Пламя в ночи

Квик Аманда

Появился Бертрам. Он нес в каждой руке по большому холщовому мешку.

— Я успел сделать полдюжины, надеюсь, этого достаточно.

Халси подумал, что Бертрам являл собой зеркальное отражение его самого в возрасте двадцати трех лет: ученого вида молодой человек в очках и с редеющими волосами. Но отцовскую гордость вызывал талант Бертрама. Психические способности сына отличались от его собственных, двух одинаковых талантов не бывает, но Бертрам был таким же сильным, как он, а может быть, даже сильнее.

Вместе они далеко продвинутся в исследованиях

сна, но только при условии, что будет осуществляться финансирование. А после его смерти Бертрам не только продолжит «Великий труд», но и произведет на свет отпрыска, который унаследует психические способности Халси к науке. Их род окажет огромное, ни с чем не сравнимое влияние на будущие поколения. От этой мысли у Халси кружилась голова.

— Я уверен, что для задуманного мной шести приборов будет достаточно, — сказал Латтрел. — Однако, если при их помощи будет достигнут желаемый эффект, я, несомненно, закажу еще несколько штук.

— Разумеется, сэр, — вежливо сказал Бертрам.

Лицо Латтрела засияло от пугающего возбуждения.

Что до Халси и Бертрама, то газ, содержащийся в небольших контейнерах, был для них всего лишь побочным продуктом, случайно полученным в процессе экспериментов с папоротником. Но когда Латтрел увидел результаты его действия на примере клетки, полной крыс, он тут же углядел возможность создания оружия. Сейчас Латтрел наблюдал жадным взглядом, как Бертрам достает из мешка металлическую емкость.

— Покажите мне, как эта штука работает, — сказал Латтрел.

— Просто нажимаете сюда. — Бертрам показал. — Клапан откроется, и сразу же пойдет газ. Газ довольно сильный и очень быстро распространяется в атмосфере. Тому, кто будет использовать этот прибор, нужно прикрыть нос и рот толстой тканью и держаться подальше от испарений, пока они полностью не улетучатся.

— Превосходно. — Латтрел взял контейнер и повертел его в руках. — Я думаю, это будет очень удобный инструмент.

Латтрел был доволен, и Халси решил воспользоваться благоприятным моментом. Как всегда в минуты волнения, он снял очки и стал протирать стекла не очень чистым носовым платком.

— Мистер Латтрел, что касается нового микроскопа, — начал он осторожно.

— Да, да, покупайте его. — Латтрел улыбнулся своей змеиной улыбкой. — Я не собираюсь становиться на пути научного прогресса.

— Нам также нужны некоторые новые реактивы и травы, — добавил Халси.

— Составьте список того, что вам нужно, и, как обычно, передайте его Такеру. Он у вас на посылках.

Латтрел дал знак своему телохранителю взять мешки и направился к выходу из лаборатории. Халси смотрел, как эта пара уходит. Когда за ними закрылась дверь, Бертрам испустил глубокий вздох облегчения.

— Прямо не верится, что мы работаем на одного из самых могущественных главарей преступного мира Лондона, — сказал он.

— Снова мы вынуждены создавать опасные игрушки для патрона, который не ценит по-настоящему «Великий труд». — Халси водрузил очки на нос. — Но по-видимому, такова в современном мире цена научных открытий.

— Остается

только надеяться, что в будущем люди станут больше уважать тех из нас, кто глубоко предан серьезным паранормальным исследованиям, — сказал Бертрам.

Глава 16

Пять дней спустя Делберт стоял у кухонного окна и пил густой горячий шоколад, приготовленный миссис Тревельян. Он задумчиво наблюдал сцену в саду. Босс и миссис Пайн сидели рядом на зеленой садовой скамье из кованого железа. Они вместе изучали старый дневник в кожаном переплете, который босс всегда держал при себе. У их ног разлеглись собаки. Сцена была умиротворенная. Но в эти дни в облике босса никакого умиротворения не было. «Да и никогда не было, если на то пошло», — подумал Делберт.

— Как вы думаете, о чем они разговаривают? — спросил Делберт.

Миссис Тревельян, месившая в это время тесто для хлеба, даже головы не подняла от своего занятия.

— Откуда же мне знать ответ на этот вопрос?

Делберт всмотрелся в парочку, сидящую в саду. Он знал Гриффина двадцать лет, на его глазах молодой человек очень быстро вырос и закалился в уличной жизни. И всегда где-то на заднем плане в его жизни маячила женщина. Босс любил женщин, но ключевым словом было «на заднем плане». Там все женщины в его жизни и оставались до сих пор. Миссис Пайн отличалась от них всех. Ни с одной из женщин, включая даже его жену, босс не был таким, каким он стал с миссис Пайн. В самой атмосфере вокруг этих двоих, сидящих на скамье, было нечто особенное, какая-то невидимая энергия. А когда Делберт находился с ними в одной комнате, он готов был поклясться, что почти видит маленькие разряды молний.

Он повернулся и посмотрел на миссис Тревельян. Было приятно наблюдать, как она месит тесто. Она наклонялась, и ее пышная грудь колыхалась под передником.

— Как вышло, что вы стали работать в доме миссис Пайн? — спросил он.

— Меня прислало агентство. Не постесняюсь вам сказать, в то время, когда она пригласила меня на собеседование, я находилась в отчаянном положении. Мой прежний наниматель умер, не потрудившись написать мне рекомендацию, не говоря уже о том, чтобы назначить пенсию. А вы же знаете, без хороших рекомендаций очень трудно найти место в приличном доме.

— Нет, я не знаю. Никогда не пытался получить место в приличном доме.

Миссис Тревельян окинула его взглядом с головы до ног, всего одним-единственным взглядом:

— Что ж, судя по вашим очкам в золотой оправе, кольцу и отличным ботинкам, думаю, вы на должности в этом доме зарабатываете гораздо больше денег, чем я увижу за всю жизнь.

Делберт не в первый раз подумал, что Сьюзен Тревельян — красивая женщина. Ее широкие округлые бедра и пышная грудь наводили его на мысли о статуе какой-то античной богини. Вдобавок она была сильной и энергичной. Она орудовала тяжелыми чугунными сковородами так, словно они были сделаны из бумаги. Ему вдруг пришло в голову, что она, должно быть, так же энергична и в постели.