Платина и шоколад
Шрифт:
— Мистер Забини, они зашли туда и не вышли? — голос Дамблдора был как всегда спокоен. Однако даже в нём чувствовалось напряжение. Старик стоял, уперевшись ладонями в поверхность своего стола.
Мулат затряс головой.
— Нет, я вошёл туда. После них. Она пустая.
В кабинете снова повисла тишина. Как и в голове.
Такая мертвецки-жуткая, что показалось, что ничто не сможет нарушить её.
Но со стороны камина раздался характерный шорох, и огненная фигура Оливара снова появилась перед застывшим
— Томпсон! Томпсон, вы оказались правы. Доступ к камину в Малфой-Мэнор открыт Логаном Миллером. И… только что он был активирован. Несколько минут назад кто-то прибыл в поместье.
Глава 24
Дура.
Чёртова дура, дура. И дура.
Гостиная была истоптана уже вдоль и поперёк, а шаги всё не прекращались, отдаваясь в голове. Стреляя по вискам и зудя на языке.
Видел ли кто-нибудь когда-нибудь такую дуру, как ты, Гермиона?
Нет?
Вот и тебе самой кажется, что нет.
Потому что теперь у тебя в голове не только дурацкие дорисовки встречи Драко и Томпсона. Теперь ты ещё и жалеешь, что не сказала ничего Малфою о том, что Миллер зайдёт за тобой в семь.
Понятно, что Малфою не до того. Ясно, что он думал только о том, что и в какой форме сказать министерскому работнику, чтобы в его слова поверили. И это нормально, чёрт возьми.
Он как никто другой показывал сейчас, насколько задействован во всём. На его плечах лежало всё — вся ситуация, вся ответственность.
От этого разговора зависит их судьба. Их обоих.
И ему явно было бы не так нужно узнавать о том, что Гермиона встретится с Куртом сегодня. Тем более, это ведь просто встреча, как и все предыдущие, так? Он ведь не собирается заламывать ей руки и тащить… Чёрт возьми, да они же будут в библиотеке, а там наверняка будет много людей. Там всегда по вечерам в выходные есть люди.
По крайней мере, можно будет не дожидаться закрытия и улизнуть раньше.
А Драко… он и не узнает ничего, так? Так?
Грейнджер попробовала представить себе реакцию Малфоя на то, что она сообщила бы ему о встрече. Мерлин, да ему и без того было о чём подумать. Его напряжение ощущалось с ночи. И добавлять ему ещё одну проблему сверху… было бы не совсем правильно. Он должен был быть там сейчас. А не сидеть здесь, возле неё.
Но плохое предчувствие буквально вибрировало в груди.
И Гермиона вторила ему, ускоряя лихорадочные шаги по гостиной.
Нужно признать… без Драко она чувствовала себя неуверенно. Исчезала безопасность. Будто по ту сторону ворот. Неправильно, странно. Так не должно быть.
Дура.
Ну ты и дура, Грейнджер. И не смей оправдывать себя.
Ты поступаешь неправильно. Ты должна была сказать, и не стоит прикрываться какой-то
И… да.
Решение пришло внезапно, едва не оглушив.
Гермиона просто поняла, что не сделает и шагу из гостиной. Дождётся Малфоя, расспросит его о том, как прошла встреча. А он скажет, что всё хорошо. Скажет что-то вроде: “Ты зря переживала, Грейнджер. Я же говорил, что всё будет нормально”.
И всё.
Снова вернётся ощущение безопасности. А сейчас… сейчас было слишком холодно.
Девушка рухнула на диван, прижав к себе подушку и уставившись на стрелки часов над камином, сжавшись в нервную собранность, как тетива лука.
Пятнадцать минут восьмого.
Минуты словно вворачивались в кости, каждая, слишком медленно. Так, что спину передёргивало дрожью. Мысли в голове были сосредоточены, будто оружейный прицел. Они сужались к одной-единственной, самой громкой и самой каменной: скоро вернётся Драко.
В конце концов. Его нет уже почти двадцать минут.
А Курт… он ведь и вовсе может не прийти? Ведь всё будет завтра. То есть… действительно, Нарцисса говорила, что в воскресенье проведут ритуал. А значит ли это, что сегодняшняя встреча — на которую она не пойдёт, — не более, чем одна из…
Стук ворвался в гостиную и на миг оглушил Гермиону.
Её слух и её сердце. Руки стали ледяными моментально. Три отрывистых удара кулаком по дереву и тишина, страшнее которой девушка не слышала нигде и никогда. Это была тишина перед-ещё-одним-стуком. И от неё скручивало сознание.
— Гермиона? — голос, приглушённый закрытой дверью, но достаточно громкий. Будто Миллер жался лицом к самой створке. — Это Курт. Я могу войти?
Конечно, нет, зашипела она про себя, против воли сжимаясь в углу дивана. Ты не войдёшь сюда, даже если мне придётся сидеть здесь и не дышать до конца вечера.
И почему только сейчас она поняла, насколько жутко было сидеть в гостиной, когда за дверью стоит этот человек? Господи, пусть он просто поверит, что меня здесь нет. Что я уже в библиотеке.
Снова стук — и каждый удар крепкого кулака отдался в груди. Словно Миллер стучал по рёбрам.
— Гермиона!
Она опустила голову, уткнувшись лицом в мягкую ткань подушки. Волосы упали на глаза, и девушка в очередной раз отругала себя за то, что потеряла свою заколку. Да, неважно. Да, глупо. Но её мозгу нужно было отвлечься на что-то.
И у неё почти получилось, пока вдруг голос за дверью не произнёс:
— Фениксус.
Негромко и будто бы ненароком. По спине прокатилась ледяная волна. Что? Он знает? Курт запомнил пароль? Чёрт возьми, блин.