Письма живых
Шрифт:
На конец 43-го года окончательно одержала верх авиация. Она безраздельно властвовала над океанами. Морские сражения велись на дистанции в десятки миль. Противники могли и не видеть друг друга в оптику корабельных директоров. Теперь чистое безоблачное небо считалось хорошей погодой для тех, у кого больше палубных самолетов. А если со своей авиацией все плохо, подспорьем становилась непогода, уравнивающая шансы и выводящая из игры вражеские авианосцы.
Вице-адмирал Хэлси затребовал в рубку свежую метеосводку. Затем попросил штабных еще раз тщательно пройтись по докладам авиаразведки и перепроверить
— Все верно, мы исправили прокладку, — начальник штаба устало тряхнул головой и машинально протер красные от бессонницы глаза. — Рашен совершенно точно проходят Атку. Дистанция не больше ста миль.
— Хорошо. Что там с погодой?
— Иисус его знает, — ответственный за метеоразведку выглядел не лучше своего начальника.
Пока эскадра пробивалась через шторм на север, штаб работал. Люди сводили воедино разрозненные рапорты, доклады чудом прорвавшихся к вражеским берегам разведчиков, шифровки с подводных лодок. Именно от этих людей зависело буквально все. И даже не успех операции, а шансы вернуться домой из рискованного рейда.
— В районе островной гряды ветер уже должен стихнуть. Облачность низкая с разрывами. Волнение не даст рашен поднять самолеты, а нам уже не помешает стрелять. Идеальная погода, сэр.
— Идеальная погода, — повторил адмирал, потирая подбородок.
— Парни, все свободны. У, вас есть три-четыре часа чтоб выспаться. Вы мне нужны свежие злые и бодрые, а не как сонные суслики.
— Ты думаешь, под такую качку можно уснуть? — съязвил капитан первого ранга Браунинг.
— А ты попробуй, Майлз, — адмирал даже не посмотрел на своего начальника штаба.
Сам Хэлси чувствовал себя бодро. Казалось, шторм только подпитывал энергией этого неутомимого бойкого человека. Боец с внутренним стержнем, прочности которого могла позавидовать самая лучшая корабельная сталь.
На часах раннее утро по-местному. Как раз к тому моменту, когда эскадра выйдет на конвой солнце поднимется над горизонтом. Нескольких часов короткого ноябрьского дня вполне достаточно, если все правильно рассчитали. А если и нет, на кораблях есть радары. Артиллеристам и торпедистам достаточно. Тихоходные транспорты они как утки, жирная и беззащитная мишень.
Билл Хэлси налил себе из термоса кофе и поставил чашку на карту. Картинка отражала обстановку на сейчас. Именно в том виде, как ее поняли и трактовали люди адмирала. Все очень даже хорошо. Все замечательно. Последнее радио с подлодки пришло вовремя, оно очень помог уточнить обстановку. Большой конвой идет на Кадьяк. Ради этой цели и пробиваются сквозь непогоду линкоры под звездно-полосатым флагом.
С начала войны очень многое изменилось. Первоначальные ошибки, недооценка противника стоили крови, но это неизбежная плата. На конец 43-го года великолепная совершенная машина военной промышленности Штатов работала на полных оборотах. Темп выпуска военной продукции уже выше, чем у европейцев. О японцах и речи нет. Узкоглазые макаки оказались спринтерами. На длинной дистанции войны на истощение японцы выдохлись.
Хэлси
После того как европейцы изолировали Панаму, а затем немецкая пехота высадилась на перешейке пришлось менять все планы войны. Если изначально главным считался Тихоокеанский театр, то с прошлого года пришлось переносить центр тяжести операций в Атлантику.
Причина банальна — почти все верфи сосредоточенны в «старых» штатах на восточном побережье. На Тихом океане строятся только легкие корабли и суда, причем мощности явно недостаточны. Перегонять же линкоры и тяжелые авианосцы вокруг Южной Америки задача нетривиальная. Впрочем, этим летом американцы смогли, совершили невозможное. Новенький «Рендольф» и два легких авианосца со слабым эскортом прошли через океаны.
Операция стоила нервов и предельного напряжения всех сил. Одна только заправка кораблей в океанах целая эпопея. Однако, повторение такого перехода уже маловероятно. Риски запредельны. Противник предупрежден, а значит готов к перехвату следующей группы.
Не так все и плохо. В Атлантике усиливается флот, береговые базы насыщаются авиацией. При первом же подходящем случае адмирал Кинг воспользуется шансом и навяжет противнику сражение. Затем еще одно. Америка быстро строит новые корабли. Разведка и аналитики в один голос говорят, что в Старом Свете недостаток судостроительных мощностей. И противники все же разрозненны. Рыхлый союз всегда слабее одного кулака в железной перчатке.
Тихоокеанцам достаточно держаться. Надо только обороняться, беречь корабли и бить короткими дерзкими ударами, чтоб врагам скучно не было. Еще год, затем будет легче. Через отвоеванную Панаму и вокруг мыса Горн пройдут свежие силы.
От раздумий адмирала отвлек вызов на мостик. Командир корабля доложил, что на радаре засекли самолет.
— Какая дистанция? Где его пронесло?
— Пятнадцать миль. Уходит за корму по правой раковине.
— И черт с ним. Все равно никто не поймет, наш это или русский. И ничего он сквозь тучи не разглядел.
— Тоже так думаю. Но обязан был предупредить.
Хэлси промолчал. Он смотрел с мостика на прущий через шторм «Теннесси». Старый линкор на удивление хорошо держался. Конечно, корабль весь в пене, через бак перекатывались водяные валы, разлетались брызгами перед первой башней, водопадами скатывались с палуб. Дым из трубы клочьями стлался над водой.
Некогда сильнейший Тихоокеанский флот США ныне демонстрировал только жалкие остатки былых мощи и величия. Но он еще не потоплен, он может очень больно бить, появляясь там, где его не ждут. Это пока хватает. Японцы выдохлись, зацепились за острова, укрепляют периметр и сдают коммуникации. Русские завязли на стратегически невыгодном тупиковом направлении. По-хорошему, янки могут одним ударом разгромить русский флот, но тогда оголятся другие направления, японцы могут рискнуть на очередной наступление. Увы, не надеть одну штанину на две ноги.