Пламенный лед
Шрифт:
Если еще находясь в московском Шереметьево, Лиза испытывала относительную уверенность в их с Максом силах, то уже на следующее утро уверенность ее значительно поблекла. А это было плохо. Потому что Лиза понимала, что поддается тревоге и внутренней панике. Спортсмены здоровались друг с другом, улыбались, некоторые так и вовсе делились впечатлениями о промелькнувшем лете. Лиза тоже улыбалась, улыбалась она хотя бы потому, что за улыбкой было проще скрыть волнение. Улыбалась она, когда знакомые останавливались, чтобы поприветствовать ее, улыбалась, когда ее спрашивали о здоровье, улыбалась, когда ей желали удачи. Она
А потом настал первый соревновательный день.
– Лиз, ты что такая бледная? – Соседка по комнате все-таки заметила ее нервозность и тут же полезла с расспросами.
Меркулова отмахнулась и натянула дежурную улыбку. А после, в ванной, несколько минут грела руки под струей теплой воды. Посмотрела на себя в зеркало, набрала в легкие побольше воздуха и выдохнула. Глаза у нее лихорадочно блестели и казались огромными. Лицо и в самом деле было бледным, а волосы висели спутанными прядями.
Душ пошел ей на пользу: она нашла в себе силы спуститься в ресторан, выпить чашку горячего чая и съесть несколько ложек вязкой овсянки.
С Максом они встретились уже перед самым выходом из гостиницы. Тот выглядел абсолютно спокойным и отдохнувшим. Уверенный взгляд красивых синих глаз придавал его облику еще больше притягательности, и Лиза никак не могла осудить двух немок, обернувшихся, чтобы улыбнуться ему.
Сердце бухало, когда она вышла на лед для разминки. Так странно было видеть тут же, рядом, еще несколько спортивных пар, готовящихся побороться за пьедестал. Не девочек-одиночниц, а пар. Лизе стало по-настоящему страшно. Кожа покрылась противными мурашками, засосало под ложечкой, сердце застучало, словно у загнанного зайца. Девочка, проехавшая мимо, была сантиметров на восемь ниже Лизы и на ее фоне выглядела совсем крохотной.
– У тебя руки ледяные.
Оказывается, Макс успел сжать ее ладошку, а она и не заметила.
– Ничего.
Лиза быстро скользнула взглядом по трибунам. Выступали они вторыми, нужно было собраться и взять эмоции под контроль.
Они выполнили тройной флип, повторили подкрутку и вращение. На выезде с прыжка Лиза покачнулась, но сумела устоять на ногах. Несмотря на то, что этот прыжок всегда давался ей труднее остальных, во время тренировки проблем с ним у нее, как правило, не возникало, а тут… Макс только недовольно глянул на нее, но ничего не сказал.
Костюмы для короткой программы у них были довольно простые: у Лизы легкое платье цвета слоновой кости, доходящее до середины бедра, и коротенькие ажурные перчатки без пальчиков, скрывающие только ладошку, у Макса – черные брюки и рубашка с глубоким клинообразным вырезом, отделанным по краям витиеватой вышивкой в тон наряда партнерши. Она на свету, его скрывает цвет ночи. Они стояли у бортика в ожидании приглашения, но голос диктора все равно прозвучал внезапно.
Спортсмены заскользили по льду под зрительские овации и, доехав до центра катка, замерли. Лиза позади Макса, близко, щекой касаясь его спины. Руки ее лежали на его плечах, глаза были закрыты. Их пара вызывала особый интерес, их ждали. Фигуристка, вернувшаяся в спорт после тяжелейшей травмы, фигуристка, вставшая в пару с партнером, нанесшим ей эту самую травму… Меркулова и Самойлов. Каждое спортивное издание сочло своим долгом вытащить на свет историю с Лилей и Сергеем, выдвинуть несколько собственных предположений на тему «что дальше» и подлить масла в огонь неоднозначными намеками.
Макс был собран.
В уголке слез и поцелуев она кисло улыбалась, молча дождалась выставления оценок и молча ушла в раздевалку.
А на следующий день снова упала с первого же элемента, потом угробила каскад, запорола вращение и ковырнулась на ровном месте. И все это на фоне идеально чистого катания Макса. Сидя на диванчике между Самойловым и Мироновым она кусала губы и сжимала в руках маленького плюшевого медвежонка, брошенного на лед кем-то из зрителей. В камеру смотреть не было сил, на партнера и тренера – тем более. После объявления оценок Макс, не говоря ни слова, встал. Лиза подняла на него виноватый взгляд мокрых глаз, но он даже не обернулся. Она всем своим существом ощущала его разочарование и гнев. Подумалось, что если бы он мог придушить ее, он, вероятнее всего, так бы и поступил. Она все испортила. Завалила все, что только могла завалить. Самоуверенная идиотка!
Миронов поймал Макса, когда тот вышел из раздевалки.
– Задержись на минуту.
Оба мужчины были мрачными, как небо над морем в шторм. Разговаривать не хотелось ни одному, ни другому. Но Женя понимал, что промедление может дорого стоить им всем, а Макс решил, что проще выслушать тренера сейчас, чем откладывать все на потом. Хотя о чем тут можно говорить…
– Где твоя партнерша? – спросил Женя.
Вопрос Макса немного удивил, но удивление моментально сменилось раздражением.
– Понятия не имею, - выплюнул он, помрачнев еще больше. Глаза стали холодными, на скулах заходили желваки.
Женя примерно такого ответа и ждал. Он знал, что Лиза уже уехала в гостиницу. Собралась моментально, переоделась и сбежала. Иначе и не скажешь. Прятала от него глаза, в то время как он пытался с ней поговорить, отворачивалась, а потом, улучив момент, когда его окликнул немец из судейской бригады, просто сбежала.
– Послушай, Макс… - Евгений задумчиво качнул головой и, поджав губы, напряженно выдохнул. – Лиза другая. Не такая, как Алиса и даже не такая, как… какой была твоя сестра.
– Что ты имеешь в виду?
– Лизе нужна твоя поддержка. Твоей бывшей партнерше это было не нужно, а Лизе нужно. И если ты хочешь, чтобы у вас что-то получилось, учти это. Не порть все сам.
– А есть что портить? – ехидно усмехнулся Самойлов и хмыкнул.
– Тебе решать, Максимилиан, - очень серьезно проговорил Миронов. – И ей сейчас куда хуже, чем тебе. С Алисой вы катались вместе, но партнерами никогда не были. С Лизой у тебя все может сложиться иначе, но для этого ты должен думать не только о себе, но и о ней.
По дороге к гостинице Макс размышлял над словами тренера. Злился и думал, а потом опять злился. Никакого внутреннего равновесия достичь ему так и не удалось, но он все же решил сходить к Лизе хотя бы затем, чтобы… Да чёрт его знает, зачем!
Он постучал в дверь ее номера, но ответом ему послужила глухая тишина. Ни шагов, ни шорохов - вообще ничего. Либо Меркулова затаилась и сидит, как мышка, решив, что показываться кому-либо на глаза сейчас себе дороже, либо ее в самом деле просто нет. Но если ее нет в гостинице, то где она? Макс вдруг осознал, что к злости прибавилось еще и беспокойство. Он почему-то вспомнил, какие холодные руки были у нее во время разминки.