Планета стеклянных дождей

Царева Юлия

Я замер на месте, не смея ни отнять руки, ни обнять ее второй. Ее голос отозвался звоном в голове.

— Пойдём, — решительно сказала Сона и потянула меня с собой по коридору в сторону медотсека.

…

Я даже не удивился, что Вера не спит, а сидит в своей лаборатории рядом с медотсеком.

Увидев нас, она закатила глаза и вздохнула.

— Ты не будешь это комментировать, — твердо сказала Сонара.

— Разве я когда-нибудь это делаю? — вдохнула Вера и посмотрела на меня. — Ты играешь ими обоими, Сон.

Девушка

пожала плечами.

— Мы говорили об этом много раз, Вера.

Внезапно я понял, что прежде совсем не обращал внимания, что у них сложились какие-то свои отношения, явно выходящие за пределы "коллега-коллега" или "врач-пациент".

Тем временем Сонара взяла мою ладонь и показала ее Вере.

— Ты сообщила Тексу? — спросила она агрессивно. — Это тоже часть эксперимента? Может ты объяснила ему, — ткнула она в меня, — почему не дала ревиталу вырезать их?

Вера поджала губы. Она смотрела на мою руку так, будто я не показывал ей ладонь ежедневно. Она осматривала шрамики, улыбалась и говорила, что все хорошо, а испытываемый мною зуд скорее нервная реакция, потому что она не видит никаких изменений.

— А ты не подумала, что может это первые реальные результаты? Может это прорыв? Может быть медицинские аспекты это не твое дело, Сон?

"Мы тут все психи!" — услышал я смех Сеза.

— Дамы, — я решил вмешаться в напряжение, повисшее между ними. — Прекратите. Вера, что за эксперимент? Что не так с моей рукой?

Женщина отвела глаза и глухо сказала:

— Пусть твоя красотка расскажет. Ей известно больше.

Я перевел взгляд на Сонару, она смотрела на Веру из-под сурово сведенных бровей, ее ноздри раздувались.

— Не я это устроила, — тихо сказала она. — Ты в этом активно участвовала.

— Да, — кулаки, прежде напряженно сжатые, разжались, — Поэтому я здесь.

— Прошу прощение за вмешательство, — сказала молчавшая до сих пор Хоуп. — Доктор Найт, мисс Туинга, должна предупредить, что у доктора Муса недостаточный уровень доступа. Я буду вынуждена зафиксировать нарушение.

— Мы еще ничего не сказали, Хоуп.

— Анализ эмоциональной составляющей разговора с учётом событий позволяет составить прогноз с точностью до восьмидесяти пяти процентов, что мисс Туинга готова раскрыть информацию, не подлежащую разглашению лицам, не имеющим достаточный уровень доступа.

— Спасибо, Хоуп. Я бы хотела принимать решение сама, — ответила искину Сонара. — Хотя твое вмешательство показывает, что твои реакции улучшаются. Напомни мне позже, чтобы мы с доктором Найт вернулись к этому.

Вера шумно вздохнула.

— Хоуп, отключить функцию записи в "исповедальной".

— Доктор Найт, предупреждаю Вас о личной ответственности. Подтвердите команду.

— Подтверждаю. Отключить функцию записи. И… кофе, Хоуп.

Вера посмотрела на нас и покачала головой.

— Идите. Разговор будет не из легких. Я принесу вам кофе.

…

То, что мы называли "исповедальней" было крошечным помещением в медблоке, где Вера проводила психотерапию. В нем была узкая белая

кушетка, два глубоких удобных кресла и панель управления интерьерной проекцией. Гадкий насмешник внутри меня спросил, как они помещались на узком ложе вдвоём. "Заткнись, ладно? Жертва неизвестных экспериментов", — загнал я его подальше и опустился в кресло. "Ну да, тебе-то эксперименты с измерением кушетки не светят", — ответил он мне и я разозлился.

Я позволил Сонаре выбрать антураж, хотя сам бы обошелся без всех этих наваждений, разве что поменял холодный белый свет на более спокойный.

— Как думаешь, тут есть твои сияющие пещеры? — спросила девушка.

Потолок поплыл и превратился в мерцающий свод, рядом тихо шелестела подземная река…

Сона придвинула кресло ближе ко мне и села. Некоторое время мы молча любовались голубыми огоньками, отражающимися в воде. Потом она потёрла пальцами виски.

— С чего бы начать…

— С начала.

— И верно, Роди. Ты же никуда не торопишься? — ее смех пугающе натурально отразился от виртуальных сводов.

…

Сонара откинулась в кресле и закрыла глаза.

— Начало было давным-давно, когда люди еще только-только начали осваивать Солнечную систему и активно искали признаки инопланетной жизни. Романтическое было время… Сигнал сперва поймала исследовательская станция на Ганимеде. Но там уже лет сто пятьдесят как фиксировали радиоизлучения заряженных частиц в магнитосфере. От него почти отмахнулись, приняв за обычные помехи, пока кто-то случайно, как это обычно бывает, не заметил довольно сложную последовательность. Записи передали на Землю, но тогда не хватало технологий и знаний, чтобы его расшифровать. Наверняка про это даже писали, но ведь люди мало интересуются подобными вещами, — она улыбнулась. — В общем, он так и остался очередным загадочным явлением. А потом, ты знаешь, что произошло, угроза войны, Объединение, скачок прогресса, установление гегемона Корпорации в сфере космических и не только исследований…

С приходом Корпорации подход к исследованиям изменился, они искали все более эффективные способы освоения планет. И… ты же знаешь этот фетиш с терраформированием, раз уж мы не нашли пока братьев по разуму?

Я кивнул. Как-никак я тоже работал на Корпорацию.

— Но ведь они пока ничего не достигли толкового?

Сона усмехнулась.

— Как сказать… как сказать. Работы в этом направлении не прекращаются, но все упирается в отсутствие достаточно мощного источника энергии для преобразователей планетарных структур и создания атмосферы.

— И этот источник должен быть мобильным и достаточно компактным, чтобы была возможность перемещать его между планетами. Но как с этим связан сигнал с Ганимеда и Стекляшка?

— А так, — Сонара открыла глаза и посмотрела на меня. — Тридцать или чуть больше лет назад по стандартному времени, один из разведывательных звездолётов глубокого космоса наткнулся на весьма необычный космический мусор. Размеры его в масштабе иных тел были ничтожно малы, но внимание команды привлек его необычный вид и цвет.