Плененная льдом
Шрифт:
— Да ладно тебе, ведьма! Не серчай! Прости, милая, — стоило аниморфу увидеть мои глаза, как его отношение резко изменилось. Он даже облик сменил, вновь стал милым маленьким пушистым котиком, — я не хотел тебя обидеть, просто проверял реакцию, а она у тебя прям отменная! Понимаешь, я ведь для всех злобная тварь, разрывающая своего врага на мелкие сочные бифштексики. Так что в качестве поощрения я могу позволить тебе себя погладить и даже замурчу как настоящий котенок!
— Изыди, демон, — с трудом прошептала я, вновь борясь с тошнотой. Не выдержав давления, я вновь легла в кровать, обхватила руками подушку и стала кутаться в теплое одеяло, пытаясь унять дрожь во всем теле. Ролан и правда сидел рядом, держал в руках маленький тазик на случай беды и тихо пересчитывал маленькие
— Твое лекарство, — вместо Ролана ответил архимаг. Он с интересом смотрел на то, как его ученик раскрывает одну из порций с порошком, пробует на язык, принюхивается и никак не может понять состав, — даже твой невероятный нос подвел? Видишь, я мастер своего дела, Ролан.
— Вижу, что не яд, — с сомнением ответил маг, — но как такое возможно? Я думал, против желтого корня нет лекарства и выводить его трудно.
— Я архимаг, — Калеб сложил перед собой руки, вздернул бровь, — я по статусу должен знать то, чего не знаешь ты. Милая, сколько в тебя той дряни влили? Они вообще были в курсе, как желтый корень влияет на ведьму с твоей силой, нет? Странно, что ты все еще жива… Мы просмотрели твою кровь, если говорить простым языком, у тебя каждая несчастная клетка пропитана этим ядом. Он полезен в малых дозах, чтобы сдержать преступника или вора, чтобы заточить силу ведьмы перед казнью, но я впервые вижу, что бы его принимали несколько месяцев, да еще и живы после этого остались… да еще и тройную дозу…
— Они не знали, — уверенно прошептала я, не в силах оторвать голову от подушки.
— Это все знают, — холодно заметил архимаг, переглядываясь с Роланом, — но сейчас не об этом. Ролан, какого черта происходит? Я не получал от тебя вестей со времен битвы при Лирдере! Я отправил чертову кучу сов, магических сообщений, поисковиков и все пусто! Ты как сквозь землю провалился! Тебя словно не стало! Мой сын даже в горы отряд собрал, чуть без головы не остался, но вернулся с твоим окровавленным плащом!
— После Лирдера на меня напала нежить, я победил, как и всегда, но плащ мне порвали. Я много раз отправлял отчет в Мирград, я посылал сигналы, пытался наладить связь, просил о помощи, но ковен будто стерли с лица земли.
— Все в порядке с ковеном, — рыкнул Калеб, — а вот с предателями в наших рядах — нет. Хорошо, с этим мы разобрались — кто-то намеренно рушил связь. Что скажешь по поводу деревни?
Мужчины разговаривали долго, без лишней воды и все по делу. Вопросы звучали четко, ответы давались максимально точные, но об одном Ролан молчал — обо мне. Он вообще не касался момента моего появления, не рассказывал про алые ягоды и про то, что видел возле Лирдера.
Архимаг внимательно слушал своего ученика, а затем не выдержал:
— Знаешь, у меня тут в камере гном сидит один… — Калеб делал вид, что ни на что не намекает. Ролан при этом даже не дернулся, ни один его мускул не выдал никакой эмоции, я же была не в состоянии даже моргать, — деревня оборотней находится близко относительно Мирграда. Как только я получил отчет о чуме, тут же закрыл границу. По времени до этого момента в город въехало семь повозок, множество обычных путешественников, парочка оборотней и что примечательно — гном. Гном, который уже много лет не появлялся в Мирграде, который не навещал свою семью, но жил долгое время с волками, вел торговлю и вот внезапно вернулся на родину-мать. Я думал, что это просто совпадение, он был не один под подозрением, но какого же было мое удивление обнаружить его в семейном доме бледного, с синюшными губами, невероятно уставшего, обливающегося холодным потом… Мне даже спрашивать было не надо — и так понятно, что от чумы сбежал, да только как успел-то? Ты никогда никого не оставляешь в живых, если он под подозрением, а волчья стая не столь огромна, как большинство крупных городов… радиус поражения намного шире, чем границы селения… Так как же этот несчастный сбежал? Да еще и не заразился? Хотя теперь мне дико любопытно, что это за Сэриэл и почему наш безымянный враг мечтает о смерти… Как же меня все это достало…Ну так что, Ролан? Или мне выпытывать из тебя правду
— Не хочу, — спокойно ответил маг, высыпая мое лекарство на пол, — в этом порошке есть кое-что очень интересное… Ты умело подсыпал корень мандрагоры, а так же семена могильной пустоши… В таких пропорциях любой нелюдь умрет.
