Пламя для Снеженики
Шрифт:
Я молча указала ему на Марессу, мол, цепи и ключ находятся у нее.
Теперь мы двигались медленнее, заставляя Пушистика волноваться все сильнее и сильнее. Я тоже изрядно переживала и надеялась на милость богини и собственную ведьмину удачу.
В одном нам, как оказалось, повезло. Пройдя через огромный зал, в котором властвовали мрак, холод и сырость, а кроме высоких колонн, покрытых росписью, смотреть было не на что, мы попали в длинный коридор, стены которого покрывали мозаичные панно. На них был изображен Артуар, ведущий армию изменчивых
— Он был здесь совсем недавно, но ушел!
— Кто он? — я оторвала взор от стены и поглядела на него.
— Тот, кто разбудил нас с отцом, но здесь сидит эта ведьма! — теперь в очах изменчивого застыл лед.
— Инара? — уточнила у меня Маресса, и я, кивнув ей, взволнованно вопросила:
— А девочки там?
Рэн прикрыл глаза, а после произнес:
— Да, ваши родственницы, ведунья Колючкина, находятся где-то в конце этого тоннеля.
Торотигренок тоже торопился вперед, и Маресса воскликнула:
— Тогда чего мы стоим?
Лийта оказала ей пламенную поддержку:
— Уж с Инарой мы легко справимся!
Я кликнула Пушистика, подняла его с пола и пошла за ними, не забывая присматривать за Рэном. Не нравилось мне все это, чуяло сердце, что где-то таится подвох — ну не может все так просто закончиться!
За последним поворотом коридора, освещенного яркими огненными мотыльками, располагалась крепкая с виду, обитая полосками серебра дверь. Три ведьмы подбежали к ней, и Маресса первой ухватилась за медную резную ручку. Я бросила косой взгляд на изменчивого и успела увидеть его коварную ухмылку, некрасиво исказившую черты необычного лица.
— Стойте! — выкрикнула я, но мое предупреждение, к сожалению, запоздало.
Маресса, потянув дверь на себя, резко распахнула ее, а на пороге нас встречал отец Да'Айрэна.
— Вы знали и нам не сказали! — прошипела я, а Пушистик выгнул спину, показывая свои небольшие, но острые клыки врагу.
— А вы не спрашивали меня, кто еще скрывается за дверью, — криво улыбнулся Рэн, и я подавила в себе желание ударить его. Изо всех сил, так чтобы он упал!
Успокоила торотигренка, а заодно и сама угомонилась. Родитель Да'Айрэна тем временем издевательски поклонился, приветствуя нас, и проговорил:
— Прошу! — а затем он посмотрел на своего сына. — Здравствуй!
— Вот мы и встретились, отец, — отозвался Рэн, и я нелюбезно дернула его за цепи, заставляя идти за собой.
Притихшие ведуньи медленно прошли в зал, я, вцепившись в Да'Айрэна мертвой хваткой, шла за ними. Пушистик был отпущен, оставалось надеяться, что торотигренок сумеет позаботиться о себе.
Мы вошли в круглый зал, совершенно пустой, не считая алтаря, стоящего в центре исчерченного рунами пола. Рисунок явно намекал на то, что когда-то в этом помещении приносили жертвы. Мою догадку подтверждало и то, что сейчас на алтаре лежала связанная Аниика. Алийта сидела у дальней стены, а караулила ее довольная Инара.
— Вот и попались мыши в клетку! —
— Давно собиралась тебя заменить, — со злостью поведала Маресса, — вот только повод подходящий найти не могла!
— А и не найдешь уже… не успеешь! — презрительно бросила Подболотова.
Я перевела взор на дочку, и Солнышка рванулась ко мне, но пальцы Инары, крепко держащие ее за плечо, не позволили малышке сдвинуться. От боли она вскрикнула, и я, смерив Подболотову уничижительным взором, промолвила:
— Тебе не жить!
— Боюсь, боюсь, — усмехнулась она. — Скоро вы все умрете! Наш предводитель четырех стихийник!
— Уже трех! — с пакостной улыбкой сообщила ей Лийта. — Вы, наверное, не знаете, но я вам скажу — Тилл и Артуар превращены Эрией в статуи, так что их подопечные теперь лишены магии!
— Глупая ведьма! — вместо Подболотовой ей ответил изменчивый. — Даже если это и так, то я все равно сильнее вас, как и…
— Молчи! — велела ему Инара, а Маресса, яростно сверкнув глазами, вкрадчиво спросила:
— Как кто?
— Ваш брат, государыня, — ехидно отозвалась Подболотова.
Я решила вступить в разговор:
— Может, не будем праздно болтать, а обсудим условия обмена! Я освобожу Да'Айрэна, если отпустите моих родственниц!
— Очередная глупая и вдобавок самоуверенная ведьма! — пренебрежительно высказался изменчивый. — Мой сын уже свободен, в отличие от этих девчонок!
Веснушка, лежащая до сего момента без движения, всхлипнула, пошевелилась и распахнула заплаканные глаза. Я ободряюще улыбнулась ей, хотя уже ни в чем не была уверена.
— Разве? — преувеличенно сильно удивилась я, не выказывая своих истинных чувств, стараясь отвлечь самого опасного врага.
Изменчивый совершенно не впечатлился, только гадко оскалился и молвил:
— Ваши цепочки — это только видимость пленения, а не сам плен!
Я посмотрела на Рэна и убежденно заявила:
— Эти цепи ковали в Подземье, и их не так просто разорвать! Так что не обольщайтесь! — подарила и отцу, и его сыну глумливую улыбку.
— Ты умрешь первой! — объявил мне старший изменчивый.
— Посмотрим! — смело улыбнулась я, буквально прилипнув к Да'Айрэну.
— Освободи меня, — с угрожающими нотами в низком голосе повелел он.
Инара с гадкой улыбкой на лице нарочито медленно приблизилась к Веснушке и произнесла:
— Начнем обмен! Ты освобождаешь его, — показала на Рэна, — а я — ее! — теперь рука ищейки указывала на мою сестру.
Я посмотрела на Марессу, у которой был ключ от кандалов, и она, со вздохом, подошла и отстегнула цепи. Теперь все, ожидая подвоха, смотрели на Подболотову, и она, выхватив кинжал из ножен, резким ударом рассекла веревки удерживающие Веснушку на алтаре. Сердце мое при этом чуть не выпрыгнуло из груди, кажется, я судорожно дернулась, глядя на это действо. Выдохнуть свободно не получилось, все тело было напряжено, а разум жаждал наказать обидчиков.