Письма живых
Шрифт:
— У русских не лучше, — лицо кэптена Френка Томаса перекосило гримасой.
— «Теннесси» отворачивает, — голос молодого унтера сорвался на тонкий свист.
— Сигнальте, радируйте на «Калифорнию», чтоб догоняли, — командующий эскадрой не терял присутствие духа.
Хотя ситуация тяжелая. Не надо быть семи пядей во лбу чтоб понять, чем грозит потеря строя и разрыв в дистанции.
— Они и так выжимают из котлов все что могут. На лаге 20 узлов, — слова командира «Норт Кэролайн» Томаса звучали приговором.
— Есть идеи? — Буффало Билл наклонил голову
Хэлси недаром получил это прозвище. Чертовски упрямый, энергичный и не дурак подраться. Сейчас ему требовалось решение как выкрутиться из передряги куда сам же и влез.
— Первым «Босфор». Одну башню ему точно сковырнули, видите: чередуются двухорудийные залпы.
— Продолжай сынок.
— Поворот оверштаг и наваливаемся на второй линкор. Быстро бьем его вместе с «Калифорнией».
— Разворот, — Хэлси задумчиво поскреб шею. — Стоит попробовать. Готовьте приказы.
В голове упрямого адмирала вырисовывался план.
Очередной полный залп лег за кормой «Босфора». Второй корабль линии тоже вышел из месива всплесков. Американцы скорректировали углы наведения, вновь пошли накрытия, однако все больше снарядов ложилось перелетом.
— Увеличили ход и сокращают дистанцию. Кому-то там очень не терпится нас добить.
— Садятся нам на голову, — сообразил начальник штаба.
Многим в головы вдруг пришли мысли о схемах бронирования, диаграммах и таблицах бронепробития. В воздухе повис один вопрос: а выдержит ли броня? Новые американские линкоры рассчитывались на бой в условиях хорошей видимости на дальней дистанции. Великолепное горизонтальное бронирование компенсировалось, увы, не слишком толстыми и высокими поясами. Нельзя во всем быть сильным, особенно в жестких рамках ограничений водоизмещения.
Флагманский линкор русских перенес огонь на «Норт Кэролайн». Уже вторым залпом снаряд прошил тонкую взводную палубу, прошел над кормовым траверзом и ударил в барбет башни. Броня устояла, но все понимали, долго так везти не будет.
— Поворот «Все вдруг», — решился адмирал.
Хэлси прекрасно видел, у противника преимущество в скорости. Старушка «Калифорния» никогда не отличалась резвостью, а сейчас банально тормозит эскадру. Это если не считать державшийся по левому борту горящий скаутским костром «Теннесси».
Маневр русских понятен, оба линкора ведут огонь по «Норт Кэролайн», скоро «Калифорния» не сможет задействовать кормовые башни, курсовой угол неумолимо уменьшается.
В рубке «Моонзунда» вовремя заметили маневр американцев. За эти минуты дистанция еще больше сократилась. Русские линкоры накатывались на противника стальной неумолимой лавиной. Они шли как два огнедышащих дракона, или ангела смерти, прекрасные и ужасные в своей сокрушающей мощи.
— Сообщение с «Босфора», — молодой безусый мичман чуть заикался. — Попадание в башню. Вышла из строя левая пара орудий.
— Первая, или вторая?
— Если Евгений Александрович счел нужным нам сообщить, он потерял половину второй башни, — ответствовал командующий эскадрой.
—
Разговор прервал рапорт с верхотуры главного директора. Замечены две вспышки на корме вражеского флагмана. Впрочем, из рубки и так прекрасно видели взрывы в районе башни американца. Через минуту «Норт Кэролайн» ответила полным залпом. Повреждения не сказались на огневой мощи линкора.
— Попробуем торпедную атаку? — предложил контр-адмирал Эссен. — Солнце низко. Скоро стемнеет.
— Не получится, — Гейден покачал головой. — Отобьются.
Рядом и за американскими линкорами маячат крейсера и эсминцы. По всему, свора у противника не меньше, чем у русских. Особые опасения у вице-адмирала вызывала державшаяся на особь пара пятибашенных крейсеров. Все циркуляры по флотам требовали не ввязываться с «Бруклинами» в бой на ближней дистанции. Неизвестно, какие решения американские корабелы втиснули в башни, но скорострельность установок этих кораблей потрясающая. Недаром эту серию кличут «шестидюймовыми пулеметами».
Еще полчаса обмена тумаками. Американцы восстановили разрыв в линии, бой шел пара на пару. При этом американцы отступали. Атмосфера в рубке наэлектризовалась. Чудовищное напряжение. Весы Фортуны пока балансировали в равновесном положении. Ни одна из сторон не имела преимущества.
Наконец, вице-адмирал Гейден распорядился отвернуть на курс отхода. Отрываясь от противника артиллеристы «Моонзунда» умудрились накрыть двумя залпами горящий и осевший с креном «Теннесси». Очень удачно, стоит сказать. Уже после войны, разбирая трофейные документы русская разведка нашла судовой журнал «Теннесси». Вахтенный офицер зафиксировал попадание русского снаряда с пробитием палубы и взрыв во втором котельном отделении.
Над океаном сгустилась ночь. Два русских бронированных динозавра уходили курсом норд-вест. Противника не наблюдается. Два больших эсминца в арьергарде ощупывают океан и небо лучами радиодальномеров.
Сейчас, когда горячка боя спала, люди на кораблях работают, не щадя себя. Аварийные партии заделывают пробоины, меняют разбитые приборы. Гальванеры с красными глазами ковыряются в нервах проводов автоматики и систем управления. В лазаретах сущий ад. Когда в стальных стенах рвутся снаряды калибром шестнадцать и четырнадцать дюймов, врачам приходится буквально по косточкам собирать тела.
Командир «Моонзунда» и вице-адмирал поздно ночью спустились в лазарет. Судовой врач даже не почтил их вниманием. Все понятно, человек в окровавленном халате со скальпелем и щипцами склонился над телом на столе. Молодой матрос стонал несмотря на наркотический сон. Два зазубренных осколка в ноге и кровопотеря.
В очереди еще больше двух дюжин тех, кого надо оперировать первыми. Не считаем легкораненых и тех несчастных, кого на сортировке определили в последнюю очередь. Им очень повезет если дотянут до того момента, когда врачи отработают тех, кого точно можно спасти. Неумолимая логика войны, жестокая циничная правда жизни — спасают тех, у кого есть шанс.