Плексус
Шрифт:
– Подонок!
– вопит Герби.
– Гадкий мальчик!
– говорит Джордж и хлоп его еще раз.
– Что ты всегда говоришь леди? Ну-ка скажи, не то ремня получишь.
Герби сделал ангельское выражение, возвел глаза к небу и, тщательно выговаривая слова, сказал:
– О кроткое создание, наверное, тебя послали нам ангелы! В нашей семье девять душ, не считая козы. Меня зовут О’Коннел, мэм. Теренс О’Коннел, мы направлялись к Ниагарскому водопаду, но погода…
Старая
– Вы все трое позор общества, - закричала она.
– Никуда не уходите, будьте здесь, пока я поищу констебля.
– Да, мэм, - говорит Джордж, беря под козырек, - мы никогда не уйдем, правда, Теренс?
– И с этими словами дает Герби звонкую пощечину.
– Ой!
– завопил Герби.
– Прекрати немедленно, негодяй!
– завизжала старая дева.
– А ты, - повернулась она ко мне, - почему ничего не сделаешь? Или ты тоже ненормальный?
– И я тоже, - ответил я, сжал двумя пальцами нос и заблеял по-козлиному.
– Стойте здесь! Я сейчас!
– крикнула она и помчалась к начальнику станции.
– Быстро!
– скомандовал Джордж.
– Бежим отсюда!
– Мы с ним схватили коляску и пустились бежать. Герби на секунду задержался, распутывая ленты капора, а потом рванул следом.
– Отличная работа, Герби, - сказал Джордж, когда мы оказались в безопасности.
– Давайте вечером порепетируем. Хэл придумает тебе новую историю, придумаешь, Хэл?
– Не хочу опять изображать младенца, - сказал Герби.
– Ладно, - добродушно согласился Джордж, - в коляске будет Хэл.
– Ты хочешь сказать, если сумею в нее втиснуться.
– Мы тебе поможем, даже если придется воспользоваться кувалдой.
Но после обеда нам пришли в голову новые идеи, как казалось, куда интереснее. Мы до полуночи не спали, обсуждая их.
Только мы задремали, как Джордж Маршалл вдруг сел в постели.
– Ты не спишь, Хэл?
Я застонал.
– Забыл спросить тебя кое о чем.
– Ну, в чем дело?
– пробормотал я, боясь, что сон пройдет.
– Уна… Уна Гиффорд! Ты ни слова о ней не сказал за все это время. В чем дело, ты больше не влюблен в нее?
– Господи, - застонал я, - нашел, о чем спрашивать среди ночи.
– Прости, Хэл. Я только хотел знать, любишь ли ты еще се.
– Сам знаешь, - ответил я.
– Думаю, что знаю. Ладно, Хэл, покойной ночи!
– Покойной ночи!
– сказал Герби.
– Спите!
– откликнулся я.
Я попытался уснуть, но не получилось. Я лежал, глядя в потолок, и думал об Уне Гиффорд. Немного погодя решил, что надо это дело прояснить.
– Джордж, ты спишь?
– негромко позвал я.
–
– спросил он.
Ясно было, что он и не пытался уснуть.
– Да, хотелось бы. Расскажи мне что-нибудь о ней. Что угодно, хоть пустяк какой.
– Я б с удовольствием, Хэл, понимаю твои чувства, да не о чем рассказывать.
– Господи, не говори так! Выдумай что-нибудь!
– Хорошо, Хэл, попытаюсь, ради тебя. Подожди минуту. Дай подумаю…
– Что-нибудь простое, - сказал я.
– Мне не нужны фантастические истории.
– Слушай, Хэл, это не выдумки: я знаю, она любит тебя. Не могу объяснить, почему я так считаю, но это так.
– Неплохо. Чуть подробнее.
– Последний раз, когда я видел ее, я попытался выведать, что она думает о тебе. Она прикинулась, что ты ее совершенно не интересуешь. Но я чувствовал, она страсть как хочет услышать что-нибудь о тебе…
– Что мне хотелось бы знать, - прервал я его, - так это есть ли у нее кто-нибудь?
– Кто-то есть, Хэл, не могу отрицать. Но тебе нечего беспокоиться. Это просто так, оттого что тебя нет.
– Как его зовут?
– Карнахан или вроде этого. Забудь о нем! Уну беспокоит только вдова. Знаешь, это заставляет ее страдать.
– Не может она много знать об этом!
– Она знает больше, чем ты думаешь. От кого она все услышала, этого я сказать не могу. Во всяком случае, ее гордость уязвлена.
– Но я больше не хожу к вдове, ты это знаешь.
– Скажи это ей!
– бросил Джордж.
– Если б я мог.
– Хэл, почему бы тебе не выложить ей все как на духу? Она достаточно взрослая, чтобы понять.
– Не могу, Джордж. Я уж думал об этом не раз, но не хватает смелости.
– Может, я тебе смогу помочь?
Я резко сел в постели:
– Ты думаешь, сможешь? Правда? Слушай, Джордж, я всю жизнь буду на тебя молиться, если сможешь это уладить. Я знаю, тебя она послушает… Когда ты собираешься возвращаться в город?
– Не так быстро, Хэл. Не забывай, что Это старая рана. Я не кудесник.
– Но ты попытаешься? Обещаешь?
– Конечно, конечно. Fratres semper.
Моя мысль заработала с удвоенной быстротой. Через несколько секунд я сказал:
– Напишу ей завтра, сообщу, что я у тебя и что мы скоро возвращаемся. Это подготовит почву.
– Не стоит, - быстро отреагировал Джордж.
– Лучше, если это будет для нее сюрпризом. Я знаю Уну.
Может, он был прав. Я не знал, на что решиться. Меня одновременно охватили воодушевление и уныние. Кроме того, его не заставить было действовать быстро.