Пламя подлинного чародейства [СИ]
Шрифт:
— Виктор, но лучше по прозвищу Алхимик, — ответил я, мысленно прикидывая, чего можно ожидать от деда. Но данных для анализа катастрофически не хватало. — Но смешивание интересных ингредиентов, скорее, любимое хобби и дается не очень. Жрец морской богини, как видите и, в дополнение, маг крови.
— Какая часть фразы «Катись отсюда» была тебе не понятна? — подал голос центурион. — Заруби себе на носу, ты быть может, в худшем подразделении мира, но все равно оно остается частью армии. И приказы здесь выполняют быстро!
Ревом меня буквально вымело наружу.
— Волиус! А ты куда? — видимо маг непонятно когда успел снять защиту от подслушивания. — А ну назад! Бери кубок. И демоны с ней, с той охраной. Пока заключенные
— Ну, это надолго, — вздохнул один из тех солдат, кто привел меня сюда. Кстати, внутрь заглядывал именно он. — И что нам теперь делать? Стоять и ждать, пока они сначала напьются, а потом протрезвеют?
— Отвести меня туда, где взяли? — выдал им рациональный вариант действий я.
— Хм, — задумался он и, приняв какое-то решение, кивнул головой, — хорошо. Эй, десятник, свободны, обратно в барак и сам доведу. Все равно из лагеря не сбежать, никому кроме архимага.
Когда мы шли по пустому коридору, ведущему из теплого здания на холодную улицу, легионер, придержал меня за руку и тихонько шепнул на ухо.
— Жрец, ты любые болезни лечишь?
— Ну, что-то вроде, — кивнул я, вспомнив известные о своих коллегах сведения. — Исключения есть, но их мало. Магические травмы, повредившие ауры, отравления ядами, не выводящимися из организма, врожденные пороки. Потерянную конечность тоже заново не выращу, хотя теоретически и могу наверное, это надо кого-нибудь поопытнее.
— А если, ну…. — явно смутился солдат. — В общем, с женщинами проблемы.
Импотенция? Хм. Вот о борьбе с этой конкретной болезнью при помощи магии я как-то ничего не читал. Не думал, будто пригодится в моем-то возрасте, откровенно сопливом, по меркам сильных волшебников. И просто юном по людским. Проблемы с потенцией тому, кто не достиг и двадцати пяти лет способны устроить только ножницы. Хотя…Насколько помню механику процесса, там все элементарно, кровь приливает и дело пошло. Уж заставить жидкость немного переместиться из одной части организма в другую я сумею без особых усилий, но не ходить же мне за этим пациентом всякий раз, как тот затеет кого-нибудь соблазнить? Может сделать простенький амулет? Приложить его — и потечет алая вода жизни туда куда надо. А если передержать — то самая важная для мужчины деталь организма у легионера рискует взорваться. Предупреждать бесполезно, насколько мне известна людская психология. Значит надо сделать в амулете не больше одного срабатывания в день с фиксированным результатом. Так, может, если случай представился еще чем-нибудь разжиться попробовать нахаляву?
— Справлюсь, — решил я. — Но нужны кое–какие ингредиенты. Во–первых, добудь пустую заготовку под слабенький амулет, такие в магических лавках продаются по двадцать серебряных за штуку. Во–вторых, красок по металлу и инструментов вроде тех, какими гравировальщики работают, а то чем буду руны вырезать.
Вообще-то с магическими знаками у меня не очень. Ну, на память их не помню. А для такой безделицы одной только симпатической связи хватит. Но если хочешь продать какую-то дрянь, то заверни ее в обертку поярче — главное правило маркетинга. От десятка иероглифов, которые выдумаю на месте, только польза будет. А долото, ну или чего там раздобудет больной, может стать крайне полезной вещицей. Его телекинезом держать и метать должно быть проще чем кинжал из-за маленького веса и обтекаемой формы.
— И, в–третьих, принеси меня десяток живых ос, — решил я провернуть один фокус, вычитанной в книжке по химерологии, подаренной книготорговцем Шинцо, с которым установились очень хорошие отношения. Собственно оттуда я почти все сведения по магии крови и смежной с ней дисциплинах и почерпнул,
— Угу, — с готовностью кивнул легионер. — Все добуду. Только ты, т–ссс! Молчок.
— Само собой, — кивнул я и зашагал к выходу.
Барак встретил меня вонью. Холода, который так донимал остальных, темному магу прочувствовать так и не удалось, а вот амбре, ставшее после недолгого пребывания на относительно чистом воздухе улицы, особенно пронзительным, буквально выдавливало из глаз слезу.
— Чего от тебя хотели? — стоило мне дошагать до места, которое счел своим, так Весло отложил все свои дела, заключающиеся по правда в плевках в потолок и приступил к допросу. Естественно, не в одиночестве. Подельники сопровождали своего патрона везде. А с ними и оставшиеся два чародея нашего барака.
— Показывали, кто в доме хозяин, — пожал плечами я, решив правду главарю не рассказывать.
— Врешь, — видимо актерские таланты оставляют желать лучшего. — Ты целый. И не побитый. Даже если раны залечил, одежда слишком целая.
— Им быстро стало не до меня, — пожал плечами я, поправив рубаху, подаренную массивным паладином. В нее, думаю, при желании, можно было еще одного некрупного человека спрятать. — Сюда везут женщин. И у них бунт.
— Иш, благородный выискался, — сплюнул на пол тип по прозвищу Шнырь, судя по похвальбе до недавнего времени являвшийся одним из лучших воров мира. Увы, безупречную карьеру звезды нелегкого промысла изъятия чужих ценной у их хозяев, испортили поимкой и судом. Теперь ему легендой не стать. Жаль, правда, что высшую меру к преступнику не применили. Гад редкостный. Вчера с удовольствием рассказывал, как развлекался в свободное время с семьей, состоящей из матери с двумя детьми, попавшими к нему лет пять назад в финансовое рабство. Едва удержался от того, чтобы устроить ему путевку в загробную жизнь. Наглеть все же не стоит. К тому же у некоторых обитателей барака какие-то амулеты на шеях висят, на соседних цепочках со священным кругом. Долго эти поделки вряд ли протянут, но моих сил для быстрого и незаметного убийства может и не хватить. Но в первом же бою постараюсь искупить его прегрешения его же кровью непременно. — Подожди! Бабы едут?!
В тюрьме он пробыл едва ли месяц, а отреагировал словно робинзон, увидевший как к берегу его острова прибило спасательную шлюпку с корабля, где проводился конкурс красоты.
— В том то и дело, что нет, — ответил я, — кажется, они бунт подняли. Причем весьма успешный. К центуриону гонец прискакал, взмыленный так, словно на своих двоих весь путь проделал. Эй, народ, кто-нибудь знает, каких амазонок сюда впихнуть собираются?
— Да не берут бабы в руки оружие, — ошалело буркнул Весло, теребя свою серьгу характерной формы. — Чай мы, жители империи, не дикари какие.
— А эльфийки? — спросил Фреддо.
— Если здесь появится хоть одна остроухая дева, то я обещаю больше никогда не богохульствовать, да и вообще жизнь вести праведную, — хмыкнул вор. — За возможность помять такую цыпочку не жалко. Вот только их и для элитных борделей, куда вход иным балгородным заказан вечно не хватает. А в нашу клоаку если какая и попадет, то одноглазая, одноногая, однорукая, лысая, да и вообще страшная как бродячая псина. Да и то на такую экзотику небось в высшем свете свои ценители найдутся.