Плакса
Шрифт:
Мне нравятся тишина и книги. И то, и другое позволяют поразмыслить над жизнью и всей этой философской фигней. Я понимаю, почему некоторые предпочитают вести жизнь затворника. Временами шум становится оглушительным, и единственный способ справиться с хаосом — прибегнуть к полному одиночеству.
Интересно, подходит ли мне такая жизнь?
Кажется расточительством заниматься тем, чем я занимаюсь, поскольку на накопленные деньги я могу безбедно прожить долгое время. Но занимаюсь я этим не по этой причине. Я делаю это, потому что хочу дать своей маме ту жизнь, которую она не дала мне.
— Рэв, —
Я вижу мисс Тэйлор, нашу преподавательницу по искусству, которая вглядывается в меня сквозь щель между стеллажами. Она прячется за книгой по современной истории.
— Нашел?
Кивая, я незаметно осматриваю узкий проход, чтобы убедиться, что мы одни.
Мы одни, так что я открываю свой рюкзак и достаю картину, которую скоммуниздил у Мари Вандербильт, и просовываю тубус в полку.
Мисс Тэйлор была моим хорошим клиентом, потому что у нее отменный вкус и она знает, где можно продать эти украденные художественные работы. Я не задаю вопросов: она платит, а я доставляю. То, что она работает училкой по искусству в местной старшей школе — отличное прикрытие, поскольку никто никогда не заподозрит ее балующейся преступной деятельностью вне рабочее время.
Она даже не заглядывает внутрь. Она доверяет мне, потому что в прошлом я никогда ее не надувал.
Она просовывает мне небольшой белый конверт, и по ощущению, я понимаю, что она сдержала свое слово и заплатила те десять штук, что я просил.
— Дай мне знать, что у тебя будет дальше.
Кивнув, я засовываю конверт в рюкзак и валю. Вот как все просто.
Я не нуждаюсь в тайном логове или в специальном кодовом слове, чтобы провернуть всякую фигню, потому что я делаю все на своих условиях. Я осуществляю контроль над всеми аспектами своей жизни, но когда я распахиваю дверь и вижу этого мудака Карсона, разговаривающего с Дарси, я осознаю, что она — единственное исключение из моего правила.
Внутри мгновенно вспыхивает ревность. Мне хочется выбить Карсону зубы, но вместо этого я наблюдаю, потому что так поступает умный грабитель. Понятия не имею, о чем они говорят, но очевидно, что Дарси полностью не оттолкнула его.
Хотя ни одна девчонка не отталкивает его.
Он высокий, мускулистый и обольстительный, как дерьмецо, так что я понимаю, почему женщины считают его привлекательным. Однако каждый раз, когда я вижу его физиономию, мне хочется вмазать ему в кадык. Образы этого действия переполняют мой мозг, и я радостно вдыхаю: мое счастливое место начинено насилием и выбитыми зубами.
Я вспоминаю костер, и хотя Дарси отвергла его ухаживания, понимаю, что это было не потому, что она не считала его привлекательным. Она сотворила это, поскольку, возможно, хотела поцеловать кого-то другого, и этот кто-то — я.
Без понятия, когда она успела забраться под мою кожу, но для меня это неизведанная территория. Мне это не по душе. Я знаю, что это игра, в которую я проиграю.
ШЕСТЬ
МОЛОЧНЫЕ
Я рано отправилась в постель, потому что сидеть с тетей и дядей и смотреть «Колесо фортуны» — это то, что я бы предпочла пропустить. Сейчас девять часов вечера, и я не могу уснуть, прокручивая видео-ролики на телефоне и пялясь на то, как гадалки на картах таро в ТикТоке втирают что-то о ретроградном Меркурии. Звезды за моим окном очень яркие, и кажется, что ночь борется с ними за то, чтобы быть темной.
Мой телефон вибрирует.
«Чтд?»
Приходит сообщение, и я закатываю глаза от того, каким ленивым стал мир. Неужели так сложно написать «что ты делаешь»?
Я не отвожу взгляд от текста. Не знаю, от кого оно.
Приходит еще одно сообщение.
«?»
О, иди нафиг. Я отвечаю большим пальцем вверх.
«Дарси…», — появляется третье сообщение.
«Кто это?» — отвечаю я, но нужно было написать «КЭ».
«Твой будущий благоверный», — отвечает норовистый отправитель.
«Вряд ли», — пишу я в ответ.
Мне так скучно, что я решила: наверное, это самое забавное, что у меня будет этой ночью.
«Выходи. Мы в Плэнете».
«Плэнет» — это местная закусочная, куда ходят все футболисты, чтобы отпраздновать свои победы и свести с ума всех завсегдатаев своим потным хвастовством.
«Карсон…», — печатаю я в ответ. Удивительно, но мое сердце начинает колотиться, и я ненавижу себя за это.
«Да, милая?»
«Я в постели», — пишу я, а сама думаю о том, во что переодеться, и интересно, заметит ли кто, если я выскользну из окна.
«Это что, приглашение?»
«…»
«Серьезно, приходи и потусуйся. Ничего странного, просто хочу увидеть твою милую мордашку».
Я не должна идти, но с каких пор я следую правилам?
Я встаю с кровати, напяливаю одежду и приоткрываю дверь спальни, чтобы выяснить, где мои надзиратели. На кухне лязгают кастрюли и сковородки, и я думаю, что этого шума вполне достаточно, чтобы замаскировать звук своего удирания через окно.
«Я иду»11, — пишу я Карсону с последующим, «заткнись».
«Хахаха… крутяк».
<