Плененная грешником
Шрифт:
Губы Виктора приоткрываются, на его лице благоговейный трепет, как будто он смотрит на одно из чудес света.
— Иисус, да ты должна каждую секунду каждого дня улыбаться.
Нежеланное тепло наполняет мое сердце. Я проскакиваю мимо Виктора и бросаюсь к стойке, пытаясь игнорировать то, как его комплимент действует на меня.
Когда Виктор присоединяется ко мне у прилавка, кассир показывает окончательную сумму за книги, которые я набрала.
— С вас две тысячи триста девяносто, сэр.
Господи Боже, Розали.
Виктор, похоже, совсем не расстроен суммой и с радостью расплачивается черной кредитной карточкой.
Я не буду чувствовать себя виноватой. Это меньшее, что он может сделать.
Пятеро охранников выносят сумки из магазина, и Виктор идет рядом со мной. Когда мы подходим к двери, нам приходится отступить в сторону, пропуская женщину с ребенком.
Мне удается выйти из магазина раньше Виктора, и мое сердце замирает. Прежде чем я успеваю обдумать план, мои ноги сами передвигаются, и я убегаю.
Достигнув конца квартала, я оглядываюсь через плечо, но не вижу бегущего за мной Виктора. Я поворачиваю налево, но не успеваю добежать до следующей дороги, как Lamborgini с визгом останавливается у пешеходного перехода.
Мое дыхание срывается с губ, когда я меняю направление, только для того, чтобы внедорожник остановился передо мной. Развернувшись, я врезаюсь в Виктора, и его руки обхватывают меня. Его рот находит мое ухо, затем предупреждение грохочет от него, как гром:
— Устроишь сцену, и я убью любого, кто попытается тебе помочь.
Когда он отстраняется, чтобы посмотреть мне в лицо, мои глаза встречаются с его, и я вижу обещание смерти в его темно-карих радужках.
Мои плечи опускаются, и я, чертовски разочарованная и безнадежная, иду к Lamborgini с ногами, словно сделанными из свинца.
Одному Богу известно, что Виктор собирается сделать, чтобы наказать меня.
Он может сделать все, что угодно – от отшлепать меня до изнасиловать, и я ничего не смогу сделать, чтобы остановить его.
Но что мне оставалось делать? Просто пройтись по книжным магазинам, поблагодарить и вернуться в свою тюрьму?
Я должна была попытаться сбежать, и я буду пытаться при каждом удобном случае, потому что Виктор – чудовище, которое правит Братвой. Он один из тех, кто убил мою семью. Он похитил меня.
Я никогда не смогу этого забыть.
Я никогда не смогу думать о нем как об обычном человеке, потому что это последнее, чем он является.
Он всегда будет моим врагом, и теперь я расстроила его.
Мое сердце тяжело бьется в груди, и страх снова закрадывается в душу.
Глава 10
Всю дорогу домой Розали смотрит в окно, с трудом сдерживая желание расплакаться.
Я знал, что она попытается сбежать. Честно говоря, я был бы разочарован, если бы она этого не сделала.
Когда я останавливаю Lamborgini, Розали дрожащими руками отстегивает ремень безопасности. Она ждет, пока я обойду машину и открою для нее пассажирскую дверь, а затем выскакивает и бежит в дом.
Когда внедорожник останавливается, я говорю Джозефу:
— Занеси книги внутрь.
— Да, босс.
Я захожу в дом и поднимаюсь по лестнице на второй этаж. Я открываю дверь Розали и вижу, что она смотрит на полки, которые я попросил своих людей установить, пока мы были в отъезде.
— Ты хочешь, чтобы книги были отсортированы по алфавиту или по авторам? — Спрашиваю я, довольный работой, проделанной моими людьми. Полки занимают весь левый угол спальни, образуя уголок для чтения Розали.
Джозеф входит в комнату, за ним следуют другие мужчины. Они ставят сумки на пол, затем смотрят на меня в ожидании дальнейших указаний.
— Ах... — Розали нервно облизывает губы, вероятно, думая, что вляпалась в кучу дерьма за попытку бегства. — Я расставлю книги по полкам.
Я киваю на дверь, чтобы мужчины ушли, и как только мы остаемся одни, я хватаю ближайшую ко мне сумку и начинаю распаковывать книги.
Когда я нашел ее аккаунт kindle на Amazon, я почувствовал облегчение, потому что это дало мне возможность купить ей что-нибудь, учитывая, что ее щенок прибудет только позже вечером.
— Куда ты их хочешь поставить? — Я спрашиваю.
Розали пристально смотрит на меня, затем берет сумку.
— Я не стану извиняться за то, что сбежала.
— А я этого и не жду, — бормочу я, начиная раскладывать книги по авторам и сериям, чтобы они не перепутались.
Она пялится на меня, как будто у меня выросли рога.
— Ты не сердишься?
— Я был бы разочарован, если бы ты не попыталась сбежать. — Я ставлю на полку набор коробок, затем смотрю ей в глаза. — Мне бы не хотелось думать, что у тебя нет стержня, маленькая Роза.
Замешательство отражается на ее совершенных чертах.
— Ты хотел, чтобы я сбежала?
— Да. — Я поднимаю на нее бровь. — Вот почему я остался в стороне, когда женщина и ее ребенок вошли в магазин. Я дал тебе фору. — Я пожимаю плечами, беря еще книги. — Хотя, далеко ты не ушла. — Я бросаю взгляд на ее чертовски сексуальные ноги. — Вместо того, чтобы сидеть в своей спальне весь день напролет, тебе следует побегать трусцой по территории. Наберись немного выносливости.
Я наблюдаю, как растет ее замешательство, и поворачиваюсь к ней лицом.