Плата за принцип
Шрифт:
– Две бутылки "Жигулевского".
– "Жигулевского"? Две бутылки? Гм. А ну, садись за стол и пиши: "Ваш подчиненный ревизор Юрий Студень находился среди рабочего дня в ресторане и пил там..." ээ... ээ... Не кажется ли тебе, что "Жигулевское" для ревизора... как бы это выразиться... слишком мелковато, а? Как бы посолиднее назвать то, что он пил?
– Алкогольный напиток.
– Вот именно! Так и напиши. Выпил две бутылки алкогольного напитка.
Начальник задумался.
– Нет, плохо! Надо по-другому. Алкоголь ведь не эстонское слово... Как люди называют употребление алкогольных
На следующий день Юрий Студень пришел в контору рано утром. Но ему изрядно пришлось посидеть в приемной, прежде чем начальник изволил его принять.
– Садитесь! — сказал начальник сухо и продолжал разговаривать по телефону. За первым разговором последовал еще и еще. Словом, начальник освободился примерно через час.
– Прошу вас подписать акт, — сухо предложил ему потерявший терпение Юрий.
Начальник, глядя на ревизора, сложил руки и благодушно завертел пальцами.
– Так вы обнаружили приписки? — спросил он вяло.
– Да, — подтвердил ревизор. — И много.
– Стало быть, настаиваете на своем? — спросил начальник еще более вяло.
– Настаиваю, — подтвердил Юрий. — Факты все подтвердились. Дело о приписках пойдет в прокуратуру!
– Так-так-так... Мило, очень мило... А я лично там был на месте и все проверил. Никаких приписок у них нет. Зато к вам имеется много претензий. Будьте добры, прочтите.
Юрий взял протянутую ему бумагу.
"Ваш подчиненный ревизор Юрий Студень... пьянствовал..."
– Это ложь! — запротестовал Юрий.
– Ну, ну, молодой человек! Это же официальный документ. Подписи. Печать. Вся бригада видела. А бригада - это коллектив. Улавливаете? Я, конечно, понимаю, тоже ведь человек. Если уж к вам такая болезнь прицепилась, то действительно трудно. Говорят, что это у вас уже не первый раз? А главное, вам никто не поверит. У вас же свидетелей нет. Как ни жаль, но я должен отправить эту бумагу вашему шефу... Не хотелось, бы, но... закон есть закон! Извините! — Голос начальника звучал совсем по-отцовски.
Помолчали. Потом начальник снова спросил:
– Значит, говорите, обнаружили большие приписки? Так-так...
– Я могу еще раз проверить, — дрогнувшим голосом согласился Юрий.
– Да, да, проверьте, — отозвался начальник.
Юрий Студень снова отправился в бригаду. Он открыл свой свиной портфель и извлек из него акт. Вычеркивая слово "коньяк", он сказал:
– Ладно, черт с вами! Я ничего не видел. Но я надеюсь, что и вы тоже меня не видели в ресторане. Договорились?
– Что? Коньяк? — оскорбленно возопил бригадир. — Это как надо понимать? Подкуп? Взятка? Чтобы мы замолчали ваши безобразия? Не выйдет, дорогой ревизор. Я человек абсолютно неподкупный.
– Какие безобразия? — удивился ревизор. — Вообще, может ли человек скандалить после выпивки двух бутылок "Жигулевского"?
– Кто как, — сказал бригадир. — Давайте проверим! Только вы сами заказывайте. Пошли в ресторан!
Юрий заказал по две бутылки "Жигулевского". Осушил их одну за другой и только хотел уходить, как за соседним столом поднялся шум. Кто-то, тыкая пальцем в сторону
В общем, ревизора втянули в драку. Все было бы хорошо, если бы в отделении милиции не констатировали тот неоспоримый факт, что от ревизора совершенно явно попахивало алкоголем, а члены ремонтной бригады, затеявшие драку, были абсолютно трезвыми.
– Ай, ай, ай! —сокрушался начальник конторы, глядя на несчастного ревизора. — С вами ведь говорили, убеждали. А вы? Ничего не поделаешь, придется написать вашему шефу и о драке... Чтобы он все-таки повнимательнее подбирал себе кадры. Да, жалко, очень жалко, но... — он поднял вверх указательный палец, — справедливость превыше всего!
Приглашение
– Юхан спит дома, но несет от него, как от винной бочки. А остальные совсем куда-то подевались, — сказал бухгалтер, когда председатель потребовал людей, чтобы вывезти со станции суперфосфат.
– Опять самогон?! — рассердился председатель. — Уже второй случай за эту неделю. И кто его варит, не понимаю! Если я найду кого, то... никакой пощады! Напоить всю бригаду!
Был субботний день. В конторе, кроме бухгалтера, никого не было. Пришел только румяный Сээди Андрес и принес врачебную справку, что он от физического труда на время освобожден. Он, понимаете, конечно, огорчен, что так получилось, ведь рабочих рук мало и ему тоже хочется помочь общему делу, но... Надо ведь ему хоть немного поправиться!
– Ты лучше скажи, кто у нас варит самогон? — сердито спросил Андреса председатель.
– А что я от этого буду иметь? — хитро улыбнулся Андрес.
– Весь найденный самогон будет твой.
– А если я сам его варю? — засмеялся Андрес. — Договор остается в силе или как?
Председатель только махнул рукой.
– Ну, вот тебе председательское слово! — осклабился Андрес.
– Как же тебе можно верить?
– Ладно, если скажешь, получишь всю заварку и еще столько же зерном, — вздохнул председатель. — Но чтобы ты другим не давал, а то опять все перепьются.
– Бухгалтер, будь свидетелем, — торжественно сказал Андрес.
– Ты свое обещание дал, теперь я скажу. Самогон варю действительно я. У меня в бане большой котел, литров на пятьдесят. На неделю хватит. Недалеко от центра, дорога под боком - словом, все удобства. А вы ищете где-то в лесу. Завтра заварю новый. Приходи поинтересуйся...
– Замолчи уж лучше, — снова махнул председатель рукой.
– Взрослый человек, а говоришь глупости, как мальчишка, — рассердился бухгалтер.
– Если не верите, ваше дело, — сказал Андрес и пошел к двери. На пороге обернулся. — Когда за зерном зайти? Или председатель не хозяин своему слову? — Усмехнулся, щелкнул пальцами и вышел.