers le Futur. (Les Villes tentaculaires, 209) («К будущему» (Города-спруты) (фр.)) Эти переводы могут быть у Вас приблизительно к понедельнику. Везде только придется исключить «Les nombres», где есть стихи, мне не удавшиеся. Перевод «Кузнеца» (того, что был напечатан в сборнике Знания IV), я, по просьбе Миролюбова, послал в «Журнал для всех», но думаю, что он не подойдет ему (слишком длинно и много «декадентского»), тогда буду располагать и им. Сообщите же, прошу, высылать ли эту груду стихов. И как тогда быть со стихами «Из современности»? Нельзя же в одной книжке «Вопросов» напечатать столько стихов одного Валерия Брюсова. А с другой стороны, современность через несколько месяцев перестанет быть современностью, и для меня лично гораздо важнее напечатать свои оригинальные стихи, чем переводы.

Вы правы. Патриотизмом, и именно географическим, я страдаю. Это моя болезнь, с разными другими причудами вкуса, наравне с моей боязнью пауков (я в обморок падаю при виде паука, как институтка). У меня есть еще начатое и неоконченное (уже безнадежно) стихотворение, которое очень нравилось тому самому А.С. Ященко [26] .

Я люблю тебя, Россия, за торжественный простор: Ты как новая стихия, царство рек, степей и гор…

Четыре стиха Вл. Соловьева, приведенные Вами, меня очень соблазнили.

26

Относительно А.С. Ященко см. примечание четвертое (второе письмо).

Жду Вашего ответа на свои «Фиалки» [27] (печатного, не правда ли?). Статью о Верлэне приготовлю точно к октябрю. Но Вы мне ничего не ответили, полезны ли будут Вам переводы маленьких рассказов (сейчас имею в виду новейший рассказ Альтенберга). Речь может быть только о полезности, ия настаиваю на бесплатности этих моих переводов.

Сердечно Ваш Валерий Брюсов

XX

27

Статья «Фиалки в тигеле». См. прим. 21 (шестнадцатое письмо).

28 авг. 1905 г.

Дорогой Георгий Иванович. В первые дни недели вышлю Вам Верхарна. «Кузнец» решительно у B.C. Миролюбова. Может быть, вместо него переведу «Трибуна» который начат. К октябрю приготовлю Верхарна. О «Цусиме» [28] напишу отдельно. Еще не могу решить, мыслимы ли эти стихи, без конца. М.6., уместно будет восстановить прежнее чтение, как заканчивалось стихотворение раньше. Пока шлите в цензуру так. Жду Вас в Москву.

Сердечно Ваш Валерий Брюсов.

28

Насколько я припоминаю, редакция «Вопросов жизни» предложила Брюсову выбросить последнюю строфу стихотворения, которая читалась так:

И снова все в веках, далеко. Что было близким наконец – И скипетр Дальнего Востока, И Рима третьего венец.

XXI

29 авг. 1905 г.

Дорогой

Георгий Иванович. Переписываю и во вторник высылаю Вам «Банкира», «Мор» и «К грядущему» Верхарна. Будет у Вас в среду (в крайнем случае, по вине почты, в четверг).

«Трибуна» и «Отплытие» могу выслать не раньше четверга-пятницы. Если поздно, не откажите известить.

Сердечно Ваш Валерий Брюсов

XXII

30 авг. 1905 г.

Дорогой Георгий Иванович. Против ожидания высылаю Вам сразу четыре стихотворения [29] Верхарна: «Трибун», «Банкир», «Мор» и «Города». Больше, вероятно, и не придется высылать, потому что все другие мои переводы, когда их ближе рассмотрел, оказались очень несовершенными. Да и в посылаемых стихах есть, говоря строго, многое, что нуждалось бы в поправках. Я был бы очень благодарен Вам, если бы Вы нашли возможным выслать мне корректуру этих стихов, хотя бы на то время, когда они будут у цензора: может быть, мне удалось бы найти замены некоторым мучащим меня выражениям. И еще больше был бы благодарен, если бы Вы выбрали время, рассмотрели мои переводы (может быть, даже с подлинником en regard (Напротив (фр.))) и прислали мне свои замечания.

29

Все четыре стихотворения появились в «Вопросах жизни» N N 10–11. Этот двойной нумер вышел без цензуры «явочным порядком».

Я столько работал над этими переводами («Мор» впервые переведен в 1900 г.), так «записал» их, что, сокрушаясь над мелкими неточностями, очень может быть, не замечаю крупных промахов.

Предоставляю всецело на Ваше усмотрение, нужно ли общее заглавие моим переводам, а также следует ли оставить то примечание, которое сделано мною к переводу «Мора», или такие оправдания перед читателями неуместны. Смущает меня «Мор» и с точки зрения своей цензурности. Нельзя ли растолковать цензору, что пьеса написана в намеренно наивном тоне, в духе примитивном, что в ней больше младенческой веры, чем кощунства.

А что сталось у цензора со стихами «Из современности»? Замены последней строфы «Цусимы» я не нашел пока. Если уж Вы беспощадны к этой строфе, – зачеркните, соглашаюсь, хотя и не без боли в сердце.

Сердечно Ваш Валерий Брюсов

XXIII

8 сент. 905 г.

Дорогой Георгий Иванович. Меня смущает Ваше молчание. Дошли ли до Вас мои переводы из Верхарна? [30] Посылали ли Вы их цензору? Что он с ними сделал? И со стихами «Из современности»? Простите эти вопросы, но на расстоянии 600 верст трудно не беспокоиться о судьбе своих стихов.

30

И сопровождающее их, довольно важное письмо.

Всегда Ваш. Валерий Брюсов

XXIV

10 сент. 905 г.

Дорогой Георгий Иванович. Ваша весть [31] повергла меня в полное отчаяние. Недаром я тревожился, и еще вчера писал Вам, спрашивая о судьбе своих стихов. Да, не очень-то помогают нам улиты-Кобеки и кастрированные Государственные Думы. Но что теперь делать с обломками моих стихов? «Цусиму», разумеется, печатать неуместно, неприлично. Оставшиеся две пьесы, думается мне, можно напечатать, сохранив (если оно не запрещено) прежнее заглавие и поставив цифры, при первом I, при втором V. Это в связи с анонсом, о котором Вы пишете, и о котором я всячески умоляю Вас – дать понять читателям, что они имеют дело с руинами. Но нельзя ли сделать еще две вещи? Во-первых, отстоять в «Гуннах» зачеркнутую строфу [32] , заменив злополучный стих так:

31

Мое сообщение о запрещении цензурою трех стихотворений Брюсова.

32

В «Гуннах» цензура вычеркнула строфу:

Поставьте, невольники воли, Шалаши у дворцов, как бывало, Всколосите веселое поле На месте тронного зала.