Плач демона вне закона
Шрифт:
— Прости, — я сказала, извиняясь за свою маму.
Лицо Миниаса было по-прежнему пустым.
— Я не встречаюсь с ведьмами.
Мне стоило усилий не усмотреть в этом оскорбления, но Дженкс спас меня от демонстрации, какая я задница, зажужжав своими крыльями, чтобы завладеть общим вниманием.
— Позволь мне все прояснить, — сказал он, паря чуть выше липкого стола, одна рука на бедре, другая указывает покрытой пластиком скрепкой на Миниаса. — Ты потерял свою непыльную, хорошо оплачиваемую работу няни,
— Это не сложно — получить контроль над ним, — Миниас негодующе запротестовал. — Мы можем его поймать. Мы просто не можем его удержать после заката. Как я уже сказал, кто-то его призывает из заточения.
— И ты не можешь остановить их? — спросила я, размышляя о тех магических наручниках, которые использовали в ОВ, чтобы удержать практикующих лей-линейную магию от побегов из-под стражи с помощью лей-линей.
Миниас повернул голову, и его очки блеснули.
— Нет. Мы его ловим, сажаем в оковы, а потом солнце заходит, и он вырывается, свежий и отдохнувший. Он смеется над нами. Надо мной.
Я постаралась скрыть дрожь и сделала маленький глоток кофе.
— А есть идеи, кто это делает?
Мои мысли обратились к Нику, и кофе в желудке превратился в кислоту.
— Больше нет. — Его ботинки заскрипели по грязному полу. — Когда я узнаю, они будут мертвы.
Миленько. Я нашла под столом мамину руку и сжала ее.
— А у тебя есть подозрения, кто бы мог помогать ему? — в свою очередь спросил Миниас, и я заставила себя выдохнуть воздух.
Ник, подумала я. Но вслух я этого не скажу. Даже если он послал Ала, чтобы причинить мне боль, — потому что, если это Ник, я сама о нем позабочусь. Я почти физически ощущала взгляд Дженкса, который хотел, чтобы я сказала это, но я не буду.
— Почему вы не можете просто лишить его имени вызова? — сказала я, перебирая другие варианты. — Если вы это сделаете, никто не сможет его вызвать.
Лицо Миниаса — та часть, которая оставалась видимой под солнечными очками — напряглась. Он понял, я что-то недоговариваю.
— Нельзя уничтожить пароль. Он принадлежит только тебе, он твой. — Демон замялся, и я почувствовала, как собираются тучи. — Можно разве что с кем-нибудь обменяться.
Моя грудь сжалась, все мое существо забило тревогу.
— Кто-нибудь может обменяться с ним именем призыва, — с притворной легкостью бросил Миниас в звенящий от напряжения воздух. — В этом случае мы могли бы удержать Ала. К сожалению, из-за своей работы он относился к имени вызова крайне небрежно. Поразительно, но огромное число людей по эту сторону линий знает его, поэтому ни один демон по собственной воле это имя не возьмет. — Миниас уставился на меня. — У них нет причины для этого.
Мои пальцы сжались на чашке из вощеной бумаги.
— Так какое отношение это имеет к моей дочери? — спросила моя мама низким голосом, в котором слышалось предупреждение. Страх заставил ее взглянуть сквозь буфер из случайных рассеянных мыслей, которым она маскировала боль, вызванную папиной смертью.
Миниас поправил очки, давая себе, таким образом, время взвесить эмоции за нашим столом.
— Я хочу, чтобы ваша дочь обменялась паролями с Алом.
— Ни за какие фэйрийские коврижки! — рассыпаемая Дженксом пыльца была настолько темно-красной, что казалась черной.
— Категорически нет, — эхом отозвалась я. Затем нахмурилась и откинулась на спинку стула.
Миниас невозмутимо добавил корицы в свой кофе.
— Тогда он тебя убьет. И меня это не волнует.
— Очевидно, волнует. Или тебя бы здесь не было, — резко сказала я. — Вы не можете его задержать без моего имени. Я — живая или мертвая — вас не интересую. Только имя.
Моя мама сидела упрямая и несчастная.
— Вы уберете с нее демонские метки, если она сделает это? Все метки?
— Мама! — воскликнула я. Я и не подозревала, что она знает о моих метках.
Ее зеленые глаза были полны боли, она взяла мои холодные пальцы в свои.
— Твоя аура запачкана, дорогая. И я смотрю новости. Если этот демон сможет удалить твои метки и очистить ауру, то ты должна, по крайней мере, узнать, что он тебе предлагает, какие будут последствия и побочные эффекты.
— Мама, это не просто пароль, это — имя вызова!
Миниас посмотрел на мою маму с новым интересом.
— Это имя вызова не станет твоим, — объяснил он. — Самое большее, ты будешь несколько месяцев получать переадресованные вызовы Ала.
Я убрала руку от мамы; мне не хотелось соглашаться.
— Ты говорил, что я должна выбрать имя, которое никто не сможет узнать. Если кто-то его выяснит, он сможет сделать мою жизнь несчастной. Представляешь, сколько народу знает имя Ала? Я понятия не имею, но явно больше, чем мое.
Сказав это, я встала из-за стола. Стул затрещал, вибрация прошла по всему моему хребту и заставила меня задрожать.
— В этом и смысл, ведьма, — отчеканил Миниас, превращая последнее слово в оскорбление. — Если ты этого не сделаешь, значит, ты хочешь умереть. Я вмешался сегодня вечером в надежде, что ты пожелаешь заключить договор. Но больше я не буду вмешиваться. Ты меня просто больше не волнуешь.
Меня ожгло страхом или, возможно, адреналином. Договор? Он подразумевал сделку. Сделка с демоном. Глаза матери умоляли меня, а Дженкс воинственно поднял свою кочергу.