Плавать с дельфинами

Пицци Эрин

Пандора сказалась права: Монике понравился как сам Ричард, так и новость о том, что ее ранее совершенно никчемная дочь стала вдруг богатой женщиной. Мамаша задержалась в их квартире на две достаточно утомительные для хозяев недели. Она постоянно на что-нибудь жаловалась, но в конце концов уехала весьма довольная, увозя с собой достаточную сумму, чтобы выстроить новый дом и обеспечить себе благополучную старость.

— Постарайся не упустить и этого, дорогуша, — посоветовала она дочери на прощание. — И выходи за него побыстрее замуж. Знаешь ли, такие мужчины, как Ричард, на деревьях не растут.

Пандора

смущенно кивнула. Она и так старалась изо всех сил. Дело о разводе было решено благодаря огромным усилиям Винсента Сингера. Ее бывший муж спасался от суда где-то в Мехико, так что постепенно кошмарные сны, воспоминания о Маркусе стали тускнеть, уступая место новой жизни.

Ричард настоял-таки на своем и купил Пандоре изумительное обручальное кольцо с бриллиантами. Потихоньку Пандора стала «выходить в свет», встречаться с друзьями Ричарда. Ей очень понравились Пегги и Рой, его коллеги. Пегги частенько заходила за Пандорой в выходные, и они отправлялись в походы по магазинам. А Ричард, как правило, поздно вставая во время уик-энда, отправлялся с друзьями на баскетбол или же, если это была весна, на игру бейсболистов «Ред Сокс».

— А что вообще делают женщины, если у них нет детей? — спросила как-то Пандора после первых шести месяцев «вдовства» по выходным.

Пегги пожала плечами.

— Не знаю, — ответила она. — Мы с Роем встречаемся вот уже шесть лет. Я вижу его на работе, потом он заходит ко мне домой, и мы идем куда-нибудь пообедать. Иногда я бываю в его квартире, но мне там не нравится. У Роя слишком много плохих привычек.

Пандора кивнула.

— Ричард такой же. У меня иногда спина начинает болеть от постоянной необходимости подбирать за ним его разбросанные вещи. А вообще-то мне начинает казаться, что женская доля — ходить по магазинам, угощать друг друга в ресторане обедами или просто ждать мужей дома. Женщинам с детьми, конечно, легче, они могут заняться со своими чадами.

— Да уж, — поддержала ее Пегги, — но, к сожалению, многие из мужчин, в том числе и наши, в это время трахаются где-то на стороне.

— Слава Богу, — возразила Пандора, — Ричард себе такого никогда не позволит. Конечно, он неряха, и я никогда не знаю, где он и когда вернется домой, но я полностью доверяю ему.

И пять лет спустя Пандора придерживалась того же мнения. Что касается Пегги и Роя, то за это время они успели пожениться и практически тут же развестись. Пегги была безутешна.

— Не знаю, в чем я ошиблась, — сетовала она, — Рой просто сказал мне, что наш брак ему кажется «царством клаустрофобий» и мешает ощущать столь близкую его сердцу свободу.

К тому времени у Пегги уже были две маленькие дочки. Пандора часто бывала у подруги, теперь уже полностью занятой материнскими заботами. Из дружеских чувств Пандора регулярно приглашала Пегти на те вечеринки и торжества, которые они посещали с Ричардом.

Через год после свадьбы Пегги и Роя поженились и они. Но замужество не внесло особых изменений в их отношения, за исключением того, что они переехали в еще большую квартиру и открыли общий счет в банке. Жизнь стала казаться Пандоре более насыщенной. По утрам она работала в магазине подарков при маленькой художественной галерее, а послеобеденное время отдавала приготовлениям к приему друзей Ричарда, круг которых

расширялся. Несколько раз от Винсента Сингера приходили дополнительные денежные переводы — в соответствии с соглашением о расторжении брака адвокат переводил Пандоре очередную часть средств, полученных от продажи акций Маркуса. Так что теперь молодоженам вполне было по карману жить «на широкую ногу».

В поле зрения вновь появилась Гортензия. Она принялась преследовать Ричарда и одновременно забавлять Пандору, которой откровенно нравился ее динамичный и действительно «богемный» стиль жизни.

— Пандора, ты балуешь этого парня, — поговаривала Гортензия, глядя, как Пандора покупает Ричарду очередную шелковую рубашку от «Тёрнбула и Ассера».

— Но и он тоже меня здорово балует. — отвечала на это Пандора. — Всякими вещицами, неожиданными подарками.

Тогда Гортензия обычно хмурила брови и спрашивала:

— Ты уверена, что счастлива?

— Что за дурацкий вопрос, дорогая! А кто вообще счастлив? Скажи-ка! Да и что такое счастье? Это что — нескончаемая череда оргазмов, да? Что ж, у меня такое бывало, хотя последнее время Ричард здоров устает. И мне приходится как следует возбуждать его. Или же счастье в новом платье? Каком-нибудь путешествии? Не знаю, Гортензия. Такие вопросы мучают восемнадцатилетних. А когда тебе уже за тридцать, ты просто действуешь по обстоятельствам.

Гортензия лежала на розовой, обшитой шелком софе. Ее юбка задралась, открывая взору пухлые колени, а через отмеченные потом разрезы рубашки можно было видеть густые заросли волос под мышками.

— Я считаю, что счастье — это жить в мире и согласии с собой, — рассуждала она. — Помнишь, что говорят по этому поводу священники: «Мир Божий ведет к пониманию всего». Вот именно в этом состоянии я и хочу быть, — на пороге сознания и чтоб мои ноги при этом прочно стояли на земле. Иногда у меня это получается, например, когда я пишу картины посреди ночи, и существуют только я и холст, мазок кисти и запах красок. И это действительно прекрасно!

Пандора улыбнулась.

— Счастливая ты, — признала она. — Мне однажды приснилось, что мы с Ричардом нашли свой остров в Карибском море и там обрели совершенный мир… Не понимаю, куда он запропастился, Гортензия. Скоро придут на коктейль человек десять, еще восемь явятся вечером на ужин. Надеюсь, он не забыл обо всем этом.

Ричард явился с получасовым опозданием, принес букет роз и флакончик «Шалимара».

— Не сердись, дорогая. Я вовсе и не думал опаздывать. Просто решил подарить тебе маленький подарочек, а «Шалимар» оказалось не так просто отыскать.

Гости пребывали в сильном возбуждении. Хозяева, напротив, сохраняли удивительное спокойствие. Они вообще стали уже легендарной парой в Бостоне. Многие завидовали Ричарду. У него была жена, очень его любившая, жена, которая ходит вместе с ним смотреть игру «Ред Сокс», знает средние показатели каждого игрока команды и согласна морозной зимой послушно следить за баскетбольными сражениями любимой Ричардом команды «Селтикс». Наконец, в отличие от большинства своих коллег по газетной редакции, Ричард, просыпаясь, мог твердо рассчитывать на хорошо приготовленный завтрак, а возвращаясь с работы, в урочный или неурочный час, на вкусный ужин из трех, как полагается, блюд.