Платье императрицы. Екатерина II и европейский костюм в Российской империи
Шрифт:
Символика проекта выработана давно, но официально в придворный гардероб греческое платье вошло лишь в последние годы екатерининского царствования. Его дважды предписывали придворным дамам в начале 1794 года (13 и 16 февраля на балы в Эрмитаже), а начиная с новогодних праздников 1795 года и вплоть до кончины императрицы – почти десять раз.
Уместно сказать, что «Модный журнал» (1795) представляет «аглинско-греко-российский» наряд как последнюю петербургскую моду, и все вышесказанное подтверждает справедливость этого утверждения. Это белое платье с зеленым поясом под грудью, длинные концы которого свободно свисают; зеленая повязка на волосах украшена двумя перьями с левой стороны, туалет дополнен высокими перчатками желтого цвета (нужно отметить большое сходство между этим нарядом и иллюстрациями Morning Dress из журнала Gallery of fashion (Gallery of fashion 1794: July). Для автора заметки чрезвычайно важна символика объединения, союза трех держав. Он пишет о его поклонницах: «наши аглинско-греко-российские дамы». Название
Греческие моды становятся популярны при российском дворе именно в 1790-е годы – тогда, когда идеи Екатерины II «совпадают» с тенденциями в европейском костюме. Вспомним, что Екатерина II носила греческое платье с 1791 года (в дни церковных праздников: Сошествие Святого Духа, Рождество Иоанна Предтечи, Усекновение главы Иоанна Предтечи), а во Франции туники получили популярность как раз в 1790-х годах. Маловероятно, что знакомство с этими модами в России произошло благодаря Э. Виже-Лебрен, хотя знаменитая портретистка уверенно заявляет об этом, описывая московский бал 1794 года (Vig'ee Le Brun 2008: 601). Возможно, в начале 1790-х годов в России не появились новые греческие моды, но у императрицы возникла идея назвать античные моды греческими. Это могло бы объяснить, почему название закрепляется в 1790-х годах, а сама модель известна уже давно.
Вернемся к высказыванию французской портретистки о том, что Екатерина II не любила греческие одежды. По ее мнению, императрица не принимала греческое платье как французскую моду. В идеологии греческого проекта для российской самодержицы греческое платье было частным случаем русского. И если политическое объединение двух стран так и не состоялось, то единение в костюме стало событием неоспоримым.
Знаменательным для греческого проекта стал 1789 год. Как пишет А.Л. Зорин, «срок реализации греческого проекта увеличился с года до тридцати, явно отодвинувшись за пределы времени, отпущенного императрице» (Зорин 2000: 124). В воскресный день 10 ноября 1789 года в Эрмитаже произошло массовое «знакомство» с платьем определенного вида. По имеющимся источникам названия этой модели установить не удается: но оно могло быть именно греческим.
Согласно разосланным накануне повесткам на бал и ужин прибыли более ста человек (КФЦЖ 1789: 581). Дамы были «в дезабилье, без фижбен и без большого убранства на голове». Встав из-за стола, императрица в сопровождении своих гостей направилась «через биллиардную комнату и весь Эрмитаж к театру, пред которым в зале же со входа по обе стороны, представлены были в виде лавок изготовленные места, с надписями на оных: „здесь продается платье на кредит“, откуда взять изволили, ЕЕ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЕЛИЧЕСТВО и Их Императорские Высочества по паре платья, а напоследок оное же брали каждая персона из бывших на бале и надела на себя, прикрывали лица маскою с платьем же взятою». Затем «забавы» продолжились. Гости разъехались «в полученном платье, а оное состояло исподлинной белого гарнитура, а верх на подобие длинной мантии пунцового гарнитура же с поясом по исподнему платью, а на голову из белого флера челма, с некоторым разделением против дамских».
Екатерина II лично работала над сценарием этого праздника. В «Собственноручном распоряжении императрицы Екатерины II о прибытие на маскарад в Зимний дворец, где в лавках имеются маски и одежда для переодевания» можно прочесть следующее: «Il m’est venu une id'ee fort plaisante. Il faut faire un bal `a l’Ermitage. ‹…› II faut dire aux dames d’y venir en d'eshabill'e et sans paniers, et sans grande parure sur la t^ete. ‹…› Il у aura dans cette salle quatre boutiques d’habits, de masques d’un с^ot'e et quatre boutiques d’habits, de masques de l’autre, d’un c^ot'e pour les hommes, de l’autre pour les dames. ‹…› Aux boutiques avec les habits d’hommes il faut mettre l’'etiquette en haut: „boutique d’habillement pour les dames“; et aux boutiques d’habit pour les dames… „pour les messieurs“…» [10] (Lotman 1990: 153). Как видно, план был реализован не в полной мере (КФЦЖ 1765: 242) [11] .
10
Мне пришла в голову презабавная идея. Устроить бал в Эрмитаже. ‹…› Надобно распорядиться, чтобы дамы пришли в дезабилье без панье и не делали богатого убранства на голове. ‹…› В этом зале будет с одной стороны четыре лавки [то есть магазина], предлагающих костюмы и маски для кавалеров, с другой столько же – для дам. ‹…› Над этими лавками повесить вывески «Магазин дамской одежды»… и «Магазин мужской одежды».
