Платный сыр в мышеловке

Андреева Валентина Алексеевна

Кириллов вытянул шею, пытаясь увидеть Дмитрия Николаевича.

— Дима?

— Я готов!

Теперь уже Димкина голова с интересом оглядывала доступную глазам территорию дачных угодий. Мне была отведена роль главной достопримечательности, поскольку меня изучали дольше всего остального. Я скромно потупилась, жалея только о том, что не могу дотянуться до Наташки. Момент решающий, укатят без нас. Муж долго любоваться на меня не будет. Вспомнил, кто такая, и ладно. Но волновалась я зря — подруга была начеку.

— А вы, вообще, хорошо продумали эту поездку к Груниной? — Опираясь на перила крыльца, Наташка крутила пальцем у виска, тем самым демонстрируя окружающим, что уже знает ответ на этот вопрос. — Вовке

там появляться нельзя. Покойникам, как мне кажется, вообще нигде нельзя появляться по своей инициативе. Сашка сообщит куда следует — мигом воскреснет. Виталику, коль скоро его у Груниной с нетерпением ждут, тем более нельзя светиться своим пластырем. Даже на «Серую шейку» не тянет. У той было ранено крыло, а не голова. Она ею хорошо думала, поэтому и продержалась в трудное время. Ну а ты что там будешь делать, Ефимов? Изображать самого себя, хирурга на поле боя? Так один Виталик в поле не воин. Володенька, можно тебя на минуточку? Тут недалеко, за угол.

Минуточкой не обошлось. Вернулись оба с непроницаемыми лицами. Наташка успела мне шепнуть, что как в воду глядела. Если бы судьба связала ее с Кирилловым брачными узами, они жили бы вместе недолго и несчастливо. Уперты-ы-ый!

— Представляешь? Он, видите ли, в своих действиях руководствуется принципами! Оттого и «помер» раньше времени! Принципиально. Такой взбалмошной особой меня выставил! Единственное, на что согласился, — мы можем встречать победителей. Здесь, на вашей даче. Но это начальный вариант. Я же не взбалмошная. В отличие от Кириллова тебе это хорошо известно. Словом, быстро его убедила, что всего не предусмотришь, «победителей», а ими вполне могут быть Грунина с сообщником, не судят. Во всяком случае, в нашей стране. Примеров тому масса. До фига громких, но нераскрытых убийств. А уж не громких тем более. Короче, нам разрешено плестись следом. Какой уж тут саван! Но белую простыню из запасов твоей свекрови мы все-таки прихватим.

7

«Выслушай женщину и сделай наоборот» — этот совет в наши дни потерял свою актуальность. Последующие события с наглядностью подтвердили его моральный износ. Можно детально планировать любую операцию, но капризная фортуна, украшенная аксессуарами из сюрпризов, всегда готова повернуться к вам задом в самый неподходящий момент.

Виталик не горел желанием ехать вместе с нами в «Ставриде». Можно подумать, мы горели. Раненая подсадная утка с маниакально-агрессивным психозом. Чуть что не так, начинает пластырь с макушки срывать! А главное, при нем не поговоришь на стихийно заданную тему. Из категории женских секретов. Своего недовольства Виталик не скрывал, мы тоже. Скорее всего, инициатором внедрения юноши в наш с Наташкой тыл, машину сопровождения, являлся хирург Ефимов.

Вопреки обыкновению, Наташка не обсуждала личности водителей обгонявших нас машин. С сосредоточенным видом вела машину, словно подозревала, что Ефимов решил скрыться от преследования, оставив нам в заложники Виталика. Я попробовала заговорить о погоде, но никто меня не поддержал. Смена ею солнечного настроения на хмурое — ну как физиономия у Виталика — никого не волновала. А сам Виталик, похоже, ударился в размышления о чистоте Маринкиных помыслов. Пустое дело! Но все-таки какоеникакое, а развлечение.

Уставившись в окно, я безуспешно пыталась сосредоточиться на интересных дизайнерских решениях планировки участков владельцами загородных особняков. Мешали высокие заборы и скорость, с которой они мгновенно оказывались позади. А дома рядовых деревенских жителей были слишком похожи друг на друга. Сливаясь в единый образ, будили воспоминания детства на тему школьного сочинения «Как я провел лето». Закрыв глаза, явственно ощутила запах скошенной травы, жаркое прикосновение солнечных лучей к щеке и подумала, что в мои младые годы лето было настоящим.

