Планета-казино
Шрифт:
что ее трудно не только обнаружить,
но и поймать!"
И-Лим
Одна из звёзд внезапно покачнулась и устремилась вниз, прочерчивая в темном небе яркую дугу.
– Смотрите, смотрите! Метеор!
Звезда скрылась за горизонтом, а спустя некоторое время грунт под ногами заходил ходуном, сотрясаясь от космического спазма.
–
Интерес к небесному телу сразу поубавился. Горы на Глечии были столь труднодоступны, что даже в знаменательную эпоху освоения галактики не привлекали никого из цивилизованных аборигенов. Глечане, похожие на амеб-переростков, еще раз с сожалением взглянули на небо и вернулись к привычному занятию – выковыриванию из почвы червей и личинок…
Землянин приветливо улыбнулся служащему космопорта и протянул свои документы, удостоверяющие его личность: кредитную карточку, звездный паспорт и знак принадлежности Федерации.
– Жак это ваше имя или фамилия? – глечанин пошевелил хрупкими отростками.
– Это не имеет значения, – ответил землянин и еще раз улыбнулся, показывая служащему ослепительно белые зубы. На языке жестов почти всех клыкастых рас это означало: "Не лезь не в свои дела".
Глечанин вынужден был согласиться: любая личность имеет право на кодовое обозначение, в то время как форма кода не является существенной.
– Вы прибыли не с Земли, – сухо заметил служащий. – В нашем компьютере нет регистрации вашего прибытия. У нас все земляне на особом учёте.
– Я прилетел с Плутона. И прошу у вас не разрешение на въезд, а всего лишь билет на Мелию.
– Вы лжете, как и все земляне. Земляне всегда лгут. К сожалению, галактическое право этого не запрещает.
Глечане врать не умели. Природа наделила их необычайно чувствительной цветовой окраской к большинству эмоций. Лёгкое зеленое окрашивание свидетельствовало о решительности, черное – о зависти и враждебности, пурпурный цвет говорил о лжи. Жесткий многовековой отбор привел к тому, что подобные индивиды рождались все реже и реже, а в последнее время и вовсе не появлялись. Кто же захочет иметь дело с лжецом, если об этом качестве известно всем окружающим? Нынешнее поколение глечан вообще не могло ни понять, ни смириться с ложью, и некоторые менее щепетильные расы, в том числе и земляне, беззастенчиво этим пользовались.
За документы Жак не беспокоился: он сделал их собственноручно, и никому другому принадлежать они не могли. Конечно, кредитный счет в банке был липой, но Жак собирался платить наличными. К тому же он сказал правду о планете, откуда явился, что на звуковом детекторе должно было смазать абсолютно всю картину о его личности, ничего не поясняя случайной проверке.
С утробным ворчанием служащий зарегистрировал землянина на ближайший мелианский рейс.
Недовольство глечанина было двойным: во-первых, ему выпала нелегкая доля обслуживать лжеца-землянина, и этого хватило бы, чтобы испортить настроение на весь остаток дня, но этот мошенник, помимо прочего, летел на Мелию – главную планету одноименной системы, известной как лучший игорный центр Галактики – "притон развратных развлечений", как называли её глечане между собой. Со своими пуританскими взглядами они давно намеревались разорвать всякие отношения с Мелией, но этому мешала явная экономическая
Пассажирский звездолет первого класса, каюта-люкс – что ещё нужно обыкновенному звездному туристу? Жак расслабился: вытянул ноги, опустил руки на мягкие подлокотники. После ужасного путешествия с Плутона, бегства с пиратского корабля, а затем и с крейсера Федерации о большем и мечтать невозможно. Хотя… отчего же? Несколько дней полета и он на Мелии!
– Пристегните страховочные пояса, – голос стюардессы неповторимой музыкой отозвался в ушах землянина.
Гидравлическое кресло превратилось в полу кровать, повинуясь прихоти пассажира. Жак закрыл налившиеся свинцовой тяжестью веки. Он знал, что теперь не только не услышит, но даже не почувствует взлета. Тщательно скрываемая ранее усталость, наконец, победила, и он погрузился в сон, целиком полагаясь на способности мелианских пилотов и инженеров.
Старик Гамильтон чувствовал себя просто превосходно: новая печень, новая селезенка, молодое сердце, очищенные легкие, – словно сбросил лет двадцать, а то и больше. Его тело снова стало энергичным и здоровым, как в дни давно минувшей молодости. Конечно, через некоторое время его придется поменять, но это будет не скоро.
Совсем недавно он приобрел пятнадцать процентов акций "Мелии – транспорт". Выгодная сделка: теперь он является владельцем шестнадцати межпланетных лайнеров. А любому школьнику известно, что нет ничего прибыльнее, чем космические перевозки. Хочешь перелететь с одной планеты на другую? Пожалуйста! Но не меньше, чем за солидную сумму. Не меньше! Глечианский лайнер также принадлежал ему.
Из своей каюты Гамильтон мог наблюдать за всем происходящим на корабле, в том числе и в каютах пассажиров: никогда ведь не знаешь, где найдешь полезную информацию. Сейчас глаза Гамильтона рассматривали мирно спящего Жака.
– Он заснул, сэр? – не в меру угодливый голос секретаря заставил старика обернуться.
– А, это вы, Дженкинс! У вас отвратительная манера подкрадываться незаметно.
– Издержки профессии, сэр.
Гамильтон кивнул в сторону визора:
– Неплохо проходимец устроился на мои деньги. Он очень любит комфорт.
– Вы думаете, он ни о чем не догадывается?
– Конечно, нет. При всех его способностях вряд ли он мог бы вычислить мое местопребывание. Это дает нам шанс использовать его в своих собственных интересах. В конце концов, если бы не я, то он скорее всего сейчас бы гнил в одной из галактических тюрем, например, в Лабиринте. Мое имя помогло нам доказать непричастность к торговцам органами. Он мог бы проявить и больше благодарности.
– Безусловно, сэр.
– Ладно, оставим парня на пару часов в покое, – проговорил Гамильтон. – Как обстоят дела с моими кораблями?
– Ваши корабли уже в мелианских портах, сэр. Я только что получил сообщение об этом.
– Это хорошая новость, – старик в предвкушении стал потирать руки. – Теперь мы должны перевести все наличные капиталы "Гамильтон индастри" на Мелию, и чем скорее, тем лучше.
– Но зачем, сэр? Зачем менять наш бизнес по производству роботов на индустрию развлечений? – Дженкинс явно был удивлен. – Я считаю это неразумным решением. Наши роботы всегда в цене, а на Мелии придется все начинать заново.