Пламя для Снеженики
Шрифт:
Ведуньи застыли, дружно распахнув очи, а я улыбнулась. Тем, что на нее перестали обращать внимание, воспользовалась Подболотова и кинулась к выходу. Опомнившиеся подруги с руганью ринулись за ней. Я поднялась и потянула за собой сестру. Когда добралась до Да'Айрэна, то Алийта уже отпустила его, и я заметила, что по губам изменчивого при взгляде на мою девочку скользит загадочная улыбка. Я невольно призадумалась, но Солнышка отвлекла меня:
— Мамочка, а можно дядя изменчивый поживет с нами, пока не найдет себе новый дом?
Я чуть не закашлялась, как только представила
— Маленькая ведунья, благодарю вас за заботу, но боюсь, что в вашем доме мне будет тесно! Мы, изменчивые, любим простор!
— А-а-а, — разочарованно протянула Алийта, — ну тогда заходите в гости.
— С радостью, — ответил ей Да'Айрэн, заставляя меня поморщиться, будто от боли.
В зал, вызывая наш интерес, влетела раздосадованная Ветла и спросила:
— Вы идете? Здесь, скорее всего, ловить больше некого!
— Что с Подболотовой? — обеспокоилась я.
— Сдо… точнее померла!
— Как? — обомлела я.
— Бежала так, что подвернула ногу, скатилась с лестницы и сломала себе шею! — поведала Синеглазка.
— Так ей и надо! — жестко отозвалась Веснушка.
— Идемте, — вздохнула я.
На крыльце древнего храма сидели удрученные случившимся Маресса с Лийтой. Заметив нас, государыня мягко улыбнулась девочкам и сказала:
— Хорошо, что мы вас спасли, но плохо, что так и не нашли моего брата…
— А теперь и не найдем, — с безнадежным вздохом оповестила Лийта, — все, кто его видел мертвы…
— Не забывайте обо мне, ведуньи, — подал голос Рэн, — я сумею узнать лиходея по запаху!
Лийта и Ветла воспряли духом, а Маресса пожала плечами, и вдруг из-за моей спины вышла Веснушка и вполголоса сообщила:
— Я видела его и сумею узнать.
— И я! — воскликнула Алийта.
Я строго взглянула на них обеих и выразительно на подруг. Государыня кивнула и постановила:
— Возвращаемся, путь домой не близкий, да и дорогу сюда надобно запомнить — пошлю ищеек — пусть занимаются делом!
Я перевела взор на Рэна, и он ответил на мой безмолвный вопрос:
— Я вернусь в Асодар, а там подумаю, чем себя занять!
— Только не забывайте, что должны помочь нам в поисках моего нежданного братца! — погрозила ему Маресса.
— Не забуду, — пообещал изменчивый и жестом предложил нам идти вперед.
Памятуя о том, каким образом он в прошлый раз пересекал озеро, я поторопила девочек. Солнышка прижимала к себе торотигренка и выглядела уставшей, но вполне спокойной, чего нельзя было сказать о Веснушке. Я поняла, что нужно с ней серьезно обо всем поговорить, обсудить и решить, что делать дальше.
Ночью, сидя рядом со спящей дочкой, услышала за стеной горестные рыдания сестры. Встала и, сходив на кухню, принесла ей свежезаваренного успокаивающего взвару. Говорить ничего не стала — каждый имеет право пережить свое горе в одиночестве. На пороге Веснушка остановила меня и, подбежав, порывисто обняла. Я прижала ее к себе, погладила по голове, понимая все ее чувства. Вдруг кузина отстранилась и удивленно захлопала глазами.
— Что? —
Веснушка чуть улыбнулась, склонила голову на бок и, утерев слезы, сказала:
— Ягодка, разве ты ничего не чувствуешь?
Я нахмурилась, и она пояснила:
— Да у тебя же ребенок будет… а у меня племянник…
Я села на пол, разом осознав, отчего последние недели вела себя столь странно… Только подумать — ребенок Рона — в душе поднялась целая буря различных эмоций, и я разревелась от счастья.
Эпилог
Говорят, что у всех дорог есть конец, но иногда конец похож на начало, даже если ты прошел очень длинный путь.
Ох, сколько же мне пришлось написать писем и скольких воронов загонять до полусмерти прежде, чем я сумела оправдаться перед «папенькой» и перед Эфероном, а также убедить последнего не срываться с места и не бежать ко мне, дабы отругать лично за проявленное легкомыслие! И это он еще не знал о моей беременности! Я боялась, что Рон примчится в Омбрию, как только узнает о будущем ребенке, и тогда точно привлечет к себе внимание Эрии, а я совсем не была уверена в том, что на этот раз сумею спасти его! Поэтому никому из подземцев, даже матушке не говорила о своем положении.
Жизнь постепенно входила в привычную колею: на семейном совете было решено продать дом тети Алтеи, и Аниика теперь жила с нами. Сестра тревожила меня все больше и больше, так как не желала обсуждать все произошедшее и замыкалась в себе, прячась в раковину, будто морской моллюск от опасности. Если я затрагивала тему их с Алийтой пленения, то Аниика поспешно уходила от разговора и сводила все к моей беременности, которая, к слову сказать, проходила замечательно. Солнышка радовалась предстоящему событию и во всем помогала мне, особенно старалась она в выборе имени брату. То, что ребенок родится не ведьмаком, я была уверена — это беспокоило, но о плохом старалась не думать — будем решать проблемы по мере их поступления!
Так прошло три месяца, и в Омбрию пришла ранняя весна, приведя за собой капели, пригласив в наш край южные ветра и солнечные лучи. Маги в Озерном больше не появлялись, но сделано это было для их же блага. И Маресса, и Фирион, обмениваясь частыми письмами, опасались, что многие жители Озерного и Студеного, узнав о том, что огневики лишились своей магии, возжелают начать войну с ними заново. На поиски пропавшего брата правители решили отправить в Солнечный ведьм, включая Аниику и Лийту. Последняя в итоге передумала, так как узнала о своей беременности, и теперь мы вместе готовились к рождению детей. Отряд повелели возглавить Ветле, чему Синеглазка втайне радовалась, а я надеялась, что в Виоре подруга сумеет наладить отношения со своим магом. С Райтом мы обменивались весточками, в которых я ругала неугомонного огневика и обещала побить его при встрече за то, что он сделал. Ладов посмеивался над моими угрозами и высказывал пожелания свидеться, а еще клятвенно заверял меня, что присмотрит за Веснушкой, когда та приедет в столицу Солнечного.