11
Идея травестии уже была реализована Екатериной II. Как указывает Камер-фурьерский церемониальный журнал, на балу 10 декабря 1765 года кавалеры были в дамском платье (Камер-фурьерский церемониальный
Полное совпадение оборотов речи – в записке и в повестке – служит доказательством того, что речь шла именно об этом и ни о каком другом празднике. Задумка «платья на кредит» была дорога императрице: фурьер особо подчеркивает, что «никому известно не было до того время, когда оное открылось по соизволению ЕЕ ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА то платье получить». Но помощники в реализации замысла у императрицы все-таки были: «В расположенных с платьем местах на подобие лавок, хозяйствовали, в виде купцов придворного французского театра актеры».
История эрмитажного приема семантически многоуровнева. То, что на первом уровне предстает как инсценировка реальной ситуации (получить одежду, приехав в маскарад), на втором открывается как попытка внедрить определенный фасон, а на третьем является «уроком» подданным, берущим товары в долг во французских лавках.
1.7. Турецкое платье [12]
На протяжении всего XVIII века интерес европейских стран к восточной культуре неуклонно возрастал (Martin & Koda: 1994; Ribeiro 1984: 178). Вследствие этого платье на турецкий манер пользовалось устойчивой популярностью. Доказательства этому находим в первых периодических изданиях о модах (Galerie des modes предлагает в 1779–1782 годах: Robe `a la Turque ou l’esp`ece de Circassienne (Galerie des modes 1778: 27e Cahier); Robe `a la Turque, la m^eme expliqu'ee (Ibid.: 30e Cahier) Robe de cour au Grand orient, Robe de cour `a la turque (Ibid.: 3e Cahier de grandes Robes d’'etiquette); Grande robe `a la Sultane. Например, Э. Виже-Лебрен пишет в «Мемуарах» о приезде в 1788 году послов султана Майсура (Ma"isour/Mysore) Типпо-Саиба (Haroche-Bouzinac 2011: 164) и о том, как ее вдохновили их красочные костюмы. В конце 1780-х годов модные журналы регулярно описывали различные модели `a la turque: платья, туники, шляпки, пуфы, повязки. В 1795 году отечественный «Модный журнал» предлагает гравюру «лондонская дама в наряде а ля Тюрк» (Модный журнал 1795: Март).
12
О восточных модах в России и во Франции автором был сделан доклад: Borderioux X. Les modes turques en France et et Russie: la guerre de plumes et d’images // colloque international «A nous deux, Paris»: les ecrivains 'etrangers `a la conqu^ete du march'e litteraire francais (XVIIIe – d'ebut du XXe si`ecle) 26 – 28 mai 2016, Universit'e Sorbonne Nouvelle / ITEM, Paris.
На протяжении нескольких десятилетий турецкие платья изменялись, их создатели находили вдохновение в новых образах. Историки костюма отмечают такие особенности фасона: очень широкие и длинные рукава, плотное прилегание к фигуре, тонкие полупрозрачные ткани, маленький головной убор, обилие драгоценных украшений (Ribeiro 1984: 176).
Турецкое платье было не повседневным туалетом, а нарядным и, как следствие этого, дорогостоящим. В мастерской Розы Бертен для русских заказчиц сшили немало турецких платьев, в частности одиннадцать для Марии Федоровны. Стоимость платья могла доходить до 2000 ливров (Succession de Rose Bertin 1813: Д. 127. Л. 1421), украшение платья, без учета ткани, – до 1000 ливров (Ibid.: Д. 646. Л. 6274). При этом ткани расходовалось меньше, чем на русское платье.
На страницах Камер-фурьерского церемониального журнала упоминания о турецком платье встречаются исключительно редко, и только в контексте маскарадной одежды: турецкую кадриль охотно танцевали на маскарадах. Различной продолжительности военные конфликты, политическое противостояние России и Турции не могли способствовать распространению этой моды при дворе. Заказы русскими дамами турецких платьев – не более чем слабый отзвук моды, гремевшей в Европе.
1.8. Маскарадное платье
Изученные источники предоставляют ограниченную информацию о маскарадном платье (покрой, материя, особенности отделки). Однако они позволяют выявить место и роль этого особого костюма в гардеробе придворного. Еще в предыдущее царствование маскарадное платье стало темой нескольких регламентирующих текстов. 2 декабря 1743 года в именном указе генерал-полицмейстеру Ф.В. Наумову «О платье для приезда на придворные маскерады» императрица Елизавета Петровна повелевала: «впредь на маскерад желающим ездить в хорошем и негнусном платье, а в телогреях, полушубках и кокошниках не ездить» (ПСЗ 1830а: 955). При ней явившиеся на бал без подобающей одежды могли быть даже заключены под стражу (Захарова 1998: 134). И даже в самом конце века указом от 25 января 1798 года Павел I повторяет: брать под караул тех, «кто приедет в маскерад в собственном кафтане или мундире и без маскарадного платья» (Там же). Первые распоряжения Екатерины II, в которых упоминается маскарадный костюм, исходят из того, что костюм уже обладает устоявшейся формой, а существующее многообразие фасонов предоставляет богатый выбор. Явиться «в платье маскарадном кто в каком похочет» – указывает повестка к мероприятию 20 декабря 1762 года.