Плащаница из Овьедо
Шрифт:
— О, не всегда. Когда мне ее только принесли, она почти со мной не разговаривала. Прошло пару месяцев, прежде чем она вылезла из-под своего панциря. Но моего мужа, упокой Господи его душу, так и не признала. Хотите ее подержать?
— О нет. Не хочу ее беспокоить.
Ханна бросила взгляд через плечо в надежде увидеть возвращающегося к ней Маршалла. Галерея продолжала наполняться людьми, отчего гомон становился сильнее. Мельком она увидела в центре восхищенной толпы Джолин и помахала ей рукой, но прежде чем женщина смогла ответить на ее приветствие, спины нескольких подошедших воздыхателей
— Вы ее совсем не побеспокоите, — настаивала женщина в тюрбане. — Даже наоборот. Мы обе сочли бы за честь, если бы вы минуточку подержали ее на руках.
Ханна уже начала доставать собачонку из портпледа, как вдруг элегантно одетая женщина с жемчужными сережками в ушах вклинилась между ними и схватила ее за руки.
— Я так надеялась увидеть вас здесь сегодня! — Обернувшись к даме с собачкой, Летиция Грин сказала: — Вы же не против, если я украду ее ненадолго?
— Вообще-то, я хотела, чтобы она…
— Видите ли, мы так долго не виделись с Ханной! Мне нужно столько ей рассказать! Давайте найдем тихое место, Ханна.
Собака отправилась обратно в портплед.
— Было очень приятно познакомиться с вами и Эвелин… то есть Ивет, — сказала Ханна через плечо, когда Летиция потащила ее через всю галерею в небольшую выставочную комнату, которая пока что была заполнена не так плотно.
Люди отходили в сторону, уступая им дорогу и улыбаясь в ответ на их улыбки. «Хоть какая-то польза оттого, что я беременная, — подумала Ханна. — И не нужно толкаться. Все тебе сами дают пройти».
— Спасибо, что спасли меня, Летиция.
— Я у вас в долгу, — ответила Летиция. — Я почувствовала себя такой виноватой, когда Джолин рассказала мне, что вы проделали долгий путь, чтобы увидеться со мной. Это напомнило мне, как сильно я по вас соскучилась. Я была очень занята. Ой, знаю, знаю. Это не оправдание. Я с этим полностью согласна. Для дорогих людей всегда можно найти время.
Все еще не отпуская рук Ханны, она сделала шаг назад и окинула ее оценивающим взглядом.
— Бог ты мой, а кто у нас здесь? О, самая красивая беременная женщина в мире! Вы просто сияете, Ханна!
— Спасибо. Видели бы вы, что со мной творится, когда меня тошнит…
Летиция подняла руку.
— Можете не продолжать! Нет ничего хуже! Некоторые мои клиенты клянутся, что никогда больше не притронутся к еде. Но вы же хорошо питаетесь, надеюсь?
— Оттягиваюсь по полной.
— И я тоже. К сожалению, у меня нет такого оправдания, как у вас. — Летиция Грин изобразила, как она злится на саму себя, и улыбнулась. — Кстати, разве здесь не прекрасно? Работы Джолин просто восхитительны.
— Да уж, они… необычные.
— Из них получатся великолепные родители. Вы только представьте! Отец — член совета директоров, мать — художница. К тому же домохозяйка! Для ребенка намного лучше, когда мать постоянно рядом. Между прочим, именно по этой причине я съехала с Ривер-стрит. Я поняла, что нет никаких причин, чтобы я не могла работать дома. — Она пожала плечами, как будто это было совершенно очевидно. — Тот роскошный офис был просто моей прихотью. «Ты не бизнес-леди, — сказал мне муж. — Ты лишь помогаешь людям». И он на сто процентов прав. Клиенты совсем
Она открыла свою сумочку и стала перебирать лежащие в ней фотографии, пока не нашла ту, что искала.
— Вы помните моего сына Рики? Вот самая свежая фотография. Его восьмой день рождения.
— Вырастет красавцем.
— Он все больше становится похожим на отца! Но прекраснее всего то, что у меня теперь есть возможность встречать его, когда он приходит из школы. Не важно, затянулась ли встреча, изменились ли у клиента планы в последний момент. Я уже дома. Нет, я, конечно, всеми руками за то, чтобы женщины работали. У некоторых просто нет выбора. Но мы же не ввязываемся во все это, чтобы передать заботу о детях кому-то другому, да? Няньки — это хорошо, однако никто не сможет заменить им круглосуточную мать. Особенно такую, какой будет Джолин. Да что это я все о себе да о себе… А как у вас дела, Ханна?
— Да, в общем-то, хорошо. Только устаю иногда.
— А Витфилды?
— Они очень заботливы.
— Моя интуиция подсказала мне, что они будут идеальным вариантом для вас. Все работают ради общей цели. Все ради детей. Вы хотели меня о чем-то спросить, когда недавно заезжали в Бостон?
— О… э… ничего серьезного. Просто была неподалеку и решила зайти поздороваться.
Летиция набрала полную грудь воздуха и довольно произнесла:
— Ну, тогда здравствуйте! Здравствуйте! Не знаю почему, но внутренний голос говорил мне, что вы сегодня можете быть здесь, поэтому я принесла вам чек за сентябрь. «Срочная доставка для мисс Ханны Мэннинг». На нем по-прежнему наш старый адрес. Все никак не могу поменять на новый. Но я уверена, что банк все равно его примет. Я ведь не банкрот!
Она засмеялась, а Ханна положила чек себе в карман.
— Ах, какие картины! Давайте я вам покажу мою самую любимую. Она называется «Герольд». Естественно, я и понятия не имею, что это значит, но изображенная на ней тоска просто изумительна.
Она опять взяла Ханну за руку и повела в первую комнату. Люди любезно расступались, чтобы дать им пройти, как вдруг какая-то женщина неожиданно преградила им дорогу. Ханна уже где-то видела ее. Внезапно она вспомнила. Косички на голове! Она же видела ее пару дней назад в парке с коляской.
— Вы только посмотрите! Вы только посмотрите! — взвизгнула женщина, и глаза у нее загорелись. — Можно?
— Что, простите? — переспросила Ханна.
— Вы же не возражаете, правда? На секундочку. — Незнакомка протянула руки к ее животу, словно хотела погладить его.
— Не сейчас, — резко сказала Летиция. Женщина замерла, а ее руки застыли на полпути.
«Да что сегодня за день-то такой?» — спросила себя Ханна. Все относятся к ней как к какой-то редкой зверушке. Наверное, именно это имела в виду Джолин, когда говорила о вольностях, которые позволяют себе люди по отношению к беременным. Казалось, что даже совершенно незнакомые люди проявляют к ней собственнический интерес.