Пламенный клинок

Вудинг Крис

— А теперь Граб принимает поздравления и похвалы, — провоз гласил он.

— Во имя Принн, как ты узнал, что это ключ от сокровищницы? — изумленно спросила Орика.

— Дело в том, что Граб гений, — как бы невзначай бросил тот.

Они оттащили тело часового с дороги. Харод толкнул дверь, но безуспешно, а потом обнаружил рукоятки, хитроумно вделанные в изображения. Взявшись за них, он медленно потянул дверь на себя. Арен в предвкушении сжал кулаки, и его захлестнула волна злобного торжества.

«Ты был неправ, Гаррик. Мы сумели. Мы добрались!»

Как

только дверь отворилась, Скирда прошмыгнула внутрь. Остальные с осторожностью последовали за ней, подняв фонари, чтобы разогнать темноту. Они попали в круглое помещение, вдоль края которого располагались ниши с колоннами по бокам. Как и ведущая в него дверь, оно оказалось неожиданно маленьким. Арен воображал себе громадное хранилище, но сокровищница была скромной и непритязательной, со стенами из серого камня.

Все принялись исследовать темные углы. Глаза Граба загорелись алчностью, когда свет фонаря упал на сокровища принца, размещенные в нишах: доспех из ведьмовского железа, драгоценное ожерелье в стеклянной витрине. Также там имелась рукописная копия Деяний Томаса и Товена в переплете с золотыми застежками и эмблемой Святейших: книга и меч, выделанные из серебра и украшенные кроваво-красным рубином. Там были и всякие диковины из дальних стран: изящные ларцы для хранения мощей, череп гнавла в янтарной оправе, балахон из переливчатой чешуи неведомых рыб.

Но из всех этих сокровищ взгляд Арена притягивало лишь одно. На пьедестале, рядом с ножнами синего шелка, лежал Пламенный Клинок.

У Арена перехватило дух. Что бы ни говорили сказания, он считал Пламенный Клинок просто символом, который способен сплотить разобщенный народ. Исходившая от меча притягательная сила оказалась для него полной неожиданностью. Арен почтительно приблизился к Пламенному Клинку, размышляя, имеет ли право его взять. Казалось, даже Граб исполнился благоговения, на время позабыв привычку хватать все, до чего дотянутся руки.

Эфес Пламенного Клинка, выкованный из гладкого ведьмовского железа, был сработан с безупречным мастерством. Навершие украшала надпись на древнеоссианском языке, в нынешнее время позабытом всеми, кроме ученых. Рукоять была обтянута черной кожей, а поперечина изображала два водных потока, сливавшихся у пяты клинка. Но больше всего завораживало само лезвие из чистого пламениума, редчайшего из металлов. В свете фонаря оно отбрасывало грозные багровые отблески, похожие на отсветы угасающего огня, и в груди у Арена словно занялось пламя.

Все вело его сюда: гибель отца, побег из лагеря в Саллерс-Блаффе, переход через Скавенгард и дальнейшие злоключения. Он закалился, подобно мечу; сумел пробраться в сокровищницу Хаммерхольта и найти Пламенный Клинок. Гаррик заронил ему в голову мысль, которую Арен претворил в действительность. Пламенный Клинок звал его к себе, и он явился на зов.

Арен обхватил рукоятку ладонью и поднял меч. Пусть тот заключал в себе тяжесть столетий, но на вес оказался невероятно легким. Сказания говорили правду: теперь

Арен не сомневался, что этот меч вдохновит соплеменников. Достаточно просто его увидеть, чтобы в это поверить.

Арен так увлекся, что поначалу не заметил, как зудит ладонь. Лишь когда жжение сделалось невыносимым, юноша оторвал взгляд от Пламенного Клинка, и его радость сменилась ужасом. По руке, в которой он держал меч, расползались волдыри. Они набухали и лопались, сочась гноем, а под треснувшей кожей шевелились белые черви. Арен отшатнулся от пьедестала, еще сжимая в руке Пламенный Клинок, и тут новая боль пронзила ему голову. Он прижал ладонь к затылку, и от черепа внезапно отделился клок волос.

Хранилище наполнилось криками. Арен развернулся и увидел, что его спутники тоже отчаянно ощупывают кожу, выпучив глаза от ужаса. На теле никаких видимых отметин не было, но всех будто поразил тот же самый кошмарный недуг, что и Арена. Он попытался заговорить, но язык распух, а глаза переполнились слезами.

И тогда в дверях появились они: две фигуры, которые Арен надеялся никогда больше не увидеть. Клиссен — очкастый, источающий холодную злобу. И Тлен — затянутый в ремни, с изогнутым луком в руке и маской из мертвой кожи на лице. Позади них теснилось с полдюжины Железных Стражей.

Пламенный Клинок выпал из руки Арена, громко звякнув о каменный пол, а самого его скрутила такая судорога, что он рухнул на колени. Все они были беспомощны; даже Скирда корчилась на полу, кусая себя за бока. То была работа страхоносцев! Но от этого знания легче не становилось.

— Арен из Шол-Пойнта, — произнес Клиссен. — Вот так встреча.

* * *

Главный распорядитель поднес к губам половник с супом, готовясь оценить его качество, когда увидел Железного Стража, пробирающегося сквозь кухонную толчею. Он опустил половник и одернул камзол, а напуганный мальчишка-посыльный подвел стража к нему.

— Он спрашивает старшего, — пробормотал мальчишка, отчаянно желая убраться подальше. При виде двойного креста даже невиновные чувствовали себя преступниками.

— Спасибо, Малек, можешь идти, — сказал распорядитель. Посыльного не пришлось уговаривать.

Страж выглядел чересчур неопрятно для своей должности: небрежно выбритый, с ввалившимися глазами, потрескавшимися губами и красными отметинами в уголках рта. Распорядитель с подозрением посмотрел на него, но все-таки спросил:

— Чем могу служить?

— Меня прислал старший охранитель Клиссен. Принцу может грозить опасность, и нам нужна твоя помощь. — Раскатистый голос стража звучал властно.

Распорядитель напрягся.

— Разумеется! — ответил он. — Окажу всяческое содействие.

— Принц сейчас на пиру? — спросил страж.

— Мы только что подали главное блюдо.

— Сколько при нем вооруженных людей?

— Один телохранитель. Больше никому не дозволяется носить меч в присутствии принца.

— Слава Вышнему. А входов и выходов сколько?