Пламя надежды
Шрифт:
Решив посмотреть, сколько сейчас времени, я сую руку в поисках телефона. Не понимая, вновь опускаю руку в надежде нахождения сумки, но, открыв глаза, осознаю, что это бесполезно, ведь её здесь нет.
Отлично.
Только этого мне ведь и не хватало. И где вообще могла её оставить?
Я обречённо откидываюсь на спинку, вновь прикрываю глаза и вытягиваю ноги, уже ноющие от высоких молочных каблуков, так же благополучно одолженных у Молли.
Тут гораздо лучше, чем быть в эпицентре тайфуна из пьяных выпускников и паров алкоголя, от
Но мне даже лучше – наконец-то уединение.
Нет, музыка всё так же слышна, чуть слабее, но слышна. Однако ночная прохлада делает своё дело, и я почти избавляюсь от панической атаки, которая практически стучала в эти самые прозрачные двери.
– Кажется, это ваше.
Внезапный мужской голос окутывает пространство вокруг меня, и я резко распахиваю глаза. Парень во всём чёрном стоит напротив и держит на указательном пальце правой руки мою – то есть, конечно же, Молли – белую сумочку. Я тянусь за ней, не вставая, но он слегка отклоняет руку, и она становится вне зоны доступа.
– Чего ты хочешь? – бросаю чуть грубее, чувствуя, как во мне разливается прилив нервозности от усталости.
– Мне нравится, что мы уже перешли на «ты», – ухмыляется он и садится напротив в такое же кресло, положив сумку к себе на колени, добавляя: – Устала?
Когда замечаю, что смотрит он уже на мои вытянутые оголённые ноги, я быстро поджимаю их, отчего тот начинает посмеиваться.
– Отдай мою сумку. – Настроена я решительно и, может, даже воинственно, но тот даже носом не ведёт, а лишь закидывает ногу на ногу.
– А где же волшебное слово?
Парень выжидающе смотрит на меня, приподняв бровь.
– У тебя критические дни или просто характер такой? – буркаю в ответ я.
Тут он разражается заливистым хохотом, который приводит даже в замешательство.
Он смеётся, потому что я смешно пошутила или, наоборот, это было настолько ужасно, что ему стыдно? От этой мысли чувствую, как щёки начинают краснеть, и стараюсь не показывать ему своё сомнение.
– А ты забавная, я думаю, мы подружимся. – Он встаёт, отдавая мне сумку-таблетку. – И вот тебе первый дружеский совет, не пей сегодня «Секс на пляже». – Подмигнув, парень уходит, заходя в гостиную на первом этаже через тот же вход, что пришла сюда я.
Какого…?
И откуда он узнал, что сумка моя?
Эмоции после него скачут, как на высоком батуте без страховки, вызывая сомнительные и настороженные мурашки даже после его ухода. Очередной университетский фрик и, несомненно, друг Дакса. Он любит такую компанию – наглую и ехидную, хотя совру, сказав, что он плох собой. Что-что, а чёрная рубашка с закатанными рукавами на нём смотрелась достаточно… неплохо.
Так, стоп.
Мотнув головой, я стараюсь отогнать дурные мысли, возникающие на фоне выпитого алкоголя, но почему-то продолжаю смотреть ему вслед. После того как этот парень пропадает из виду за прозрачными дверьми, оттуда
– Боже! Слава богу, ты в порядке! – Взяв моё лицо влажными ладошками, она всматривается в глаза: – Я весь дом обежала, пока Лефу не сказал, куда ты направилась, а ты тут прохлаждаешься! – И щиплет за щёки, растягивая их в разные стороны. – Там все наши собрались уже, одну тебя ждём. Сейчас начнётся вечеринка!
Начиная прыгать вместе с моими бедными, уже повторно раскрасневшимися щеками, пищит та, а я смотрю в её зрачки, которые заполонили всё свободное пространство в глазах, и ничему не удивляюсь, однако чуть хлопаю по рукам, чтобы, наконец, отпустила.
– Молли, сколько ты выпила? И сколько времени уже? Не пора ли домой? – До меня только доходят её слова, как сразу вытаращиваю глаза: – Как сейчас начнётся? А что же до этого было?
Сидя в полном недоумении, я уже начинаю понуривать, понимая весь абсурд ситуации.
– До этого был разогрев! Сейчас на внутреннем дворе будет пенная вечеринка возле бассейна.
Подруга приспускает свой топ от платья, и я судорожно стараюсь натянуть его обратно, оглядываясь по сторонам и надеясь, что этого никто не увидел, отчего та шлёпает уже мне по рукам:
– Да погоди ты! – И вновь приспускает верх, как виднеется чёрный бюстгальтер от купальника.
– Ты что? Знала?
Я вспоминаю, что на мне надет только новый белый комплект подруги, потому что всё моё бельё просто вываливалось бы из-под такого платья, когда отчаянно добавляю:
– Специально меня в него впихнула, а не в купальник?
– Так, тихо! Конечно же, я знала, но тебе не сказала, потому что… ты бы не пошла… – Молли виновато опускает глаза и начинает перебирать край своего мрачного, как уже моё настроение, обтягивающего наряда. – И ты бы так и так не согласилась щеголять в купальнике, поэтому чего паникуешь? Ты же не одна такая будешь…
– Спасибо тебе, сестра. – На последнем слове я делаю особый акцент и прищуриваю на ней взгляд, как бы напоминая, кем мы приходимся друг другу. – Я ухожу.
Поправив туфли и схватив в руку сумку, я полна решимости покинуть это скверное место. Молли хочет схватить за запястье, но промахивается, потому что разум и реакция сейчас куда заторможеннее, чем мои. А посему легко обхожу её и захожу обратно в дом, пробираясь мимо всех этих пьяных людей, которые по звуку больше похожи на реактивный истребитель, в сторону выхода.
Погрузившись целиком в свои обострённые чувства и хаотичные мысли по поводу всего этого вечера в целом, я даже не замечаю, как кто-то вылетает из гущи толпы с танцпола и врезается в меня так, что вышибает весь дух. Удар приходится настолько резкий и достаточно сильный, что, выронив буквально из мёртвой злой хватки сумку, я отлетаю, словно не вешу абсолютно ничего. Не успев и подумать о случившемся, дабы среагировать и хотя бы устоять на месте, как именно сильные руки не дают свалиться носом в грязь перед всеми и подхватывают со спины, помогая увереннее встать на ноги.