— Ролан… твоя Сэра — ведьма, — в голосе архимага не было угрозы, не было злости, а вот обида за то, что его лекарство высыпали на пол — была, причем сильная, — да ее хоть литром могильной пустоши напои, ей вообще все равно будет! Ты ее силу видел? А в спектре света на нее смотрел? Ты хоть понимаешь, что произойдет, если она вдруг овладеет своим даром и встанет на сторону врага, чьи глаза поразительно схожи? Я уже молчу про магию и холод! И хорошо, что она пока не косит всех направо и налево, как это делает тот длинноволосый ублюдок на протяжении многих лет!
— Тот длинноволосый — изначально не человек. Не сравнивай их!
Архимаг ничего на это ответить не успел. В коридоре послышались шаги, так же я слышала шелест бумаг и тяжелое дыхание. После того, как скрипнула дверь, рядом с Калебом остановился худощавый мужчина с черными волосами, бледным уставшим лицом и тонкими руками. Его тело было скрыто черной мантией, глаза сильно воспалены — он явно не спал много ночей подряд, раз даже язык заплетался:
— Они здоровы, вот отчет, — протянув огромный свиток архимагу, незнакомец помог его раскрыть, — рад видеть тебя, Ролан. Если честно, я не верил, что ты умер. Такое сложно принять. И тебе я тоже рад, Джастин, хоть ты и заноза во многих задницах…
— Пф-ф, — фыркнули в ответ, распушая хвост, — занозой был, есть и буду! Это моя работа — всех доставать, действовать на нервы, играть на эмоциях и гнобить просто потому, что хочется. Слушай, Олов. Будь так любезен, уговори своего отца отпустить нас. Ты же видишь — я нормальный. А эти пусть свою отраву пьют… Ты хоть видел, чего мы там с Роланом устроили? Мой внутренний любитель крови наслаждался каждым мгновением!
— Пройти мимо рек крови, трупов нежити, а так же ошметков внутренностей довольно сложно, Джастин, — Олов устало посмотрел на аниморфа, а затем еле заметно ухмыльнулся, — и я не договорил. Это эти двое здоровы, а у тебя явные проблемы с головой. Предлагаю аниморфа принудительно пролечить… Он меня пугает своей жаждой расправы. После его битвы с врагами стражи до сих пор молятся… А еще говорят, что Ролан истинное зло. Да наш маг просто лапочка, в сравнении с тобой.
— Ты нормальный вообще? Я там вам всем ваши задницы спасал, а вы меня лечить хотите? — Джастин всплеснул руками, приняв свой эльфийский облик, надул от возмущения щеки, сел на пол, скрестив ноги при этом, — всегда так… Спасай потом вас… В камеру ж посадите, еще небось в пятую точку чего-нибудь вколите, а я об этом даже не узнаю…
— Даже отрицать этого не буду, — Олов пожал плечами, устало посмотрел в мою сторону, а затем передал своему отцу второй пергамент, — вот тут все по Джастину. Судя по всему, после Лирдера он долгое время не мог менять облик, а это значит, что возле замка его почти убили, либо он стареет.
Я думала, что аниморф как минимум возмутится, что слово “старость” вызовет в нем непреодолимое желание съязвить, но вместо этого он почему-то молчал. Будто язык проглотил…
— Я уже говорил, — устало заявил Ролан, помогая мне чуть привстать в кровати. Он сел совсем близко, взял мою подушку, положил ее к себе на колени и жестом указал на то, чтобы я тоже легла следом. Стоило мне безвольно подчиниться, как я ощутила мужскую шершавую ладонь на своей голове. От нее исходило тепло, а так же еле заметная пульсация, после чего сознание становилось более ясным и трезвым, — Джастин в моем отряде под мою ответственность.