Планета стеклянных дождей
Шрифт:
— И он вот здесь, — Текс ткнул пальцем в ядро.
— Почему ты говоришь мне об этом только сейчас?
— Потому что эта информация секретна. Была секретна, — неохотно сказал он. — Пока у тебя не случился приступ. Вера как-то связывает это с излучением, но я вижу только совпадения. Надеюсь, это поможет тебе в работе.
Рука зачесалась и я непроизвольно нащупал бугорки "ожога".
— Ты вернешь мне искру?
— Что?
— Образец, который забрал.
— Нет. И в дальнейшем при выявлении подобной структуры, образцы будут подлежать изъятию. А тебе предстоит дополнительная
— Всю? — удивился я. — Ты понимаешь, какой это объем работы?
— Хоуп, Сез и рабочие ангары в твоем распоряжении.
— И оставшаяся дюжина лет…
Текс нахмурился.
— Породы становятся твёрже, продвижение Кротов замедлилось. Ты успеешь.
…
Неделя прошла относительно спокойно. Если не считать, что мы с Сезом убивались в отсеке просеивания и очистки руды. Конечно, он был просто "счастлив" работать со мной. При помощи Хоуп он сконструировал нечто похожее на примитивный анализатор и долго ворчал, что этим могли бы озаботиться и создатели станции.
— Если бы они вносили изменения в конструктив по каждой мелочи, экспедиция бы никогда не прибыла сюда.
— Да лучше бы и не прибыла.
— И тебя бы отправили в какую-нибудь захудалую колонию на добычу иридия.
Он проигнорировал мою иронию. Мы оба пялились в призрачную панель монитора.
Почему я не сказал Тексу, что мы ничего не найдём, точнее не найдём таких же опалитов? Потому что он вряд ли бы поверил в эфемерную интуицию.
Впрочем, польза от этой работы была, руда очищалась теперь тщательнее, а у меня появлялись дополнительные данные для размышления.
Беря за исходное положение карту Текса и накопленную за три года информацию. Хоуп упорядочивала, выстраивала диаграммы и длинные цепочки из решёток. Я ходил между ними и видел последовательности. Не могу сказать, мои предыдущие знания сыграли роль или им помогло то, что с недавнего времени поселилось во мне. Я чувствовал его незримое присутствие и любопытство.
Закономерности, закономерности… Вот первые партии руды. Мы начали не с конца "луча", поэтому пришлось потрудится, чтобы восстановить порядок и направление прокладки штолен. И пока выходило, чем дальше от предполагаемого ядра, тем полигональнее и неоднороднее структура опалитов. Теперь я делил их на группы для собственного удобства: новейшие, поздние, средне-поздние. Часть классификации я приберег для следующих открытий.
О да, я понимал Веру! Когда у тебя начинает получаться, ты не можешь остановиться. Когда перед тобой раскрываются тайны, ты чувствуешь себя почти богом!
…
— К Вам посетитель, доктор Мус.
Оторвавшись от сравнения структур, я глянул на дверь. Сонара махала мне рукой в узком оконце.
Я немного растерялся и, правду сказать, выглядывал Сеза за ее спиной.
Она остановилась, оглядывая хаотично на первый взгляд разлетевшиеся по лаборатории проекции.
— Красиво… В них есть гармония. Так ты здесь пропадаешь ночами?
— Это лучше, чем видеть кошмары.
Я неточно выразился, не кошмары. Сны об Анне прекратились и теперь на их месте воцарился хрустальный звон, падение и вспышки
— Хоуп, убери…
— Нет-нет, пусть останутся.
Сона передвигалась от одной прозрачной модели к другой, я следил за ее плавными перемещениями. Проекции отбрасывали светлые блики и ее фигура в тёмном комбинезоне была расчерчена ими на геометрические фигуры, будто Сона состояла из них, и, делая, шаг в сторону, перетекала из одного сочетания сегментов в другое. И опять это покалывающее ощущение на периферии сознания. Сегменты…
— Так тебе тоже снятся кошмары? — спросила она, очерчивая пальцем контур кристаллической решётки.
— А? Н-нет. Не совсем кошмары, — я завороженно не мог оторваться от ее движения. — Но что значит тоже?
Она вздохнула и шагнула ко мне. Чары рассеялись, она опять обрела плотность.
— Не знаю, почему я пришла с этим к тебе. Наверное Вера как-то обмолвилась…
Сона села в кресло рядом. Мы молчали, глядя на мерцающие огни атомов в углах сеток.
— Они, как звёздное небо, правда? — ее тёмные глаза блестели в сумраке.
— Да. Или как поверхность пещеры, усеянная слюдяными или кварцевыми пластинками. Ничего необычного, но при попадании света такие стены и потолок вспыхивают множественными огоньками…
— Ты такое видел?
— Видел, давно.
— И я бы хотела…
Сонара снова замолчала, а я боялся спугнуть ее неосторожным вопросом.
— Сон… ты говорила о кошмарах.
— Это не совсем кошмары, скорее немного пугающие и странные сны. Впрочем, мы все тут слегка того, — она засмеялась и поправила непослушную прядь.
— Это просто сны. Думаю, Вера может с этим помочь.
Наверное это прозвучало сухо, потому что девушка резко встала.
— Ты говоришь как Сез. "Вколи себе дозу забвения, детка", — она очень похоже передразнила интонацию Сеза. — Что ж… спасибо за гостеприимство и приятную беседу. Пожалуй, воспользуюсь вашими советами, раз все скопом говорят одно и то же.
"Ну и дурак ты, Род!" Я вскочил вслед за ней и поймал за руку у самой двери.
— Сона… Стой!
Я был дураком со всех сторон, как ни погляди. Зная, что она пришла ко мне, очевидно потому, что не нашла понимания у Сеза, не хотела идти к Вере, и более ни почему, что это минутная слабость, я должен был дать ей уйти. Но я бросился удерживать чужую девушку, только потому, что она сказала мне несколько приятных слов.
— Ай! — она вырвала руку, но тут же схватила мою и раскрыла, коснулась шрамов. — Какие… жесткие…
Сона медленно подняла голову и на ее лице была смесь отчаяния и жалости. И если первое я мог понять, то жалость?
Она продолжала гладить мою ладонь, не осознавая этого.
— Что ты видишь во сне? И не во сне, — спросил я.
Она отвела глаза.
— Я вижу, как они… мы ошиблись.
— Ты можешь рассказать?
Внезапно она приникла ко мне и зашептала в ухо:
— Я должна кому-то рассказать. Иначе сойду с ума. Мне не помогают все эти Верины лекарства. Я не продержусь здесь еще двенадцать лет! Я слышу их каждую ночь, когда они могут достучаться до меня. А Сез… он не понимает…