Без всяких там магнитных бурь, унылых затяжных дождей, стабильно холодной температуры и мучнистой росы. Или это специфика детства — видеть и помнить только хорошее? Даже в плохом. Помнится, я очень жалела «Бабая», пришествием которого меня время от времени пугали, дабы впихнуть ежедневную ложку рыбьего жира, каши и так далее, или заставить спать. Дикий ужас вызывали только пауки. Может, из-за Мухи-Цокотухи, которую один из представителей этого племени коварно «в уголок поволок»? И продолжает тащить вот уже который год. Сколько детей выросло на этом ужастике!

— Да, Маришка! Я слушаю! Что?!! — без всякой предварительной музыкальной подготовки заорал Виталик и ощутимо взбрыкнул ногами. Наверное, так и сидел с мобильником в руках в ожидании вызова.

— Блин! — резко подав влево и притормозив, громко отметила свое неудовольствие Наташка. — Немедленно выключи свой вибратор! То есть вибромассажер. Тьфу! Ир, от неожиданности резко сократился словарный запас. Переведи раненому, как правильно называется режим дикой пляски мобильников.

— Так и называется — режим вибровызова.

С перепугу открыв глаза, я тут же опять их прижмурила. Солнце! Действует избирательным методом — в глаз. Левый. Правый закрылся из солидарности.

— Ответ неверный. Дурость это называется. Неужели нельзя обеспечить чисто музыкальный вызов? Вот надрывается исподтишка!

Виталик нас не слушал, продолжал «надрываться», стараясь дозвониться Маринке. Никак не мог поверить в то, что абонент отключился. Или (мне и самой не хотелось так думать) отключили. Я трижды помянула недобрым словом оператора сотовой связи. Не стрелочник, но точно виноват. Надеялась, что мои слова хоть как-то успокоят юношу. Вспомнила, как недели три назад я с таким же успехом старалась «успокоить» музыкальный центр у соседей с нижнего этажа. Люди отмечали юбилейную дату в ресторане, домой вернулись в первом часу ночи и исключительно для продолжения банкета. Звонков в дверь и по телефону не слышали. Не мудрено. Наверняка оглохли от музыки. Наташка предложила вызвать омоновцев. Спустятся ребята с нашего балкона на нижний, надают весельчакам по ушам…

Вдруг услышала: «Они сейчас убьют обеих!» Мои воспоминания резко оборвались. Кажется, я что-то вякнула. Или это айкнула перепуганная Наташка? Виталик истерично докладывал Кириллову обстановку, хотя докладывать было практически нечего. Маринка успела отчаянно крикнуть в трубку только: «не приез…», все остальное юноша домыслил. И самое страшное то, что его мысли наверняка совпадали с нашими. Наташка на нервной почве обошла Димку, съехавшего на обочину, и под возмущенные требования Виталика остановиться покорно остановилась примерно через полкилометра. Затем сдала назад, бормоча что-то про «неджентльменов», которым в голову не приходит подъехать навстречу даме. Да и что взять с простых «менов» без «джентль». Под «дамой» почему-то имела в виду меня.

…Скорее всего, со стороны проезжающих мимо мы выглядели странной группой. Наташка, демонстрируя явную агрессию, без конца подтягивала рукава тонкого свитера и наскоками, по мере сил, мною сдерживаемых, пыталась скинуть Кириллова и Димку с обочины вниз. Я успела отметить непрезентабельный вид канавы, украшенной порослью крапивы и болтающимися между ветвями остатками пластиковых пакетов. Унесенные ветром! Защищаться от Наташки мужики не могли — едва успевали выравнивать друг друга, выводя из состояния опасного крена. Виталику вся эта возня была, так сказать, по фигу, он непрерывно куда-то названивал. Меня никто не слушал. И не потому, что я изъяснялась урывками — в коротких промежутках, когда не болталась лишним весом на Наташке. Иначе говоря, время полета (куда швырнет) плюс время возвращения обратно. Зато Наташкина обвинительная речь лилась свободно: