Плата за любовь
Шрифт:
Глава четырнадцатая
Отец Андрея был офицером. На последнем курсе училища он женился. Его избранница заканчивала пединститут. После завершения учебы они отправились на первое место службы, в военный гарнизон в маленьком городке Подмосковья. Через год у них родились близнецы, а еще через год отец получил назначение в Германию. В те времена служба за границей, считалась редкой удачей. За каких-нибудь пять лет можно было заработать и на машину, и на мебель, и на бытовую технику. Знакомые по гарнизону рассказывали, что и где можно купить, только работать должны оба, на одну зарплату не разживешься. У Люси с Сергеем в то время не было еще ничего, как говорится, ни кола ни двора, — они с двумя детьми жили в одной комнате офицерского общежития. Правда, общежитие
— Почему к твоим? — возмутился Сергей. — Давай на Урал, к моим старикам. Там лес, речка, свой дом, огород.
— Хозяйство, не забывай, — в тон ему ответила Люся, — корова, свиньи… Да твоя мать света белого не видит. Работает от зари до зари. А отец в лесу пропадает. Кто же с детьми будет?
— Вот отец и будет. Написал: ребят — только к нам. Я их всему научу.
— Представляю, чему он их научит, — фыркнула жена, которая недолюбливала своего шумного и грубоватого свекра. — Своей маме я больше доверяю. Она учитель словесности. Научит мальчиков читать, писать. Мы вернемся, и через каких-то полгода детям в школу. Кроме того, она живет в городе, в квартире с удобствами, у них есть и ясли, и детский сад.
— Я тоже доверяю Марии Антоновне, — миролюбиво ответил Сергей, тем более что теща находилась в соседней комнате. Они с Верой приехали на выходные дни погостить и решить вопрос с детьми. — Но там большой дом, а здесь двухкомнатная «хрущевка». Тут спит Вера, там — мама, я даже не представляю, куда можно втиснуть две детские кроватки. И тяжело будет работать ей с внуками на руках, пойми ты, а у меня родители — пенсионеры. Я все равно уже попросил десять дней в счет отпуска, чтобы отвезти ребят.
— То есть ты все решил без меня, — оскорбилась Люся, — так что же мы обсуждаем?
— Люсенька, ничего я не решил, — поморщился Сергей. Он был очень покладистый человек и не выносил семейных ссор. Жену он любил и слушался. Но если считал собственное мнение верным, всегда настаивал на своем.
— Я так или иначе поеду повидаться с родителями перед отъездом. Ну что ты расстраиваешься? Иди ко мне. — И он обнял свою молодую жену, которая уже надула губы, собираясь заплакать. Отношения молодоженов еще не потеряли первоначальной свежести. Из-за службы мужа они мало бывали вместе, и их любовь пока еще носила романтическую окраску. Вот почему Сергей не мог вынести слезинок, сверкнувших в глазах своей любимой, но вспыльчивой юной жены.
— Мария Антоновна, — громко позвал он, — скажите свое веское слово. — К теще Сергей относился с подчеркнутым почтением, и она это очень ценила. В душе он почти не сомневался, что Мария Антоновна его поддержит. Она была так преданна своей профессии, своим ученикам, что на собственных детей оставалось мало времени. Конечно, она не могла открыто отказаться нянчить внуков, но и восторга по этому поводу наверняка не испытывала. Если оставить детей у нее, то заниматься ими будет, конечно же, Вера. Она их обожает. Но ей ведь только восемнадцать лет. И учиться надо, и погулять хочется.
— Мама, ты слышала, что он говорит? — всхлипнула Люся. — На Урал! Это сколько же туда ехать из Германии! А к тебе я бы каждый год приезжала. Я ведь там без них с ума сойду.
— Ничего ты не сойдешь, — строго сказала мама. — Надо так надо. Вы молодые, все нужно: и в дом, и детям. А у вас их двое! Я вам помогать не могу. Одна работаю, да Веру еще выучить надо. Сережа прав — квартира мала, на пенсию я пока не собираюсь. С одним ребенком мы с Верой еще бы управились, а с двумя, — развела она руками. — Не представляю!
— Что ты, мама, — вмешалась подошедшая Вера с маленьким племянником на руках. — Все, держи, — передала она ребенка сестре, — все съел, молодец, не то что Андрюшка.
Люся посадила сына в манеж, где уже сидел его братик и играл кубиками, не обращая ни малейшего внимания на споры взрослых.
— Никуда я их не отдам — таких крох, — заявила Вера. — Что ты еще придумал? — Это она Сергею.
Тот
— Ну, безвыходных ситуаций не бывает, — авторитетно изрекла Мария Антоновна. — Раз так, то вот что: одного вы оставляете у нас, другого везете к деду. Никому не обидно и справиться легче…
Андрей остался с Верой и бабушкой. Его водили в детский сад, потом — в кружок рисования. Вера читала ему сказки, бабушка учила читать, считать. Он очень любил ходить с Верой в театр, заучивать стихи, рисовать и петь в детском хоре.
А Игоря растили родители Сергея в далеком уральском поселке. Дед, Иван Данилович, был властным и суровым человеком. В молодости он несколько лет отсидел в тюрьме за драку и вынес оттуда законы, которыми руководствовался и в жизни — не верь, не бойся, не проси. Всю жизнь он прожил здесь, на окраине поселка, почти в лесу, со своей молчаливой и покорной женой. Он забирал внука с собой в лес, сначала — за грибами, ягодами, потом — на охоту и рыбалку. Дед был малоприятным и грубым человеком, признавал только силу и любил крепкое словцо, вот и жил отшельником, так что маленькому Игорю не с кем было играть в детские игры. Единственным его другом был дворовый пес Валдай. Поначалу Валдай сидел на цепи и отличался злобным нравом. Он искусал трехлетнего малыша так сильно, что у Игоря на всю жизнь остались на ноге шрамы. А потом они подружились, и Игорь часто спускал пса с цепи, особенно когда хотел прогуляться по поселку. Никто не ограничивал его свободы — он ходил, куда хотел, делал, что ему нравилось. Сначала за ним по пятам бегала бабка, но, как только мальчик подрос настолько, что мог ходить с дедом в лес, Иван Данилович прикрикнул на жену, чтобы та «оставила парня в покое и не привязывала к юбке». Мужа Марфа Петровна побаивалась и слушалась, вот и молчала, хотя сердце кровью обливалось, оттого что «дурак старый в мороз дитя потащил». Но чистый воздух, дальние походы и простая сытная пища пошли мальчику на пользу. Игорь рос крепким, сильным, ничего и никого не боялся и подражал деду в повадках и выражениях. Бабушку он любил. Любил ее большие натруженные руки, пахнущие свежеиспеченным хлебом, ее тихие песни перед сном, страшные уральские сказы. Деда он тоже любил, но не боялся, как все вокруг, детским нутром чуя слабость к нему старика.
— Ты чего, так тебя перетак, — мог закричать он баском, — черт старый, бабку хулишь? Я те Валдая-то спущу. Он тебе, хрычу, уж портки-то порвет!
Дед заходился хохотом, а бабка ловила постреленыша и целовала в светлую макушку — заступник мой!
И вот в один день все закончилось — и походы на рассвете в тайгу, и купание в быстрой речке, и драки с поселковыми ребятами, и бабкины сказки. Приехал отец и забрал сына в далекий большой город, где в новой просторной квартире его ждал брат. Игорь, конечно же, знал о нем, но никогда не представлял, что, войдя в детскую комнату, пахнущую свежими обоями, он увидит… себя. Себя, но такого, каким он должен был стать: с аккуратной стрижкой, в выглаженной рубашечке и новеньких штанишках. Родители переглянулись и тихо прикрыли дверь: пусть ребята познакомятся поближе. Спустя несколько минут они прибежали на крик и возню — Игорь дубасил брата с недетской силой и злостью.
— Вот, вот — школа твоего отца! Полюбуйся! — кричала мама, успокаивая плачущего Андрея.
На протяжении нескольких лет родителям удалось примирить и подружить братьев путем постоянных увещеваний и наставлений. Но первая стычка принесла свои плоды — Андрей не любил брата, а тот платил ему презрением, за то что Андрей — чистюля и слюнтяй, и к этому примешивалось злобное возмущение — да как он смеет быть так похож на него!
А природа делала свое. Ребята росли и по-прежнему походили друг на друга как две капли воды. Желая исправить свою ошибку, родители всячески подчеркивали равенство братьев: если Игорь начал заниматься спортом — то и Андрея записывали в секцию, если один рисовал, то и другой должен был посещать занятия в художественной школе. У них были одинаковые стрижки, одежда, обувь. Игорю казалось, если он будет больше заниматься спортом, то вырастет выше. Он и вырос выше брата — на целых два сантиметра, но этой разницы никто не замечал. Потом они стали старше и умнее. Родители перестали заставлять их делать то, что было им не по нраву. А они нашли общий язык и даже стали использовать свое сходство в выгодных для себя случаях. Например, Андрей сдавал за брата алгебру, а тот за него — нормативы ГТО.