Пламя и лёд
Шрифт:
– Вы полагаете, что нашествие оборотней в городе людей связано именно с Файдайером?
Король неуверенно пожал плечами:
– Я ни в чем особо не уверен, Альви, но скоро сюда придут мудрые братья, и мы откроем магическую дверь Хранилища, чтобы своими глазами увидеть то, как Хранилище Аватаров встретило незваных гостей.
Аль-эм-Ашвул презрительно посмотрела на своего господина.
– Если там действительно есть Аватары, то, скорее всего, мага-неумеху быстро превратят в одного из духов вечности, стоящих на страже ворот, а вампиру назначат какое-нибудь коварное
Король молча выслушал комментарий воительницы и задумчиво посмотрел на магическую стену, ставшую белой и плотной, как яичная скорлупа.
– Посмотрим, посмотрим, Альви. Такого развития событий даже я спрогнозировать не могу.
– Я с удовольствием разрежу тебя своим мечом на две аккуратные половинки. – Лжекрейн улыбался, капая своей зловонной слюной.
Никс очень пожалел о сломанном ноже, лезвие которого не один раз за эту ночь спасло ему жизнь.
Мысли о полюбившемся оружии и горечь утраты породили внутри наемника неясное чувство из гнева и радости, которое только придало ему сил. Нож, милый нож, поразивший грозного человека-тень и ранивший самого Файдайера – это оружие было достойно теплых воспоминаний, и как он удобно лежал в руке, прибавляя уверенности в так необходимой победе. А теперь варварский абордажный топор этого паука-переростка просто взял и разнес хорошее оружие на куски. Ну, это было уж слишком! Никс даже не вспоминал о полученных им порезах.
Летаврус просто напряг посильнее мышцы и в одно движение скинул давивший на оружие меч врага. Глаза, забрызганные кровью, выхватывали окружающий мир в ярких красных тонах, а из горла вырывался звериный рык.
Никс не заметил, как ногти на правой руке стали толще, превратившись в острые когти, им руководило в данный момент только желание поскорее победить в этой схватке.
Летаврус ловко подбежал к паучьему стражу и когтями нанес мощный удар по прикрытому слоями брони животу существа.
Когти без препятствий пробили панцирные щиты и вошли в паучье тело, точно оно было сделано из масла.
Лжекрейн громко зашипел, когда его желтая кровь полилась из открытой раны. Паучий страж поднял меч, готовясь обрушить тяжелую рукоять на голову врага, но свисавшие ветви растений и стебли лиан помешали ему вовремя нанести удар. От потери крови ноги стража подкосились, а организм стремительно слабел. Паукочеловек начал медленно оседать на влажную жирную землю. Никс не стал медлить, и нанес своими когтями еще один удар, на этот раз метя существу в горло. Но паукочеловек оказался сильнее тропического леса и в последний момент успел-таки нанести удар своим тяжелым мечом прямо по голове наемника. Только удар пришелся не острием, а рукоятью.
Щедрый фонтан крови, брызгающей из порезанной когтями шеи Лжекрейна, возвестил Никсу, что его удар пришелся точно в цель, но наемник этого уже не осознавал, так как удар большой силы сотряс его череп, вытрясая последние оставшиеся в голове мысли.
Летаврус не знал точно, сколько времени он пролежал в отключке, но проснулся
Летаврус чувствовал себя очень разбитым, а кровь противника так аппетитно щекотала ноздри, что наемник даже зачерпнул горсть странной жидкости и хотел восстановить свои силы, но тут же его организм отреагировал на это сильнейшим рвотным спазмом.
Не помня, как он это сделал, Никс быстро вскочил на ноги и со всей возможной скоростью стал убегать от трупа паучьего стража.
– Ловко ты придумал с лесоповалом.
Никс уже знал, кого он увидит, но все же законы этикета требовали, чтобы он повернулся.
Призрак с лицом Рутгера теперь просто стоял у наемника за спиной и осматривал поле недавнего боя.
Никсу очень хотелось что-нибудь сказать, но тошнота все еще не отпускала его, хотя уже и не была такой сильной.
– Понимаю, – призрак сочувственно посмотрел на наемника, – а тебе все же удалось избежать подставленной ловушки.
Никс с вызовом посмотрел на призрака.
– Кровь этого существа начинена сплошной отравой, особенно для таких существ, как ты. Стоило тебе проглотить хоть каплю его крови, и ты бы уже умер. И это случилось бы с тобой на самом деле. Здесь все реально, хоть ты находишься и в совершенно другом мире и месте.
Летаврус в страхе ощупал полученные им в бою раны.
– Зря волнуешься, Летаврус, – призрак дружески похлопал Никса по п л е ч у.
– Пока что твой организм работает за тебя, вовремя отражая и закрывая полученные в бою раны. Когда ты на минуту потерял сознание, тело тут же затянуло следы от ранений. Шрамы, конечно, останутся, но зато тебя будут сильнее любить девушки.
Никс в испуге провел пальцами, нормальными человеческими пальцами, по своему лбу. Действительно, шрамы от полученных порезов достойно бороздили его голову.
– Гд е я? – это Никс тоже очень хотел узнать, поскольку спектакль с магическими фокусами давно уже стал реальностью.
– Ты в том мире, где обитает родственное с тобой существо.
– Что это за существо?
Вместо прямого ответа призрак повернулся и махнул рукой.
– Вон там, в тридцати километрах отсюда, расположено подножие горы, на вершине которой растет исполинское дерево.
«Дерево, – Никс живо вспомнил разговор с Белваром, – Хранитель тоже говорил ему про дерево».
Опершись на трофейный меч, уже ставший наемнику своим, Летаврус поднялся во весь рост и спросил:
– Ты ведь должен делать меня мудрее, не так ли?
Призрак кивнул.
– А он должен был дать мне сил? – Никс указал рукой в сторону валявшегося трупа.
– А разве ты не почувствовал, с какой легкостью твое тело оттолкнуло меч Лжекрейна? И ведь ты был отчасти монстром, но в душе и в теле ты остался человеком, не так ли?
Наемник проверил одно из креплений на украденном оружейном ремне и грустно улыбнулся.