Плата за ритуал
Шрифт:
Вот будет потеха, если пес окажется стабильным и не рассеется после битвы! Тогда ей придется тащить его домой. Лили будет в восторге. Но гулять с ним однозначно будет Джеральд. Беата была равнодушна к собакам и не собиралась их заводить. Трех кошек ей вполне хватало.
Снаружи раздался грозный рык и ей полегчало.
Получилось. Она спасена.
Затем она услышала птичий клекот.
Беата раскрыла глаза и с удивлением увидела, как на голодных духов бросаются сразу два существа: ягуар и огромный коршун. То, что звери необычные, было очевидно: их глаза горели, как у Джеральда,
Благословение Калунны.
Богиня послала их ей на помощь? А где тогда ее пес? Нет, Калунна предупреждала, что не услышит ее в загробном мире, а чары Беаты были завершены. Она что, настолько не хотела собаку, что призвала…
Да не может этого быть.
Но — могло. И было.
Призванные защитники расправились с духами в считанные минуты. И прежде чем ошарашенная Беата сообразила, что ей делать с ними, коршун и ягуар кувыркнулись через головы и обернулись людьми в старинных одеждах.
На месте коршуна стоял молодой мужчина, лет двадцати пяти-двадцати семи, с темными, немного вьющимися волосами до лопаток, прямыми черными бровями и длинными ресницами. У него были широкие скулы, нос с небольшой горбинкой и красивый, чувственный рот. Но первым, что бросалось в глаза, были веснушки, густо усыпавшие лоб, нос, щеки и подбородок. Кожа под ними была очень светлой и контрастной. При такой нестандартной внешности он был удивительно хорош собой: несколько неправильные черты лица складывались в гармоничную, цепляющую своей необычностью картину. В первую секунду он показался Беате некрасивым из-за обилия веснушек, но со второго взгляда просто заворожил. В голову лезли сравнения с пятнистой рысью на мягких лапах, со спокойным, мудрым, хоть и не человеческим взглядом. Глаза у него были восхитительного насыщенно василькового цвета: сине-голубые с заметным сиреневым оттенком.
Иллюзия? Какая-то ведьма поменяла ему цвет глаз? Или это магия Калунны? У Джеральда тоже иногда светились глаза, хотя оттенок был обычным. Но такого странного цвета Беата ни разу не видела. Он был неестественным и нереально прекрасным.
— Госпожа Ата, ты цела?
— Как я рад снова видеть тебя!
Беата вздрогнула и перевела взгляд на «ягуара». Он был покрепче и пошире в плечах, но заметно моложе: двадцать два года от силы, а то и меньше. Зато внешность у него была почти модельной: мускулистые руки и плечи, правильные черты лица и пышные, густые волосы. Такие четкие, скульптурные лица, как у него, Беата видела только у статуй обнаженных богов и героев в музеях. Прямые золотые волосы падали ему на плечи, кожа была загорелой, а глаза — янтарно-желтыми, с темным кругом на краю радужки. Такого необычного медового оттенка Беата никогда не видела у обычных людей. Вдобавок, половина головы у него была коротко острижена, обнажая совершенно нечеловеческое ухо: оно было покрыто светлой шерстью снаружи и внутри, а заканчивалось темной кисточкой, как у рыси. «Ягуар» постоянно поворачивал его в разные стороны, прислушиваясь к творящемуся вокруг. Светлая шерсть плавно переходила в волосы на голове и сливалась с ними.
«Ягуар» смотрел на нее с таким обожанием, словно ее одну всю жизнь и ждал.
Беата
Потом вспомнила, где находится, и потрясла головой.
«Коршун» назвал ее Атой.
— Кто вы?
— Что?
— Кто вы такие? И что с твоими ушами? Ты не до конца вернул себе человеческий облик? — спросила она.
«Ягуар» озадаченно ощупал свои уши.
— С ними все в порядке, госпожа. Что значит, «кто мы»? Это шутка?
— Нет. Взгляни на нее, Гиль, — «коршун» пристально посмотрел на Беату, — у госпожи рыжие волосы и белая кожа. И лицо другое. Она…
— …умерла и воскресла в другом теле, — потрясенно ахнул Гиль. — Госпожа! Ты что, утратила воспоминания при перерождении? Но почему Калунна возродила тебя так? Ты ведь ее главная жрица!
— Это надо спросить саму Калунну, — ответила Беата, — вы — призрачные псы?
Они одновременно презрительно фыркнули.
— Мы не собаки, госпожа. И не люди, чтобы превращаться в собак.
— Неужели ты забыла своего Гиля? — спросил «ягуар», обаятельно улыбаясь и расправляя плечи. — Посмотри получше, может быть, вспомнишь меня?
Беата покачала головой, и он сник.
— Совсем не помнишь?
— Нет.
«Коршун» глубоко вздохнул.
— Тогда нам нужно представиться. Я — Эйне, а это — Гиль. Мы — охотники Калунны и твои верные слуги. При жизни мы занимались всем, что ты нам поручала, от твоей охраны до расследования сокрытых злодейств. Какие будут приказы сейчас, госпожа?
— «При жизни»? — повторила Беата. — То есть, вы мертвы?
— Да, госпожа, — Гиль опустил голову, — прости, мы не справились.
Беата закусила губу.
Вот так чары она навела! Пожелала призвать призрачных охотников, но не хотела пса и притащила пару древних мертвецов. Если они служили еще Ате, то погибли до падения культа Калунны. И сейчас видели в ней свою госпожу, не зная, что той уже нет. Бедняги.
Однако они спасли ей жизнь и могли бы помочь добраться до ведьминого круга.
— Я благодарна вам за помощь. Она пришлась как нельзя кстати, — Беата очаровательно улыбнулась им, — не могли бы вы проводить меня вон туда, защищая от всех опасностей по пути?
— Да, госпожа, — коротко кивнул Эйне.
Он поклонился, и Беата заметила, что уши у него такие же рысьи и подвижные, как у Гиля, просто прятались под длинными волосами. Шерсть на них была темной, а не светлой. Она на секунду встретилась с его васильковыми глазами и поспешила отвести взгляд, надеясь, что не покраснела, как девчонка.
Давно она не чувствовала себя так глупо. Интересно, почему же они были такими нечеловечески красивыми? Ата брала себе в охранники только тогдашних победителей конкурсов красоты?
— С радостью, — оживился Гиль, — а что, там, где ты заново росла, не было кецалей?
— Что такое кецаль?
— Кецали — это мы с Эйне! Ты же решила, что у нас что-то не то с ушами, и до сих пор удивляешься этому, — Гиль белозубо улыбнулся, — тебя растили где-то втайне, пока не закончилась война? Кстати, а чем она кончилась? Мы ведь победили?